– Сам справлюсь. – Сархо покачал головой. – После твоих косторезов даже трупов не остаётся.
– Какая болезнь – такой и доктор.
– Ну вот, и я о том же. Попробую пока обойтись терапией.
– Ты не затягивай, а то сам знаешь… если запустим болезнь, то малой кровью не отделаемся.
– Знаю. – Сархо кивнул.
– А я тебя, в общем, не за этим звал. – Гарт положил на стол перед генералом тонкую стопку доклада министра внешней торговли с собственными рукописными пометками. – Посмотри на досуге. Что-то мне не нравится обстановка в нашем минторге. Как бы госпожу профессора не начали «играть втёмную».
– Разберусь. – Сархо подхватил документы и вопросительно взглянул на Гарта.
– Да, всё правильно. – Гарт усмехнулся. – Есть ещё кое-что. Борус мы прижали, но никто не давал нам гарантий, что они не будут гадить по-тихому. Полагаю, вся история с наркотиками это их рук дело. Шугани там полицейских да приведи их в чувство, а то, похоже, совсем расслабились.
С документами пришлось поработать до позднего вечера, когда Сатта почти насильно выволокла его из-за стола и утащила гулять по парку. Там то они и настигли Росса и Иту, ворковавших в уютной беседке.
– Ага! – Гарт обвиняюще ткнул пальцем на друга. – Морочишь девушке голову? А жениться кто будет?
– Кто бы говорил, – буркнул Росс и покосился на покрасневшую Сатту. – Мы уже перестали делать ставки на вашу свадьбу.
– Да предлагал я. – Гарт тяжело вздохнул.
– Ты чего, подруга? – Ита удивлённо уставилась на Сатту. – Да тебе в спину дышит толпа девчонок, а ты ещё нос воротишь?!!
– Тут или – или, – неохотно пояснила Сатта. – Как жена императора я уже не смогу быть его телохранителем и секретарём, а значит, видеться мы будем намного реже. Да и к делам допускать кого-то постороннего не хотелось бы. У меня допуск нулевой формы, а значит, есть ряд документов, с которыми могу работать только я или он сам. Выйду замуж, и нагрузка на него сразу возрастёт, а я чем буду заниматься? Мотаться по благотворительным мероприятиям и заседать в комиссиях по здравоохранению? Да лучше удавиться!
– Нда. Выбор так себе. – Росс почесал в затылке. – Тогда получается, что пока всё не устоится, никаких свадеб?
– Ну, а вы-то чего? – Гарт перевёл взгляд на Иту. – Пусть хоть у кого-то будет, как у людей. Вон пары в Корпусе постоянно женятся, и нормально всё. Может, ещё Кейре и Ламе как-то мужей найдём?
– Ты это… – Росс вдруг замялся. – Ну не ищи. Они… ну в общем, нашли.
– О! Здорово! – обрадовался Гарт. – А почему молчат?
– Так они рядом нашли, – ехидно добавила Ита. – И даже не очень искали.
– Хмм. – Гарт сразу поскучнел. – Так не бывает по три жены у человека.
– Ещё как бывает, – сердито произнесла Сатта. – Закон короля Игана не был никем отменён и вошёл в имперский Гражданский Кодекс как национальная традиция Сарда.
– Девчонки, вы охренели, – устало произнёс Гарт. – Ну как это будет выглядеть?
– Да ты никак струсил, командир? – Ита облокотилась на бортик беседки и положила голову на ладони. – Оно, конечно, да, трёх таких кобыл объездить та ещё задача, но ведь никто не живёт вечно?
9
– Несмотря на достигнутые успехи в проектировании систем искусственного интеллекта и преодоление «Порога Бикмана», ни одному из государств, занимающихся этой темой, не удалось создать настоящий техноразум.
Имитация довольно качественная и объем обрабатываемых данных весьма велик, но никакой из этих систем не удалось спроектировать ЦиР нового поколения и создать действующую программу для них.
Получился весьма удобный, но, боюсь, крайне несовершенный инструмент для управления уже отлаженными процессами. Они могут лишь помочь там, где человек тонет в обилии информации и исходных данных, но неспособны даже на самую простую эвристику.
– А как же Лакрана, дорогой профессор?
– Мы так и не знаем, как учёным Лакраны удалось пробить этот барьер. Всё, что связано с ЦиРами выше порога Бикмана, является строго охраняемой государственной тайной, и я сомневаюсь, что лакранцы поделятся этим знанием с остальным человечеством, хотя бы потому, что уже сейчас обладание подобной технологией вывело их в технологические лидеры.
Лакрана освоила новые системы боевого управления, основанные на ЦиРах, и развивает сеть научных центров, где успешно трудятся люди и техноразумные…
Из интервью заведующего кафедрой искусственного интеллекта Центрального Государственного университета Трамаи – профессора Диадалена Виаренса
Фет – Сиятельный Раб Цифры, медитировал на персональной площадке в Городе Ста Башен, куда не доносился рёв огромного мегаполиса, и не мелькало зарево транспортных кораблей, снующих словно муравьи между поверхностью столичной планеты и орбитальными производственными комплексами. Сама планета уже давно была изъедена транспортными артериями и подземными помещениями так, что даже ядро планеты представляло собой лишь огромный источник тепла, питавший муравейник техноразумных.
Но Фет был человеком. Пусть лишь в биологическом смысле, но человеком, как и другие люди, затерявшиеся в огромной империи Шаран. Правда, девяносто девять процентов из них были всего лишь рабами, но обслуживая оставшуюся часть, делали её поистине райской. Любой каприз, любое действие, которое сочли бы преступлением в человеческих мирах, здесь было лишь поводом для беззлобных шуток небожителей и сухими строчками автоматического отчёта об убыли населения.
Сам Фет имел больше трёх тысяч рабов и общался с Цифрой лишь во время составления планов или как сейчас – медитации над главным процессорным узлом. Собственно, все сто двенадцать башен были всего лишь огромными радиаторными модулями, охлаждавшими горячее сердце Шаран, а плита, на которой грел свои старые кости Фет, сложным сенсорным модулем, позволявшим не только считывать все параметры организма, но и корректировать их, пусть и на время. Цифра ценила своего главного жреца и как могла продлевала жизнь, используя все доступные средства.
Фет встал и, отвесив глубокий поклон, подошёл к краю площадки, где уже ждали рабы с халатом. Одев хозяина, с поклонами посадили его в роскошный летающий мобиль, и, мягко оторвавшись от земли, тот взмыл в хмурое дождливое небо.
Главный зал Цифры, амфитеатр диаметром больше двухсот метров, всегда был полон людей и технов, отличавшихся от людей лишь совершенством тел и лиц. И те и другие напряжённо работали, сидя на своих местах, и только сервы сновали между рабочих мест, поднося напитки и всё, что мог пожелать оператор во время работы, а в центре зала в стометровом круге висела объёмная проекция жизненного пространства Цифры. Словно огромное солнце, от которого отходили лучи – с остро заточенными клинками – флотами вторжения, и облаками – производственных колоний.
Зелёные лучи означали плановые потери, а сине-голубые – потери тяжёлые, и таких, к счастью, не было, но было кое-что значительно хуже. Один из лучей – сорок восьмой, просто отсутствовал, обрубленный у основания, так же как и приданный ему производственный комплекс.
