– Правда?
– Честное слово. Джим обвинил Макса в том, что тот украл у него инициативу. Четыре дня спустя он собрал свои вещи и ушел.
Лекси пожала плечами:
– Подумаешь! Ну уволили Брутона. Какое нам дело? Я думала, вы его ненавидите.
– Ненавижу. Но не в этом дело.
Огаст решил попробовать иной подход:
– В прошлом месяце Макс должен был лететь в Швейцарию, но как только услышал, что вас посылают в Африку, отменил командировку. Все это время он был в Нью-Йорке. Играл в гольф с Харвудом и Логаном Маршаллом. Даже пригласил меня на обед, сначала в «Лоуэлл», потом – в «Синдиз». Говорю вам, тут что-то неладно. Он явно готовит неприятный сюрприз.
Сердце Лекси сжалось, но не из-за слов Огаста. «Синдиз», ресторан со стриптизом, был известен самыми красивыми в городе танцовщицами у шеста. Мысль о Максе, ласкающем полуобнаженную богиню, пока она жарилась в Африке, заставила ее умирать от ревности.
– И вы пошли? К «Синдиз»?
Огаст раздраженно провел рукой по волосам.
– Нет. Лекси, похоже, вы меня не слышите. Я считаю, что Макс что-то затевает у вас за спиной.
– Ошибаетесь.
– Разве? Что произошло в Италии? В тот раз, когда мы должны были встретиться во Флоренции?
– Ничего, – стала оправдываться Лекси. – Вы удрали на Тайвань, не позаботившись меня предупредить. Макс был в Италии по делам. Мы поужинали. И кому какое дело? Ради Бога, это было год назад!
– Тайвань оказался подставой. Не было никакой встречи. Кто-то позвонил Карен, моей помощнице, от имени секретаря мистера Ли. Я зря летал на другой конец света.
Лекси рассмеялась.
– И вы считаете, что за этим стоит Макс? Бросьте! Немного напоминает «Миссия невыполнима». Не находите?
Огаст ответил не сразу.
– Скажите, Лекси, между вами что-то есть?
Красные пятна на щеках Лекси были свидетельством не только гнева, но и смущения.
– Извините. Вы о чем?
– Это простой вопрос. Вы с ним спите?
Лекси встала.
– С чего вы взяли, будто имеете право на подобный допрос?
Окончательно взбешенная, она повернулась и вылетела из ресторана.
И кто такой этот Сэндфорд?! Ее отец?
Огаст хотел ее окликнуть, но вспомнил, что она его не услышит. Тогда он встал и пошел за ней.
Снег все еще падал.
Огаст схватил Лекси за плечи и повернул лицом к себе. И только тогда сообразил, что они окружены фотографами. Те яростно щелкали камерами. Завтра его, вне всякого сомнения, объявят новым увлечением Лекси Темплтон.
– Думаю, вы влюблены в Макса. – Он уже зашел так далеко, что может выкладывать все, что лежит на сердце. – И это мешает вам здраво судить о нем. Он использует вас, Лекси.
Клик, клик, клик!..
Лекси рассерженно сбросила его руку.
– Если кто-то и не способен здраво судить о создавшейся ситуации, так это вы. Вы ревнуете. Ревнуете, потому что я и Макс…
– Что именно? Что – вы и Макс?
В этот момент швейцар стремительно выскочил из клуба, пробился сквозь толпу папарацци и подскочил к Лекси с перекинутым через руку ее пальто. Втиснулся между ней и Огастом и осторожно надел пальто на девушку.
– Ради всего святого, мисс Темплтон, как же так неосторожно? Вы простудитесь!
– Спасибо, Джон, – мрачно пробормотала Лекси. Застегнулась на все пуговицы и, в последний раз пронзив Огаста яростным взглядом, уселась на заднее сиденье машины. Водитель рванул с места, обдав фотографов фонтаном грязного снега.
Лекси смотрела в тонированное стекло окна, пытаясь собраться с мыслями.
– Назад в офис, мисс?
– Еще рано, Уилфред. Давайте немного проедемся по городу.
Черт бы побрал Огаста и его дурацкие подозрения. Что он может знать?
Она снова и снова перебирала в памяти каждую фразу их разговора. Макс и Джим Брутон поссорились из-за сделки… Ну и что? Такое случается постоянно. Макс отменил поездку в Европу. Тому может быть сотня причин. Макс играл в гольф с директорами. Что же теперь, вешать его за это? Да, в истории с Тайванем есть нечто странное. Но Лекси уверена, что и ей найдется разумное объяснение.
Вот только почему она не может отделаться от неприятного ощущения, поселившегося в желудке и не желающего уходить?
Вечером, когда она вернулась домой, ее все еще подташнивало. Обычно она снимала стресс стряпней и просмотром старых серий «Друзей», но сегодня ничего не помогало.
Переодевшись в пижаму, она устроилась на диване с ведерком мороженого и решила позвонить брату. Робби всегда помогал ей увидеть все в истинном свете, а кроме того, сейчас находился в ее часовом поясе, поскольку давал концерты в Питсбурге. Благодаря новому смартфону компании «Джимарк», блестящему изобретению, позволявшему видеть слова собеседника на экране, она смогла постепенно освободиться от тирании электронной почты. (В прошлом году «Крюгер-Брент» попыталась приобрести компанию, но проиграла немецкому конкуренту. Наутро Лекси велела своему брокеру купить столько акций, сколько тот мог раздобыть. Сегодня эти акции поднялись втрое, и цена продолжала расти.)
Но в гостиничном номере Робби никто не брал трубку. Должно быть, он уже уехал на концерт.
Может, позвонить Максу? Поговорить обо всем начистоту? Но она не может сделать это, не вываляв Огаста в дерьме. Как бы она на него ни злилась, все же не хотелось бы стать причиной распри между ним и Максом. Этим двоим она доверяла больше всего. И когда станет председателем, хотелось бы видеть их своими сторонниками.
На стене, над телевизором замигала красная лампочка. Кто-то пришел.
Включив видеокамеру у двери, Лекси увидела мужчину, прятавшего лицо от сильного ветра. Поняв, кто это, она улыбнулась. Он впервые пришел к ней. Интересно, что ему нужно в такой поздний час?
Лекси нажала на кнопку и, впустив его в подъезд, метнулась в ванную и тронула щеки бронзовой пудрой. В Африке стояла палящая жара, но жесткий график работы не позволял Лекси загореть. После поездок она всегда выглядела уставшей и измученной.
В спешке она рассыпала пудру по всему полу и все еще сгребала ее, стоя на четвереньках, когда на пороге появился Макс.
– Иисусе, что здесь произошло? Песчаная буря?
Лекси встала и поцеловала его в щеку.
– Я не ждала тебя.
– Знаю. Я ехал домой после ужина и подумал, что неплохо бы заглянуть к тебе. Но, послушай, если ты слишком измотана…
– Нет-нет. Все нормально.
В толстом, вязанном жгутами свитере и джинсах он выглядел еще красивее обычного. До Лекси вновь донеслись слова Огаста: «Думаю, ты влюблена в него».
