У энергетиков есть свой генератор, но они даже не подумают им делиться. Это и понятно, какой мастер станет раздавать свой инструмент направо и налево. Вот и энергетики не собираются. Они сейчас на берегу Подкумка ставят мини-электростанцию, которая, по их словам, будет выдавать порядка двадцати киловатт. Мало, разумеется. Но для обеспечения быта – более чем достаточно.
На будущее у него были планы по реанимации Белоугольской ГЭС. Правда, она не отличается большой мощностью. Осмотрев ее и облазив все углы, энергетики пришли к выводу, что смогут ее запустить после довольно серьезного ремонта. Все же и сорок лет прошло, и в свою бытность она не была новой. Но восстановить ее вполне возможно. И будет она выдавать порядка семисот пятидесяти киловатт. Очень неплохо. Такой город, как Ессентуки в былое время, этой ГЭС, конечно, не потянуть. Но нынешний возрождающийся город, с его скромными запросами, ей по силам.
Натянув брюки и потянувшись в очередной раз, Бекеш передернул плечами и потряс головой. Ладно, пора браться за дело. Парни уже давно на ногах. Уж Беркут и Рысь точно. Они охраняют энергетиков, работающих за пределами периметра больницы.
Вышел в коридор бывшего хирургического отделения. Именно на этом этаже он как-то едва не стал обедом для собак. Теперь здесь располагается казарма дружины. Правда, той дружины пока только неполный десяток, но лиха беда начало.
Первый толчок дан. Фронт работ артели нарезан. Процесс налажен. Правда, отняло это целую неделю, а на дворе уже конец августа. Ну да быстро только кошки родятся. Зато теперь можно подумать и о других делах. А их-то у него еще ой как много. Вот так подумаешь, и оторопь берет. Однако он уже закусил удила, и теперь только вперед.
Пройдя по коридору мимо дежурного, расположившегося за столом напротив входа, добрался до санузла. Центральные водопровод и канализация не функционируют. Вместо крана обычный рукомойник, раковина во вполне терпимом состоянии, ну и здешняя канализация вполне в состоянии справиться с довольно скромной нагрузкой.
Отходы жизнедеятельности пока еще вполне терпимо рассасываются в грунте. Но впоследствии предстоит придумать что-то получше. Скорее всего, направить сток в Подкумок. А что такого? Это же не химическое предприятие. В этом мире даже обычных стиральных порошков нет. Все стирается мылом, изготовленным на самом что ни на есть животном жире. Короче, все естественное. Натурпродукт, йожики курносые.
– Доброе утро, Князь, – окликнул его в коридоре девичий голос, когда он возвращался к себе. Навстречу брели недовольные дружинники Волк и Горец. Что и говорить, нагрузка на парней – дальше некуда. Рабочим нужно обеспечивать безопасность, да еще и дополнительный пост на вход в их казарму, потому как посторонним тут делать нечего. Людей, как водится, не хватает, поэтому и сам Бекеш не гнушается караульной службой.
– Доброе утро, Катя, – обернувшись, поприветствовал он девушку.
Молодица, наверное, поднялась на этаж, чтобы покормить сына. Иной причины просто нет. Ни один молоток не стукнет, пока она не проконтролирует начало работ и не уточнит со старшим артельщиком намеченный на сегодня фронт. А за сынишкой присматривает старшенькая Сергеевых. Это семья, с тремя детишками, двумя мальчиками семи и восьми лет и дочерью тринадцати, которые решили перебраться с диких земель в Ставропольское княжество.
Катерина присмотрела их в конторе по делам переселенцев и пристроила при своем хозяйстве. А когда Павел убедил ее сменить место жительства, утянула с собой и Сергеевых. Правда, Бекешу пришлось раскошелиться и вернуть подъемные, выданные семейству из казны. Да еще и заплатить за прививки, а это сто рублей с копейками. Ну да он не в претензии.
Зато теперь его парни и обстираны, и накормлены, а у Катерины появился завхоз. Мужичок, правда, ленив и ищет всяческую возможность, чтобы погонять лодыря. Ничего удивительного, что не прижился на прошлом месте жительства. Бездельники никому не нужны. Катерина, конечно, за ним бдит строго, но если мужичок за ум не возьмется, полетит он и отсюда белым лебедем. Сейчас-то, на безрыбье, и он сгодится, а вот потом…
Зато баба у него просто золотая. И дети живчики, все норовят чем-нибудь помочь взрослым, при этом ведут себя до смешного степенно и важно. Дочка в мамку удалась, успевает и за младенцем присмотреть, и за малыми глянуть, и матери помочь. И при этом вся такая рассудительная, знает себе цену. Поди скажи, что соплюхе только тринадцать.
Но что самое поразительное, все вместе и каждый по-своему в непутевом отце души не чают. Вот так вот. Жизнь, она такая. Она диктует. Только успевай записывать. Хм. Вот вышвырни его за ворота, так ведь и семья за ним разом двинет. Уж было же. Ладно. Потерпим…
– Ты когда уезжаешь? – поинтересовалась Катерина.
– Да давно уж пора. Но то одно, то другое. И похоже, это никогда не закончится, всех дел не переделать. Так что сегодня и поеду. Плюну на все и поеду.
– Вот и правильно. Три десятка здоровых мужиков, да еще и мастеровых. Лакомый кусочек. Как бы кто налет не учинил. Я вообще удивляюсь, почему ты начал все это, не позаботившись о безопасности. Мужики-то за длинным рублем не особо над этим задумываются, но…
Хм. Удивляется она. А уж как он удивляется, так тут ни в сказке сказать, ни пером описать. Девчушка, по сути. Во всяком случае, в сравнении с Шейрановым, а сколько в ней разумности. А главное – какая деловая хватка. Весь этот кавардак управляется именно ею. И все эти артели в первую очередь повисли на ее плечах.
Если бы не Катерина, Бекеш серьезно продешевил бы с богатой добычей, упавшей ему в руки. Ведь мало заполучить что-то стоящее, нужно еще и уметь его реализовать с умом, и неплохо бы знать, что и куда везти. Да взять те же наручные часы. К примеру, женские нужно продавать в Ставрополе, Кропоткине или Ростове. А вот мужские, и уж тем более позолоченные, обязательно в Баксан. Потому как понты на Кавказе появились не сто лет назад, а исчезнут… Да, пожалуй, это неистребимо. А наручные часы сейчас – статусная вещь.
Все же хорошо, что она тогда ему под колеса бросилась. Ну и Павел, непонятно по какой прихоти судьбы, оказался на его пути. Если бы не этот наемник, ни за что Бекешу не удалось бы убедить ее в том, что он не тот, кем она его считает. Вообще-то она и сейчас относится к нему очень даже с подозрением, но, с другой стороны, в ее глазах безошибочно читается сомнение и, что самое главное – смущение.
– Я понял, Катюша, – дернув себя за нос, явно смущенный ее замечанием, ответил Бекеш. – Да только нужно сделать столько всего и сразу, что голова кругом идет.
– Все и сразу не успеть, Князь. Вот правильно ты начал, с дружины. Так и надо было сперва силенки поднакопить, а с весны бы и начал стройку. Уж дружину-то разместил бы и условия создал. А ты вон на что сразу замахнулся. Такое большое здание! Хорошо хоть на второй корпус не покусился.
– И до него дойдет, но попозже. И тот долгострой завершим, никуда он не денется, – имея в виду здание родильного дома, заверил Бекеш.
– То, что у тебя планы большие, я знаю. И если бы не они, ты уж извини, но ноги бы моей тут не было. Но нельзя же так-то. Подхватиться с бухты-барахты – и вперед.
