– Я? С тобой? – закричала Королева.
– А с кем же еще? – хмыкнул Вик.
Именно в эту секунду в зале вспыхнул свет.
– А-а-а, – заорала Ксюша.
– Сейчас же прекратите, – загудел дед, – дайте насладиться театральным искусством.
Я посмотрела на Вика и ахнула.
– Где ты так испачкался? Весь черный! На себя не похож! Откуда красная рубашка?
– Ваще-то я негр, – ответил парень, – мама белая, а папа из Ганы. И это не Ксю!
– Я Ксю! – ошалело произнесла Королева. – Мама! Как он в африканца превратился?
– Не, моя Ксю на тебя совсем не похожа! Это какой ряд? – зашумел парень.
– Не помню, – ошарашенно ответила я. – Вы не Вик!
Негр повернулся к деду:
– Слышь, на хрена ты меня обманул?
– Вы о чем, молодой человек? – спросил старик. – Не мешайте, сейчас будет моя любимая сцена, вон, барабаны выносят.
– Ты сказал, что я пролил какао, – не успокаивался чернокожий незнакомец.
– Угу, – пробурчал дедок, с наслаждением пялясь на сцену.
– Вот я и решил, что сел на свой ряд, потому что облил дедка, – возмущался афророссиянин, вставая, – около нас с Ксю тоже старый пень устроился!
Свет в зале погас. На сцене на барабане отплясывали канкан две совершенно голые Мальвины, потом появился Буратино…
Я закрыла лицо ладонями.
– Вик тоже накапал на старика, – дошло до Ксюши. – Ну ваще! Они оба неаккуратные. Ботан исчез, а этот в темноте ряд перепутал. Держите меня семеро!
Она расхохоталась.
– Фу ты, блин! – гаркнул мой чернокожий сосед, встал и, сопя, пошел назад.
В зале воцарилась полнейшая тишина.
– Дайте пройти, уберите ноги, подвиньтесь, – донеслось слева, – вот идиоты, в темноте из-за них ходи.
Мне стало смешно, неожиданно вернулось хорошее настроение.
Темная фигура остановилась напротив деда.
– Чтоб тебя разорвало, – мигом отреагировал старикан, – хватит туда-сюда шляться!
– Я на вас какао пролил? – спросил Вик.
– Да!!! – заорал пенсионер. – И что?
– А ничего, – мирно ответил парень, – просто хотел убедиться, что в свой ряд зашел, темнотища кругом, а служащей с фонариком нигде нет. На, Ксю, держи семечки!
– Просто день сурка какой-то! Ксения сидит с другой стороны, – вздохнула я и подергала соседа за рукав. – Ты Вик?
– Нет, Наполеон Бонапарт, – торжественно заявил наш кавалер. – С чего такой вопрос? Я это я!
– Ну прекратите! – взвился дедок. – Жалобу на вас напишу в ЦК КПСС!
– Куда? – изумилась Ксю. – Цекапес? Это что такое?
– В двух словах не получится объяснить, – шепнул Вик. – Но если коротко: вспомни начало двадцатого века. Съезд РСДРП проходил в Лондоне и…
– Продемонстрируешь интеллект позже, – оборвала парня Ксения.
И тут зал озарился светом.
– Вау! Чего с ними Буратино делает! – восхитился Вик.
– Странно, что ты решил позвать женщин на подобный спектакль, – смутилась я, не глядя на сцену.
– Что не так? – изумился кавалер. – Я прочитал рецензии, везде хвалили. «Новое слово в театральном искусстве. Кукольная пародия на отношения мужчины и женщины».
– Это я тебе на башку какао пролил? – прогремело сбоку.
– Ненавижу вас, – простонал дед.
– Значит, да, – обрадовался негр, – мой ряд! Ксю! Та, которая не моя! Ты здесь?
– Да, – буркнула Ксюша.
– Супер! – заорал чужой парень. – Че поделываешь?
– Шнурки глажу, – огрызнулась она.
– Слышь, верни семечки, которые я тебе дал! А то моя девчонка в обидках.
– Нет проблем, – заверила Ксения и вытащила из-под сиденья засунутое туда ведро, – держи, скажи ей, пусть верхний слой стряхнет, пыль могла попасть, я такое не ем.
– Сам позабочусь, – пообещал афроамериканец, – если Ксю че посоветовать, она из вредности наоборот сделает! Чмок тебя.
– Чмусеньки, – ответила Ксения, – только отвали.
Темная фигура полезла назад, споткнулась о ноги деда и просыпала на него часть семечек.
– Этта чего? – осведомился тот.
– Жуй, дедуля, – мирно сказал негр, – считай, что тебя угостили.
– С кем ты разговаривала? – ошарашенно спросил Вик у Ксении.
– Не бери в голову, – отмахнулась та.
– Нет, я настаиваю на ответе, – сказал парень.
– Это негр, мама у него москвичка, папа из Ганы. Доволен? – фыркнула Королева.
– Вполне, – кивнул Вик, – я не ревнив, просто мне не нравится, когда к моей девушке козлы пристают. Но если он ваш знакомый, то я молчу.
– Я не твоя девушка! Даже не надейся! – обозлилась Ксения.
– Давай разберемся в сути вопроса, – загундел ботан, – сначала определим понятие собственности. Итак, если…
– Ребята, – ожил дедок.
– Ну что еще? – возмутился Вик. – Опять мешаем?
– Чем вы меня угостили? Вроде что-то знакомое, но вкуснее воблы, солененькое, на зубах похрустывает.
– Это семечки, – пояснил наш ботаник.
– Нет, семки другие, – заспорил старичок. – Что, я их не лузгал?
– Дедуля, вы подсолнухи на завалинке грызли, шелухой плевались, а сейчас попробовали евровариант, – объяснил Вик. – Ядрышки очищают, высушивают, потом окунают в сахарную глазурь или обливают соленой шубой. Я последнюю купил. А чего?
– Евровариант, – пробормотал дед. – И где ж такое растет? Это семки или другое чего? И как вкуснотища такая получается?
Вик обрадовался случаю продемонстрировать свою эрудицию.
– Хотите детально объясню процесс ее приготовления?
– А у вас еще такое есть? Может, натрусите чуток? – попросил дедуля. – Видел, в фойе едой торгуют, но у меня пенсия маленькая, еле на билет наскреб.
Ксю наклонилась и вытащила второе ведро из-под своего кресла.
– Вот! Угощайтесь!
– Спасибо, возьму жменьку!
– Забирайте все, – велела Ксюша.
– Право, мне неудобно. Вы деньги платили.
– Я не люблю семечки, – отрезала Ксения, – ваще никогда их не ем!
– Правда? Не из жалости угощаете?
– Нет, грызите спокойно.
– Ну прямо повезло, – обрадовался дедуля.
– Уберите ноги, подвиньтесь, – донеслось слева.
Я закрыла глаза. День сурка в разгаре. Негр возвращается! Интересно, какова причина на сей раз? Он пошел пописать и снова перепутал ряды? Хорошо знаю, о чем он спросит старичка.
