Теплое дыхание, овеявшее мочку ее уха, показалось Лекси приятным. Она прекрасно знала о намерениях парня. Судя по всему, он был донельзя возбужден. Но конечно, не видя его губ, она не могла разобрать слов.
– Пусть повторит, – показала она Рейчел, – и при этом смотрит на меня.
Рейчел послушно озвучила ее слова. И неожиданно головы одноклассников повернулись в сторону Пита. Он больше не чувствовал себя таким крутым, как минуту назад.
– Харрис, ты идиот! Не понимаешь, что она читает по губам?
– Да, Пит, крошка! Поделись с классом! Что ты сказал?
– Вам действительно стоит закорешиться! Глухая и Болван – что за сладкая парочка!
– Я… извини! – выпалил Харрис, покраснев до корней волос. – Ты клевая, но я… я не могу.
Лекси пожала плечами. Пит, конечно, классный парень, но мозгов у него явно не хватает. Кроме того, она расставила сети на дичь покрупнее. На Кристиана Харла.
Лекси начала операцию «Кристиан» в восьмом классе. В четырнадцать она все еще была слишком мелкой плотвичкой в пруду, именуемом школой Экзетер, чтобы такой парень, как Кристиан, ее заметил. Старше Лекси на два года, наделенный природой телом атлета и лицом, в сравнении с которым Брэд Питт казался бы уродом, он встречался только с чирлидерами и моделями. Но тот факт, что он был Лекси не по зубам, ничуть ее не смущал. Наоборот, у нее было время провести предварительную подготовку.
Ее план был прост. Она узнает, что ищет Кристиан в женщине (большие сиськи, хорошенькое личико, жеманные манеры, ай-кью навозного жука). А потом превратит себя в его идеал.
Для начала Лекси проверила все пункты списка.
У нее нулевой размер, но груди еще вырастут.
У нее уже хорошенькое лицо или будет таковым, когда снимут брекеты.
Она достаточно умна, чтобы притворяться дурочкой. И что же остается?
Ах да. Жеманная и беспомощная…
Если общество Рейчел определенно не помогало добиться внимания мальчиков, то глухота Лекси иногда бывала большим плюсом. Из-за увечья мальчики считали ее милой и беззащитной: бедная, маленькая, глухая наследница, нуждающаяся в их защите.
Лекси быстро научилась этим пользоваться. К девятому классу она довела образ попавшей в беду девицы до высокого совершенства.
«Рейчел! Не попросишь Джонни помочь мне с книгами? Я так устала сегодня утром, что не могу сделать ни шага».
«Простите, мистер Томас, но боюсь, что на этой неделе не смогла выполнить домашнее задание. Мне снились ужасные кошмары. Эпизоды моего похищения…»
Большие серые глаза Лекси налились слезами.
Рейчел покачала головой. Ничего не скажешь, законченная маленькая актриса. Дурачит и одноклассников, и учителей.
Кристиан любит жеманных и беспомощных?
Лекси сумеет ему угодить.
Преподнесет себя на блюдечке, вместе с идиотской девственностью, прожигающей дыру в ее трусиках.
Лекси была убеждена, что остается самой старой девственницей в Экзетере, если не во всей Америке. Вполне возможно, что и во всем мире, если не считать монахинь, разумеется. И настоящих уродов. Вроде ее тетки Ив.
Правда, в душе она опасалась, что случившееся в детстве помешает ей наслаждаться радостями секса. Она до сих пор видела кошмары, в которых появлялся Свинья. Неужели именно по этой причине она бережет себя для Кристиана? Выбрала недоступного парня, потому что слишком боялась «сделать это»?
Но каковы бы ни были мотивы, ожиданию пришел конец. Сегодня – ее ночь.
По мере приближения вечеринки Лекси все больше нервничала. Что, если ему нравятся опытные девушки? Наверное, придется изобразить и опытность.
Иногда Лекси беспокоило ее постоянное притворство. Наверное, она забыла, какая есть на самом деле.
А может, она хочет забыть?
– О, Макс, Макс! Не останавливайся! Пожалуйста, не останавливайся! Я кончаю!
Макс Уэбстер холодно взглянул на извивавшуюся под ним девушку и не ощутил ничего, кроме скуки. Ее звали Саша Харви-Ньютон. Отец Саши владел судоверфями. Восемнадцатилетняя девушка была поразительно красива, тошнотворно богата и считалась одной из самых завидных невест Нью-Йорка.
Многие также знали, что она была настоящей нимфоманкой.
– Жестче, беби! Жестче!
Саша Харви-Ньютон изогнула изящную спину стоимостью двадцать миллионов долларов и издала вопль экстаза.
– Заткнись! – прошипел Макс, зажимая ей рот ладонью. Саша принялась лизать его пальцы, и он с трудом сдержался, чтобы не всадить кулак в ее глупую, бездонную глотку. Но вместо этого прижал голову девушки к подушке и вынудил замолчать.
– Эй! Что ты делаешь? – возмутилась та, освободившись. Лицо ее залил некрасивый клубнично-красный румянец.
– Ты слишком шумишь. Вдруг твоя мать нас услышит?
– И что из этого? Знаешь, сколько раз я слушала ее вопли, когда она запиралась в спальне с тренером по теннису? Моя мать – шлюха.
Макс молча наблюдал, как одевается Саша. Не позаботившись прежде вымыться и натянуть трусики, она сунула ноги в штанины невероятно узких джинсов.
Какая мать, такая и дочь. Яблочко от яблоньки…
– Итак, означает ли это, что теперь я буду считаться твоей девушкой на именинной вечеринке? – улыбнулась она. – Мне всегда хотелось увидеть Сидар-Хилл-Хаус.
Макс брезгливо наморщил нос.
– Не означает.
– То есть как это?
Улыбка мигом исчезла, словно полиняв.
– Вот так. Понимаю, ты не часто слышишь отказы. Но, боюсь, список гостей уже составлен. Начальник охраны настоял на том, чтобы больше никого не приглашали.
– Начальник охраны? – прорычала Саша. – Да кем ты себя считаешь? Президентом? Это день рождения, а не саммит ООН! Значит, придется отменить чье-то приглашение, только и всего.
– Но мне это ни к чему! – отрезал Макс. – Ты получила что хотела. Не провожай, я сам найду дорогу.
Возвращаясь домой на Парк-авеню, Макс размышлял обо всем, что случилось сегодня. При воспоминании о сексе с Сашей он брезгливо поморщился, не понимая, почему вообще согласился с ней переспать. Зачем? Чтобы потом хвастаться очередной победой? Что ни говори, а она считалась прекрасной партией. Но перед кем ему хвастаться? Будь у него компания приятелей, которых он старался бы впечатлить, – дело другое. Но Макс Уэбстер нуждался в одобрении одного-единственного человека. Его матери плевать на то, что сын полдня провел, обрабатывая полоумную богатую сучку, которой даже не удалось его завести.
В этом вся проблема… Никто не мог его завести. Никто недостоин пятки Ив.
Макс ненавидел вечеринки и согласился на совместное с Лекси празднование дня рождения по просьбе матери.
