Кто я им, безжалостный мясник, чтобы тыкать всякими заколдованными ножами в живых (или не очень живых) созданий?
Это же мерзко!
Под чутким руководством колдуна я развеяла чары, благодаря которым надеялась больше никогда не пересекаться с демоном, а вместо этого, наоборот, сделалась для него приманкой. В тот вечер я зареклась колдовать с Сандро, сколько бы он меня ни уговаривал и как бы ни убеждал. Иначе опять накличу беду на свою бедовую головушку, а у меня и без того проблем выше крыши.
Одна из них в данный момент находилась со мной в ритуальной, и я не представляла, как себя с ней, а вернее, с ним вести. Обижаться, после того как Габриэль снова так вовремя подоспел на помощь, не получалось. Игнорировать его, когда он рядом, тоже. Вести себя с ним свободно и непринужденно – вообще из разряда фантастики. После того, что вытворяла прошлым вечером, смотреть на ведьмака, как на просто знакомого, было невозможно.
Благо, сам ведьмак о моих неудачных попытках его соблазнить даже не заикался, и я тоже решила не касаться этой щекотливой темы.
– В доме можешь чувствовать себя спокойно, – поднимаясь с колен, сказал Габриэль. – Здесь тебя никто не тронет, – и усмехнулся, – если, конечно, сама кого-нибудь не пригласишь в гости. В город – только со мной.
– Ну это понятно…
– Если опять приспичит поколдовать, обращайся ко мне, – продолжал инструктировать свалившееся на его голову недоразумение, то бишь меня, зеленоглазый. – И не вздумай чудить с Сандро! Он еще ребенок, которому не терпится дорваться до магии. И себе можете навредить, и окружающим. Нам ведь не просто так блокируют в детстве Силу.
– Есть, сэр! Поняла, сэр! – послушно кивнула я и заискивающе попросила: – Габриэль, а это может остаться нашей маленькой тайной? Не говори ничего родителям, хорошо?
– Не скажу в обмен на клятву быть послушной и во всем со мной советоваться, – подобрел Салвиати.
– Клянусь быть послушной, – с улыбкой повторила я и, не подумав, ляпнула: – Уж я-то свои клятвы, в отличие от некоторых, исполняю.
Сразу вспомнился подлый поцелуй ведьмака в лоб, и щеки залил предательский румянец. Габриэль, кажется, тоже понял, что я имела в виду, и между нами снова возникла эта дурацкая неловкость, сопровождаемая очередным сеансом обоюдного гипноза.
Как же я все это ненавижу!
Себя – за непонятное влечение, Габриэля, за никому не нужную нерешительность. Тоже мне, блюститель морали.
К счастью, смерть от смущения меня миновала. Снизу раздался нетерпеливый возглас Сандро:
– Эй! Ну вы чего там, уснули? Пицца же остывает!
Со всеми треволнениями про ужин мы благополучно позабыли.
– Ты на стол накрыл? – крикнул в ответ старшенький и, сбросив оцепенение, направился к лестнице.
Я последовала за ним.
– К тебе вернулась Сила?
– Да. И, как оказалось, вовремя.
Ужинать решили по-простому, на кухне. К нашему появлению Сандро уже успел застелить клетчатой скатертью стол и расставил столовые приборы. Три коробки с пиццей красовались в самом центре, источая умопомрачительный аромат, от которого у меня сразу же потекли слюнки. Обедала-то я только печеньем и теперь чувствовала, что умираю с голоду.
Младший Салвиати схватил верхнюю коробку и переложил кусок пиццы себе на тарелку. При виде расплавленной моцареллы, украшенной ярко-зелеными листочками базилика и кружочками красного перца, я захлебнулась слюной. Быстренько устроилась рядом с мальчиком и потянулась к вожделенной коробке.
Вскоре мы все дружно уплетали ужин под аккомпанемент старой итальянской комедии, сопровождаемой комментариями обоих братьев. Они объясняли мне шутки, которые я не понимала, рассказывали об актерах и о том, чем те прославились в былые годы.
Покончив с едой, решили продолжить просмотр фильма в гостиной.
Так уж получилось, что на диване мне досталось место посерединке. Младший устроился слева в обнимку с подушкой. Старший справа, на опасно близком ко мне расстоянии. Дальнейший просмотр фильма превратился для меня в пытку. Просто сидеть с Габриэлем рядом, в темноте, разбавленной приглушенным светом экрана, и вздрагивать от редких, случайных прикосновений, вместе с тем снова их ожидая, оказалось настоящим испытанием.
А я натура очень чувствительная, романтичная и легко возбудимая. Да еще и, кажется, напрочь лишенная силы воли. Можно сказать, Габриэлю сказочно повезло, что его брат находился с нами рядом.
Так и не поняла, о чем был тот фильм.
Какое может быть дело до комедии, когда у тебя в жизни происходит такая драма, с вечной дилеммой: быть или не быть? Влюбляться или все-таки не влюбляться?
Фьора утверждает, что я ему небезразлична. Да мне и самой порой так начинает казаться. А иногда, наоборот, возникает ощущение, что он меня на дух не переносит.
Да и – осторожно скосила взгляд вправо – судя по отрешенной физиономии, Габриэлю сейчас ни холодно ни жарко, и он нисколечко не завидует вон той черно-белой парочке, с упоением целующейся на экране.
Мои мучения закончились вместе с фильмом. В том смысле, что после того, как побежали титры, братья стали расходиться по комнатам. Первым, как и следовало ожидать, сбежал Габриэль.
Подлый трус.
Следом за ним наверх отправились и мы с Сандро.
– Спокойной ночи, – попрощался со мной мальчик и скрылся в своей спальне.
А я пошла остывать под холодным душем, попутно ругая себя за чрезмерную чувствительность и проклиная свою слабую, капризную плоть.
Димку я любила, очень, но что-то не припомню, чтобы меня так накрывало от желания. А может, из организма еще не до конца вывелась демоническая зараза? Тогда понятно, чего это меня так колбасит.
Душ не помог. Ни холодный, ни горячий. Наоборот, после сеанса закаливания я чувствовала себя до предела взвинченной и теперь нуждалась если не в разрядке, так хотя бы в чем-нибудь успокоительном. Например, в настойке ромашки. Пойду, заварю себе пару литров.
Выглянула в коридор – темно, тихо и пусто. Небось оба братца уже путешествуют по стране Морфея. Не стала одеваться. Только по привычке натянула на палец зачарованный перстенек и, как была – в пижамных шортах и майке, спустилась вниз, лелея надежду, что Сандро не слопал оставшееся в буфете печенье и это сейчас с горя сделаю я.
Поставив на огонь чайник, достала самую большую кружку, почему-то задвинутую в глубь серванта. На блестящей керамике красовалось изображение слоника в ореоле алых сердец. Сполоснув чашку, кинула в нее аж два пакетика с успокаивающей заваркой.
Ожидая, пока закипит вода, решила провести мини-зарядку. Говорят, физические упражнения помогают…
Поприседала, попрыгала, покрутила туловищем из стороны в сторону. Перестаралась, потому как от резкого движения перед глазами потемнело. А когда свет вернулся, я увидела застывшего в дверях Габриэля.
