– Растехнологизация, – сказал Миллер.
Лиги кивнул:
– Президент Рамирес приказала перевести все дислоцированные внутри страны вооруженные силы на нетехнологический уровень, практически на штыки и сапоги. Я руковожу процессом и могу вам гарантировать, что вы докажете нашу неспособность к военным действиям, несмотря на все наше желание исполнить приказ президента. У нас просто не будет для этого сил. А если мы снова вооружимся, то опять дадим Эпштейну те же возможности, которыми он воспользовался две недели назад.
– А идти на такой риск нельзя, – согласился Миллер. – Но сегодняшняя ситуация не может продолжаться долго.
– Понимаю. Я исхожу из того, Сэм, что вы будете действовать быстро. В таком случае армия без всякого обмана сможет утверждать, что бессильна. Что, несмотря на справедливый гнев президента, предыдущая атака Эпштейна доказывает: мы не собираемся вмешиваться.
– Но что может помешать ему в любом случае предпринять отчаянную попытку нанести ответный удар? – спросил Лук Хаммонд, подавшись вперед. – Если он увидит, что НЗО гибнет, то почему бы ему не забрать с собой всю остальную страну?
– Две причины. Во-первых, нужно быть первостатейным социопатом, чтобы атаковать невинных граждан по всей стране, если они не атакуют его… если на самом деле его поддерживают. У Эпштейна много недостатков, но он не монстр. Во-вторых, НЗО не будет уничтожена полностью. Ваша армия не сможет преодолеть Кольцо Воглера. По крайней мере, без военной поддержки, и Эпштейн это знает.
– Тогда какой смысл во всей операции? Вы просите нас вести войну, которую, как вы сами утверждаете, мы не можем выиграть.
– Геноцид не есть выигрыш, – сказал Лиги. – Бог ты мой, дружище, неужели вы думаете, что я хочу уничтожить всю Обетованную? Моя цель состоит в том, чтобы поставить Эпштейна на колени.
– Такова ваша цель, – заявил Хаммонд. – Но не наша. Что в вашей цели есть для нас?
– Возмездие. Ваша армия наносит удар возмездия, которого все мы отчаянно желаем. Задайте хорошую трепку НЗО, покажите сверходаренным, что каждое действие имеет последствия. И попутно вы защитите Америку. Разве не этому вы посвятили всю жизнь?
Хаммонд собрался ответить, но Миллер, подняв руку, остановил его и спросил:
– А конечная цель?
«Маленькая победоносная война. И будущее для моих внуков», – подумал про себя Лиги, а вслух сказал:
– Мир. Что же еще?
Глава 9
– …и я говорю, что они не могут безнаказанно убивать наших братьев. Они не могут безнаказанно убивать наших руководителей. Мы дадим им ответ.
Человек, прямой, как жердь, и с огнем в глазах, расхаживал по крыше автобуса, на боку которого был нарисован орел и написано: «НОВЫЕ СЫНОВЬЯ СВОБОДЫ». Автобус стоял среди людского моря, все они не умещались на экране. Ползущая строка внизу называла оратора: Сэм Миллер, генерал-майор армии США в отставке.
– Двести пятьдесят лет назад против тирании поднялась небольшая группа людей, хотя им противостояла самая мощная армия того времени, а они были фермерами, лавочниками и банкирами. Они были обычными мужчинами и женщинами, которые сказали: «Хватит. Мы положим этому конец». Они встали как один и изменили мир. Сегодня наши враги не отделены от нас океаном, они не коммунисты и не чужестранные короли. Современные враги Америки выросли в наших домах. Они ели нашу еду, ходили в наши школы, молились в наших церквях. А потом, когда им взбрело в голову, атаковали нас самым трусливым образом. Им даже не хватило смелости вступить с нами в открытую схватку. Они убивали с помощью компьютера.
Последнее слово было произнесено с отвращением, и толпа ответила оратору осуждающим гулом, относящимся к этому слову, и одобрительными выкриками касательно речи в целом.
– Нет, – сказал он, когда слушатели успокоились. – Сегодняшние враги Америки не по другую сторону океана. Они в самом сердце нашей великой страны. Восемьдесят семь квадратных миль, – он показал себе за спину, – в той стороне, в городе Тесла. Оттуда террористы предприняли атаку, в которой прямо у нас на глазах погибли наши сыновья и дочери. Люди при власти убеждают нас не обращать внимания на предательский удар. Подставить другую щеку. Простить тех, кто похитил не только нашу землю, но и наше будущее. И мы стоим перед выбором. Лечь и смотреть, как зачахнет и умрет мечта под названием Америка. Или воспротивиться, как патриоты в старину.
Только не заблуждайтесь на сей счет. Если вы пойдете со мной, то слабаки во власти обрушатся на вас. Если вы пойдете со мной, то, возможно, прольете свою кровь. Если вы пойдете со мной, вам, может быть, придется отдать свою жизнь.
Но в истории, которую будут изучать дети наших внуков, этот день будет запечатлен навсегда. Он будет запечатлен навсегда, как день, когда Америка погрузилась во тьму, или же как блестящее мгновение, когда группа простых людей, фермеров, лавочников и банкиров, поднялась и сказала: «Хватит. Мы положим этому конец».
Миллер в ожидании опустил микрофон.
Началось с первых рядов:
– Мы положим этому конец.
– Мы положим этому конец! – подхватили стоявшие сзади.
И наконец вся толпа в один голос принялась скандировать:
– Мы! Положим! Этому! Конец!
Мы! Положим! Этому! КОНЕЦ!
МЫ! ПОЛОЖИМ! ЭТОМУ! КОНЕЦ!
Миллер стоял неподвижно среди накатывающих волн звука, смотрел на свою армию, а потом в идеально четком салюте щелкнул каблуками и приложил два пальца к виску.
Перед камерой появился репортер в походном облачении и с серьезным выражением сказал:
– Отставной двухзвездный генерал Самюэль Миллер обращается к толпе, собравшейся близ Новой Земли Обетованной и за две недели выросшей до двадцати тысяч. Поддержка Новых Сыновей Свободы нарастает, помощь поступает как от рядовых жертвователей, так и от миллионеров вроде Райана Лучши, основателя и генерального директора национальной сети продуктовых магазинов «Лучшие продукты»…
Купер свернул планшетник и протер глаза. Вертолет был гражданским, более тихим и менее дерганым, чем те, к которым он привык, но Итан Парк на соседнем сиденье явно чувствовал себя не в своей тарелке.
– И мы летим туда?
– Это то, над чем пролетаем. Миллер забыл сообщить, что эти восемьдесят миль заселены, защищены и обнесены здоровенным забором.
Путь до НЗО занял больше, чем хотелось бы Куперу. Были времена, когда Эпштейн высылал за ним реактивный самолет. Но в сложившихся обстоятельствах на путешествие потребовалось два дня, две машины, поезд, а теперь еще и вертолет.
– И все же… Вы уверены, что там самое безопасное место?
– Откровенно говоря, док, я даже не понимаю, что сегодня означает ваш вопрос.
– Он означает, черт бы вас побрал, что вы убедили меня перевести туда мою семью. Он означает, что моя жена и четырехмесячная дочь сейчас на другом вертолете летят туда, где, судя по всему, происходят военные действия.
