– Говорите, на следующей неделе?
Гейб ухмыльнулся. Рыбка заглотнула наживку.
– Я попрошу секретаря прислать вам описание поездки.
– Спасибо, – сухо кивнула Лекси.
– А вдруг вам понравится? На свете бывали и более странные происшествия.
Лекси совсем не была в этом уверена, но промолчала.
Шишангени-Лодж был драгоценностью в короне национального парка Крюгера и состоял из двадцати двух отдельных, крытых черепицей шале. Здесь были плавательный бассейн, библиотека, конференц-залы и винный погреб с винами более высокого качества, чем в прославленных ресторанах. В каждом шале имелся наблюдательный пункт, с которого можно было любоваться пробегавшими мимо животными, бар, камин и душ на свежем воздухе (для тех, кто желал почувствовать себя единым целым с природой, не отказываясь одновременно от таких приятных блюд, как перепелиные яйца на завтрак и суп-парфе из гусиной печенки).
– Как ваша комната?
Гейб и Лекси встретились у бассейна, чтобы идти на ужин. Это была их первая ночь в Шишангени. Жаркое африканское солнце бросало последние лучи на землю, заливая оранжевым сиянием гобелен темной зелени. По пути из аэропорта Мпумаланга вся решимость Лекси не восхищаться вслух окружающими пейзажами внезапно испарилась. Она бывала в Южной Африке с самого детства, но необыкновенная красота этого уголка национального парка воистину потрясала.
– Прекрасная. Спасибо.
Окна шале Лекси выходили на Крокодиловую реку, протекавшую на юге. На востоке было рукой подать до мозамбикской границы, – миля за милей самой потрясающей по красоте земли на этой планете.
– Вода слишком медленно нагревается.
– Странно, – нахмурился Гейб. – Я поговорю с руководством.
На самом деле душ у Лекси прекрасно работал. Горячие, сильные, упругие струи били по телу, смывая напряжение с уставшей спины и плеч. Но Лекси не хотела, чтобы Гейб видел, как она счастлива.
Тем более что это не отдых, а своеобразная миссия. Она здесь ради «Элизабет сентер». Не ради гребаных зебр.
– Мечтаете о завтрашнем сафари?
– Да… кажется.
– У нас есть шансы увидеть всю большую пятерку: носорога, слона, буйвола, льва и леопарда.
– Здорово.
Гейб скрипнул зубами. Еще один односложный ответ, и он ее задушит!
Он привез сюда Лекси по предложению Тары. Даже сейчас в ушах звучал голос жены:
– Прошло два года, а ты до сих пор не понял, почему эта женщина так тебя ненавидит. Лично мне неясно, почему ее мнение настолько тебя волнует. Но в таком случае, ради Бога, увези ее куда-нибудь и попытайся понять, в чем дело.
Тогда это показалось ему хорошим планом. Но сейчас, чувствуя исходящие от Лекси волны враждебности, Гейб тоже спросил себя, зачем ему все это.
Потому что у них общий отдаленный предок?
Потому что Лекси – его конкурент?
Потому что она – сестра Робби?
Или его мотивы более эгоистичны?
Или есть какая-то иная, истинная причина, по которой ему невыносима мысль о том, что сексапильная, умная женщина способна относиться к нему так, как относится Лекси?! Последней женщиной, которая долго сопротивлялась его обаянию, была Тара, и все кончилось тем, что он женился на ней.
Что он делает? Или совершенно спятил? Что бы там ни назревало между ним и Лекси, он не должен ставить под угрозу свои отношения с женой.
Лекси прервала молчание:
– Итак, «Элизабет сентер». Насколько я понимаю, в акциях заинтересованы несколько сторон?
Гейб жестом подозвал официанта.
– Давайте сначала сделаем заказ. Я слишком устал сегодня, чтобы обсуждать дела.
– Разумеется. – Лекси вымучила улыбку.
– Времени у нас много.
Она старалась не замечать, как натягивается синяя ткань рубашки на широкой груди Гейба. Как его большие руки игрока в регби разрывают теплые булочки, словно бумажные салфетки.
Нет, ей не стоило приезжать. Утром она уедет. Скажет, что возникли срочные дела в Нью-Йорке.
Утром она не улетела. Потому что уже в шесть часов, полусонная, невыспавшаяся, тряслась на заднем сиденье джипа, уносившего их в заросли.
– Сегодня мы будем спать в палатках.
Сам Гейб выглядел отдохнувшим и веселым. Сегодня на нем были старые парусиновые штаны и рубашка-хаки. Индиана Джонс без пастушьего кнута. Лекси, по контрасту, выглядела той, кем была на самом деле: измученной жительницей Нью-Йорка, жаждущей забраться в постель или, на худой конец, вломиться в ближайший «Старбакс» и потребовать тройной кофе латте с ванилью.
– Волнуетесь?
– С ума схожу.
Рев двигателя и ухабистая дорога сильно затрудняли разговор. С полчаса оба молчали. Потом Гейб громко вскрикнул:
– Смотрите! Туда!
Из кустов терновника выступила львица, зевая и потягиваясь. Лучи утреннего солнца окрашивали ее в золотистый цвет. Гейб схватился за камеру.
– Видели ее? Невероятно! День обещает быть поразительным.
Лекси покачала головой. Ну совсем мальчишка! Интересно, бизнес тоже возбуждает его так сильно?
Они остановились на ленч и поели в тени баобаба. Лекси едва не грохнулась в обморок, когда к ним подошли два туземца, босые, в набедренных повязках с перьями, вооруженные копьями.
– Все в порядке. Они из племени сан. Бушмены. Охотники. Сан бродили по этим землям с начала каменного века.
– Что им нужно?
– Скорее всего еды.
Гейб протянул мужчинам хлеб, но они отказались, тыча пальцами в Лекси и улыбаясь. Один вытащил из-под перьев мешочек с сухими листьями и предложил Гейбу.
– А я ошибся, – ухмыльнулся тот. – Похоже, вас высоко оценили.
Покачав головой, он объяснил туземцам:
– Простите, она не продается.
– Они хотели, чтобы вы обменяли меня на горсть сухих листьев? – вознегодовала Лекси после ухода мужчин. – Могли хотя бы предложить быка или что-то в этом роде.
– Племя сан не держит животных. Зато они опытные травники. Знают все яды, лекарства и наркотики, которые здесь можно найти. Для них эти листья, возможно, бесценны.
– Вам следовало заключить сделку, – заявила Лекси.
Гейб долго смотрел на нее.
– Но как я мог? Нельзя же продавать то, что мне не принадлежит.
Лекси ощутила, как кровь бросилась ей в лицо.
– Зачем вы пригласили меня сюда?
– Почему вы так меня ненавидите?
– Эй! – окликнул водитель. – Пора собираться! Если мы хотим добраться до Крокодиловой реки к закату, лучше трогаться в путь сейчас!
