– Что, черт возьми, происходит?
Тощий светловолосый мужчина с невероятно длинными ногами, на плече которого висела камера с длиннофокусным объективом, хромая, ковылял в сторону пристани. Судя по дыре в крыше эллинга и обломкам, разбросанным по траве, он, должно быть, прятался на крыше и каким-то образом потерял равновесие или поскользнулся.
– Зовите охрану! – приказал мрачный Питер, выходя из дома. – Поймайте этого типа!
– Не волнуйся, па! – успокаивала Лекси, увидев, что злополучный Дэнни Коретти успел прыгнуть в ожидавшую моторную лодку и умчаться в ночь. – Подумаешь, какой-то репортеришка! Я к ним привыкла.
– А не следовало бы! – наставительно заметил Питер и, обращаясь к Тристраму, добавил: – Эти негодяи преследуют мою дочь, как стая гиен. Какой позор!
Взгляд Макса был прикован к Лекси.
Позор? Черта с два! Она наслаждается каждой секундой славы!
Из гостиной вышел дворецкий в ливрее:
– Леди и джентльмены! Ужин подан!
Робби сидел рядом со своим крестным, Барни Хантом.
– Значит, сегодня ты нам сыграешь? – спросил тот. – Концерт живой музыки от знаменитого Роберта Темплтона.
Робби сунул в рот кусочек торта и решительно покачал головой:
– Не-а! Ни за что. Сегодня у меня выходной. Кроме того, папа меня не просил. У него все идет по строгому расписанию. Да и не хочу я расстраивать его больше, чем уже расстроил. Ну, знаешь, самим своим существованием.
И хотя это было сказано вроде как в шутку, Барни Хант уловил в голосе крестника грустные нотки.
– Брось. Отец тебя любит. Он только…
– …мечтает, чтобы я не был геем. Я знаю.
В этот момент Лайза Баббингтон, одна из самых красивых подружек Лекси, поймала взгляд Робби и многозначительно подмигнула. Очевидно, Грейди Джонс был не в ее вкусе.
– Похоже, твой папа не единственный! – рассмеялся Барни. – Ты уже успел поговорить с сестрой?
Робби расстроенно покачал головой:
– Нет. Каждый раз, когда я подхожу ближе, ее уводят либо танцевать, либо фотографироваться. Утром мне нужно лететь в Париж, но я никак не могу ее поймать.
Барни оглядел главный стол. Место Лекси пустовало.
– Хм-м. Прекрасно тебя понимаю.
В это время Лекси лежала на полу эллинга, придавленная весом Кристиана Харла, и старалась подавить разочарование.
Неужели это все? То, чего она ждала два долгих года?
Лекси ожидала… чего же она ожидала? Боли. Так говорилось во всех книгах. Резкой боли, за которой следует нечто чудесное, изменяющее жизнь и образ мыслей блаженство, которое она запомнит навсегда. И ведь это Кристиан Харл! Сам Кристиан Харл! Самый популярный парень в Экзетере, мысли о котором заполняли дни и ночи Лекси с тех пор, как ей исполнилось четырнадцать!
После похищения психиатры твердили Питеру, что травма сексуального насилия останется с ней навсегда.
– Она может выйти замуж. Иметь детей. Но интимные отношения никогда не будут развиваться нормально, – говорили они. Правда, при этом снова недооценили силу воли Лекси.
Она будет наслаждаться сексом!
Должна!
Она не позволит Свинье снова победить.
Почему же сейчас она не испытывает ничего, кроме скуки?
Все еще оставаясь в ней, Кристиан приподнялся на локтях, чтобы Лекси могла видеть его губы. С его лба капал пот. Щеки побагровели, как свекла.
– Тебе хорошо, беби?
Господи! Что ему ответить?
Лекси, кивнув, снова притянула его к себе и стала извиваться, как Памела Андерсон, которая делала это с Томми Ли в Интернете. Для пущего правдоподобия она тяжело задышала. Но Кристиан, очевидно, изучал технику секса по другой порноленте. Он вдруг стал делать странные вращательные движения, словно вычищая пылесосом салон машины и желая убедиться, что щетка достает до каждого уголка.
По крайней мере он добросовестен. Добросовестность – недооцененное качество мужчины. Няня говорила, что нельзя быть слишком добросовестным. Интересно, как поживает старенькая миссис Картер?
Над головой Кристиана зияла дыра, в которую провалился репортер.
Бедняга! Хоть бы он не пострадал.
Лекси уставилась на звезды и ощутила, как мышцы ягодиц и живота Кристиана напряглись и расслабились. Теплая влага между ног подарила ей минутное чувство триумфа. «Прощай, девственность! Я не буду по тебе скучать!»
Теплое сияние постепенно угасло. Лекси начало трясти.
– Что случилось? – пропыхтел Кристиан. – Детка, ты в порядке?
Он смотрел на нее. Говорил с ней. Но Лекси вдруг потеряла способность читать по губам и не видела выражения тревоги в его лице. Перед глазами стояла маска свиньи.
«Одно слово – и я перережу тебе горло».
Она закричала.
Кристиан запаниковал. Пронзительные, непонятные вопли становились все громче. Она никак не могла успокоиться.
Да что это с ней? То она не знает, как его ублажить, извивается, словно рыба на крючке, то вдруг орет так, словно ее изнасиловали!
– Прекрати, Лекс! Пожалуйста! Нас услышат!
Не зная, что делать, он неожиданно для себя ударил Лекси по лицу. И тут же произошло чудо. Крики смолкли. Лекси ошеломленно наблюдала, как тает маска свиньи. И вдруг обнаружила, что смотрит в испуганные глаза Кристиана.
Господи, он всего лишь мальчишка! Ребенок. Сейчас он так же растерян и напуган, как она сама. Что она вообще в нем нашла?!
Лекси встала, молча одернула платье и вернулась в дом.
– Где ты была? – взволнованно бормотал Питер. – Рейчел говорит, ты ушла в дамскую комнату, но так и не вернулась!
Лекси раздраженно вздохнула:
– Я немного прогулялась. Хотела подышать воздухом, вот и все. Рейчел слишком часто беспокоится!
– Ну хорошо, хорошо! Сейчас начнутся танцы. Думаю, будет очень мило, если вы с Максом откроете бал.
Лекси недоуменно уставилась на него:
– Я и Макс?!
– Ведь вы оба – хозяева праздника, не так ли?
– Он урод!
– Прекрати, Лекси! Он твой кузен.
– Нет! Ни за что! Почему я не могу танцевать с Робби? Он мой брат.
Питер, далеко не впервые, тихо порадовался, что очень немногие из собравшихся понимают язык жестов. Лекси, когда на нее находило, могла быть невероятно грубой, не говоря уже об упрямстве. Он пытался найти для нее извинения. Конечно, глухота сильно изменила девочку. Но так или иначе, а ему иногда было стыдно за нее.
– Робби играет на пианино. Его уговорил дядя Барни. Макс идет сюда. Предупреждаю, Лекси, не устраивай сцен.
