Дороги были забиты, звуки улицы приглушались пуленепробиваемым стеклом. Несколько кварталов они ехали молча, он держал баранку одной рукой.
– Как ты? – наконец спросил Ник.
Она помолчала, будто взвешивая ответ.
– Нормально.
– Я знаю – он был твоим другом.
– Да, – сказала она. – Был.
Шеннон, казалось, собиралась добавить что-то еще, но передумала и сказала:
– Я слышала о Бобби. Прими мои соболезнования.
Он кивнул.
– Хочешь поговорить об этом? – спросила она.
– Может, попозже.
Улица перед складом была забита машинами – к тем, на которых приехали они, добавились автомобили Службы безопасности НЗО с проблесковыми маячками, «скорые», фургоны для перевозки заключенных. И вокруг кольцо зевак. Купер проехал через толпу и остановился у двери.
Он выключил зажигание, услышал пощелкивание остывающего двигателя, мягкое дыхание Шеннон и повернулся к ней.
Она смотрела на него. Противоречивые чувства отражались на ее лице. Купер подозревал, что и на его лице тоже. Было мгновение, когда они чуть не оплели друг друга руками, не сомкнули в поцелуе губы, не соприкоснулись кожей. Но это мгновение прошло, а они остались сидеть.
– Пойду проверю Итана, – сказал Купер.
Шеннон кивнула.
Он начал выходить из машины, но остановился и посмотрел на нее:
– Не хочешь со мной?
* * *
После операции склад приобрел тот сюрреалистический вид, который боевые действия придают обычному интерьеру. Обычная штукатурка, если не считать следов пуль; обычные комнаты, если не считать пятен крови. Смотрители очистили здание, нашли последних прячущихся в кладовках и стенных шкафах. Большинство сдались и теперь ждали транспорта, руки и ноги у них были связаны, потрясенные глаза полны ненависти. Те, кто оказывал сопротивление, ждали гораздо спокойнее.
Купер и Шеннон молча вошли в лабораторию и увидели там людей в белых халатах. Он спросил, где Итан, и какая-то женщина, не отрываясь от своего терминала, ткнула большим пальцем себе за плечо.
Дверь, на которую она показала, вела в помещение, прежде, возможно, служившее кладовкой. Там стоял Итан спиной к ним, лицом к клетке из металлической решетки, бесшовной и прочной. Внутри находился человек.
«Отставить».
Внутри находилось тело. Оно было настолько искалечено, что Купер не сразу обратил внимание на подробности: седоволосый, пожилой, худой. Его кожа была порезана в сотне мест – где-то неглубокими царапинами, где-то глубокими, вокруг которых вспухала бледная плоть. Его глазницы были раздроблены и выскоблены. Купер видел его прежде, всего несколько дней назад на улицах Манхэттена. Доктор Эйбрахам Каузен.
Итан не повернулся, но по тому, как напряглись его плечи и задрожало горло, Купер понял – ученый почувствовал их присутствие. Купер в уме проговорил и отверг с десяток выражений соболезнования, потом еще с десяток, но так и не смог подыскать подходящих слов, от которых была бы хоть какая-то польза.
– Я бы сказал «упокойся в мире», – произнес Итан ровным голосом, – вот только Эйб считал, что загробная жизнь – ложь, распространяемая идиотами, чтобы пережить завтрак и не покончить с собой.
– Это дело рук Джона? – спросила Шеннон.
– Нет. Посмотрите внимательнее.
Купер присел над телом и понял, что имел в виду Итан.
В том, как располагались порезы, было что-то неестественное. Ногти были не выдраны, а выломаны, подушечки стерты до костей. Он словно терся о камень, пытаясь прорыться… постойте…
– Он сделал это сам? Почему?
– Не знаю.
– Сыворотка? Побочные эффекты, о которых говорил Винсент?
– Не знаю.
Купер поднялся и встал между Итаном и его старым боссом.
– Примите мои соболезнования.
Итан не ответил. Смотрел широко раскрытыми глазами, стараясь не встречаться взглядом с Купером.
– Уйдем отсюда. Вам не нужно смотреть на это сейчас.
– Что?
Купер положил руки на плечи Итана, слегка встряхнул его:
– Я искренне вам сочувствую. И я знаю, мои следующие слова могут выставить меня бесчувственной скотиной, за что я извиняюсь. Но вам сейчас нельзя выбиваться из колеи.
– Это еще почему?
– Потому что рядом с вами дочь и жена. – Купер пытался говорить твердым, но не резким тоном. – Ради Эйми и Вайолет.
Эти имена, казалось, произвели на Итана большее впечатление, чем могли бы любые слова. Он моргнул и проглотил комок в горле:
– Да. Да, хорошо.
– Идем, док. Мы должны взять вирус под контроль.
– У меня сплошные плохие новости. – Итан пошел к двери кладовки. – Здесь масса информации, годы клинической работы. Но если взять два последних дня, то ясно, что людям Смита удалось внедрить сыворотку в переносчик инфекции, стандартный штамм гриппа. Скверный штамм, они над ним долго работали. Возбудитель представляет собой вирус РНК, а наша сыворотка построена на некодирующей РНК, так что они, в принципе, могут скрещивать вирус с мусорными генами, которые и введены туда с этой целью. Они на скорую руку создали то, что им требовалось. Использовали аэрозольную среду, общий объем составляет около трех сотен кубических футов.
– А на нормальном языке?
– Они сделали то, что заказывал Джон Смит. Многое из того.
– А другие плохие новости?
– Судя по лабораторным записям, вирус хранился в стандартных емкостях высокого давления. Их было две, каждая высотой около полуметра и весом свыше двадцати килограммов.
– И что?
– А то, – сказал Итан, показывая на помещение лаборатории. – Вы здесь видите что-нибудь похожее?
Купер огляделся, заранее зная, что не увидит. В глубине души он понял это за мгновение до того, как нажал на спусковой крючок. «Убить меня еще не значит победить».
– Боже, – сказала Шеннон.
– Да, – сухо подтвердил Итан. – Вот что мы имеем в сухом остатке.
Куперу хотелось закричать. Он часто чувствовал что-то подобное в последнее время. Все коту под хвост. Все, что он сделал. Джон Смит, даже мертвый, переигрывал его.
– Хорошо, – сказал он. – Сосредоточьтесь на работе.
– Что это…
– Вы здесь старший, Итан. Руководите своей командой. Может быть, вам удастся выяснить, куда делись баллоны. Если нет, попробуйте понять, как можно победить вирус.
– Купер…
– Вакцина. Прививка. Антидот, черт бы его драл. Мне все равно. Но вы займитесь этим и работайте, пока не найдете решение. Вы меня слышите? – Купер схватил Итана за бицепс и сильно сжал. – Речь идет о вашем проекте, док. Вы и Эйб создали его. Уберите за собой грязь.
