Глаза Марины закрываются. Сон склоняется к ее изголовью, заволакивает ее мысли туманом… Марина не упрямится, только скорбная складка остается до утра в уголках ее рта…
Не упрямится и Никич. Он немного обижается, что Костя не зашел к нему. «Ну что ж… Теперь молодые все сами… старики никому не нужны», – думает Никич. Он никогда не выходит к гостям, не любит праздного сидения за чайным столом. Только Костя не гость, с ним поговорить можно по душам. Хороший человек, да вот за большие дела берется – уцелеет ли? Никич наработался за день. Все косточки у него ноют. Не так работал он двадцать лет назад, и не ныли кости… Видно, старость, никуда от нее не денешься. Никич, зевая, поворачивается к стене. Сон разглаживает на его лбу морщины и торопится к детям.
Не спит Мышка-худышка, серые глазки ее давно уже морит усталость, но она все вспоминает вопросы Гоги и радуется, что не попала впросак. Но Гога столько читал, он знает гораздо больше. Надо завтра же полезть на чердак и найти папину энциклопедию, потом взять толстые книги Брема о животных и, может быть, анатомию человека тоже взять. В маминой медицинской книжке есть такой человек – он стоит во весь рост, и все в нем разборное. Ребра разборные, и все, что внутри, тоже разбирается, и каждые внутренности в этом человеке помечены цифрами и выкрашены в разные краски. Можно открыть грудную клетку, приподнять легкие, сердце и еще всякие вещи, можно посмотреть на цифру и узнать, как что называется. Тогда уж никакой Гога не собьет ее в этом вопросе, если ему вздумается спросить, как устроен человек и что у него внутри. Мышка подкладывает под щеку руку и осторожно опускает на глаза прозрачные веки. Она всегда спит с полузакрытыми глазами, оставляя под короткими ресницами узенькую щелочку.
Динка не думает ни о чем, в голове у нее так тесно, что там уже не могут поместиться длинные мысли, но перед глазами у нее проходят разные картины из этого дня. Вот Ленька роется в кармане и достает копейку… Простил ее Ленька! Вот Анюта кружится, кружится и кричит: «Айдате польку, девочки!» А Гога-Минога противно таращит глаза. «Я в первый раз вижу такое невежество!» – говорит он. А сам, дурак, не знает, где утес Стеньки Разина! А вот голос Кости в маминой комнате… Лица его не видно, но Динка хорошо представляет себе лицо Кости. «Я дам тебе тайное поручение», – говорит он Алине. «Как же это узнать?» – засыпая, думает Динка.
Не спит и Алина. Смотрит в потолок, думает об отце. «Вот, папа, Костя даст мне тайное поручение, он мне доверит его, он сказал – очень важное; значит, политическое… Ох, скорей бы, папа…»
Но Алина не очень противится сну, она устала, как мама. Столько ходила и ждала под забором, когда уйдут Крачковские… А еще эти Костины слова… Алина так взволновалась, обрадовалась, что даже нет больше у нее сил думать об этом. Только бы скорей шли часы и дни до приезда Кости…
Засыпает и Алина… В окнах маленькой дачи темно. Нет огонька и в палатке у Никича, погашен свет и у Лины. Лина спит, хотя перед сном она долго сердилась на Малайку за то, что он не приехал. «Ишь, бритая голова… Погоди, заявишься… Какой бродяга неописуемый! За целый день воскресный не выбрался. Известное дело – нехристь. Что с него возьмешь! И ведь никогда этого не было! Может, заболел, а и приглядеть за ним некому…» – засыпая, думает Лина.
Всех уложил сон, только не справиться ему сегодня с Катей. Когда человек решает свою судьбу, то ему не до сна.
