– Доброго вечера, что желаете? – обратился ко мне немного усталый аптекарь. – Через десять минут аптека закрывается, так что поторопитесь, молодой человек.
– Аптека закрывается раньше. Руки поднимать не нужно, ведите себя естественно.
Достав пистолет, я направил оружие на аптекаря и, стараясь держать его в поле зрения, перевесил табличку на стеклянной двери, теперь там висело «Закрыто». Оружие я старался держать так, чтобы с улицы его не видели и не поняли, что происходит. К сожалению, аптека имела не только стеклянную дверь, вся стена была стеклянной.
– Вы нас будете грабить? Нужны наркотики? – вздохнув, печально спросил аптекарь.
– Рот закрой и слушай. Мне нужны препараты и мази от ожогов, сейчас под моим присмотром всё соберёшь, не забудь пластырь и бинты, и идёшь в заднюю комнату. Работай.
Тот выполнил моё поручение, хотя, на мой взгляд, набрал даже больше препаратов, чем нужно, ну да ладно. Мы ушли из освещённого помещения в подсобное, там нас с улицы уже рассмотреть невозможно, и я, поставив аптекаря лицом к стене и отойдя от него, положил пистолет на стеллаж и стал снимать с себя всю одежду, пока не остался обнажённым. Обувь тоже снял, пусть царапины на пальцах обработает. Когда разделся, велел аптекарю:
– Обернись. Нужно, чтобы ты осмотрел все ожоги и смазал их мазью. На ногах нужно обработать царапины. Не жалей бинтов и мази. В общем, знаешь, что делать.
– Простите, но я не врач, а лишь аптекарь.
– Уровня твоих знаний достаточно, какие препараты нужны, тоже знаешь. Работай, не беси меня.
Тот подошёл и стал цепким взглядом осматривать мои ожоги на груди, как старые, так и свежие. Потом стал работать, причём достаточно качественно, как я заметил, чистя и обрабатывая ранки. Наконец, устало вытерев пот со лба, аптекарь отошёл в сторону и сказал:
– Что мог, я сделал.
Я кивнул и, проверив препараты по вкладышам, где описывались свойства, выпил противостолбнячные и противовоспалительные лекарства. Снотворного или яду он мне не подсунул.
– Благодарю. Не знаю, какой вы аптекарь, но как медик вполне неплох.
Вскинув пистолет, я выстрелил. Пуля вошла в переносицу мужчине, и тот, завалив на себя стеллаж с препаратами, под грохот металла и звон стекла, упал на спину.
– Без обид, но ты британец, а британцев я собираюсь и дальше давить. Под корень изведу это поганое племя.
Быстро одевшись, я убрал оружие и покинул аптеку. На улице уже давно стемнело, однако благодаря освещению я осмотрелся и поспешил отсюда, мало ли, выстрел услышали. Сомнения или другого чувства во время зачистки аптекаря я не испытывал, как и в стрельбе по подросткам или во всех других убийствах, что совершил за этот день. Удовлетворение от сделанного – сколько угодно, но не более. Мне нравилось убивать британцев, я стал вестником смерти. Ах, как я жалею, что у меня нет ядерного заряда! А лучше несколько, вот бы их рвануть во всех городах, нагличан! Я даже остановился, мысленно представляя ядерные грибки над их городами и как люди заживо сгорают на улицах в эпицентре взрыва, приятное зрелище. М-да, сам себе удивляюсь, это как надо было довести меня за эти три дня издевательств, допросов и пыток, что я теперь люто ненавидел всех англичан, несмотря на возраст и пол?