«Не нужна я Косте, – думает Катя. – Костя идет один своей дорогой. Никогда не сказал он, что я могла бы быть всегда с ним рядом… «Я женюсь, когда над дворцами взовьются красные флаги… Мой сын должен родиться свободным…» Его сын! А дети Марины? Они живут без отца, Марина изнемогает от усталости, от вечного безденежья. Если бы не помощь Олега, ей никогда не справиться бы одной». Катя пробовала брать переписку на машинке, но работы так мало, и за нее платят такие гроши… Устроиться куда-нибудь на службу почти невозможно – женщин никуда не принимают. Да и что может делать она, Катя? Марина – опытный корректор, она служит давно и то всегда боится, что, как только уйдет знакомый редактор, на ее место возьмут мужчину. Что будет тогда с детьми? Мышка слабенькая, Алина больная, Динка становится хуже день ото дня.
«Надо решиться, – думает Катя и смотрит в темноту сухими, горячими глазами, – и все сразу станет иначе…»
Разве Марина не заменила ей мать? У нее, у Кати, неоплатный долг перед старшей сестрой. И не только долг – рука об руку шли они все эти годы… Ни за что не бросит ее Катя, не бросит Мышку, Алину и даже Динку. Катя поставит Виктору условие всегда жить с сестрой. Виктор очень хороший человек, и мать его так тепло относится ко всей их семье. А что же Костя? Костя никогда не думает о них. Он и не может думать о чем-нибудь, кроме своих дел. Разве Катя не понимает этого? Она понимает – может, за это и любит Костю. И всегда будет любить, как Марина Сашу. Но Костя не знает, не понимает жизни. Когда Марина отказалась от помощи товарищей, он очень одобрил ее решение. Катя тоже одобрила, потому что есть семьи, которым живется еще тяжелее, – это семьи арестованных и сосланных на каторгу.
Ах, Костя, Костя… Он никогда не думает, что они могут расстаться. После свадьбы Виктор увезет Катю к себе на завод. Там вокруг большого дома глухой лес и такая гнетущая тишина, что сердце разрывается от тоски… После отъезда Арсеньева Катя и Марина с детьми долгое время жили у Олега и часто ездили к Виктору. Катя была почти девочкой, но уже тогда она уходила в лес и вспоминала Костю. А Костя сказал потом, что эти месяцы показались ему длиннее всей его жизни. Ах, Костя, Костя…
Редко плачет Катя, она не любит слез, не любит раскрывать свою душу. Но сейчас, вместе с решением выйти замуж за Виктора, пришли к ней слезы. Неудержимо катятся они по щекам, и рвется из сердца громкий стон… Уйти бы куда-нибудь, чтобы не разбудить сестру… Сестра никогда не захочет, не примет ее жертвы, она возмутится таким решением, она скажет, что не только для нее, для Кати, невозможен этот брак без любви, но она еще не имеет права так огорчать Костю. Она скажет, что Костя заслужил покой и счастье, что нельзя сейчас нарушать его душевное равновесие…
Никто не поймет и не оправдает поступка Кати. Но человек сам отвечает за себя, и Катя знает, зачем и почему она это делает. А Костя?.. Что ж Костя… Он успокоится, а потом найдет другую невесту. Да она никогда и не была его невестой – ни одного слова не сказал он ей о любви…
А Виктор любит ее. Он писал ей такие хорошие, грустные письма и часто приезжал к ним в Самару вместе с Олегом. Оба они страстные охотники и обязательно являлись с мороженой птицей, с беличьими шкурками, с зайцами. А один раз Виктор привез целую глыбу сахара, и Динка прозвала его Сахарной Головой; с тех пор он так и остался у них в семье под этим прозвищем…
Вот противная эта Динка! Она может сказать Косте, что Катя выходит замуж за Сахарную Голову. Но все это ерунда. Катя горько улыбается.
Под подушкой у нее лежит письмо: Виктор просит ее разрешения приехать. Что делать? Малайка хочет взять у них Лину. Катя и Марина хотят, чтобы Малайка и Лина были счастливы, они сами уговаривают Лину. Но что же будет с ними, когда милая, верная Лина уйдет из их семьи, кто будет так преданно заботиться о детях, беречь каждую копейку, кто будет делить с ними все печали и радости дома? В кухню придет чужая женщина, дом опустеет. Марине станет еще тяжелей… А что, если арестуют Сашу? В конце концов, это всегда может случиться… «Костя, Костя, ты не понимаешь всего этого!» – горько думает Катя.