Тут меня повело. Сперва я подумал, что это аптекарь что-то всё-таки подсунул, несмотря на мою подозрительность и проверку препаратов, но потом понял, что своими эмоциями просто сжигаю себя изнутри, выжигаю, можно сказать. Пришлось отойти к стене дома и, прикрыв глаза, сделать лёгочную гимнастику, по системе вдыхая-выдыхая воздух. Действенный способ, он помог мне прийти в себя. Ещё немного постояв, отрезая эмоции, которые мне только мешали, я оторвался от стены и пошёл искать такси. Кстати, полицейских машин на улице прибавилось, как и самих полицейских в патрулях. Похоже, убитых констеблей нашли, да и разведка британская вмешалась, тоже уверен, уже ищет меня. Рыжих вокруг хватало, кстати, некоторых останавливали, но я успевал свернуть или уйти в сторону, до меня пока никто не добрался.
Приметив приближающийся огонёк такси, я вышел на дорогу, поднимая руку.
– Куда вам? – спросил таксист, когда я садился на заднее сиденье.
Ткнув ему холодным стволом в шею, я велел:
– Езжай прямо, и без глупостей.
– Мистер, – зачастил тот. – У меня большая семья, дети.
– Надеюсь, они будут получать пособие по потере кормильца, – безразлично сказал я. – Вперёд.
Тот поехал и свернул на ближайшем перекрёстке. Заметив, что таксист что-то делает одной рукой, вроде полез во внутренний карман, я сильно надавил стволом на затылок, зло рявкнув:
– Я же говорил, без глупостей!
– Мистер, посмотрите, это моя семья.
Взяв раскрытый бумажник, я посмотрел на достаточно стройную женщину и семь детей вокруг, рядом с женщиной стоял мой таксист.
– Это все твои дети?
– Да, сэр, и только я зарабатываю на пропитание, приходится работать в три смены, сэр.
– Ну ты и кролик… Ладно, дальше посмотрим на твоё поведение. О, сверни тут и припаркуйся.
Как только машина встала, я выгнал таксиста из-за руля и задумчиво его осмотрел, после чего, скривившись, ну вот не хотелось мне его живым оставлять, всё же англичанин, я открыл багажник и, осмотрев, что есть внутри, достал моток верёвки.
– Руки за спину, обернись ко мне спиной.
Тот с некоторой тревогой, испугом и надеждой повернулся и получил рукояткой пистолета по затылку, отчего со стоном осел. Быстро связав его, весь моток ушёл, но спеленал его, как куколку бабочки, я затащил таксиста в багажник, еле поднял. Поместился тот с трудом. И прежде чем захлопнуть крышку, я сказал:
– Детей своих благодари.
Закрыв багажник, я занял место водителя. Отключив колпак на крыше, я уже разобрался, как тут всё работает, покатил по улице. Увидев телефонную будку с адресной книгой, я припарковался, зашёл в будку и, открыв книгу на букве «X», стал искать всех, кто имел фамилию Хилл. Уж очень хотелось пообщаться с этим джентльменом, что привёз меня в Англию. С паяльником в руке пообщаться. Око за око, как говорится.
– Чёрт, почти две сотни фамилий, – пробормотал я. – Может, его тут вообще нет, в пригороде живёт или в другом городе?.. О, Бенджамин Хилл, не Бенни ли Хилл? Хотя тот вроде Альфред… Ладно, будем работать.
Ёжась от холодного ветерка и с некоторой завистью поглядывая на машину, где работал мотор и печка, я стал по списку обзванивать всех Хиллов. Рядом лежали блокнот и ручка, найденная у таксиста в бардачке, туда я записывал адреса тех Хиллов, голоса в трубке которых мне казались знакомыми. Представлялся я сотрудником курьерской фирмы, заводил разговор, если брал кто другой, просил позвать хозяина, мол, посылка ему, и дальше уже общался с ними. Не со всеми. Были вдовы, некоторые Хиллы отсутствовали. Тему для всех я выбрал одну, особо не заморачиваясь, да и играл до конца, мало ли, с настоящим Хиллом говорю, чтобы не заподозрил что. Голос я делал хриплым, немного грубоватым, чтобы не распознал меня. Наконец обзвон был закончен, и я посмотрел на три записанных адреса, там хозяева имели тот же говор, что я запомнил тогда на катере и на пирсе.
