Они пообедали с Мейв. Сейчас Либби заказала только салат от шефа в номер. Ей хотелось побыть в одиночестве и поразмышлять о будущем.
После скромного ужина Либби упаковала вещи в одолженный Мейв чемодан. Было время, когда Либби пользовалась шикарной косметикой. Теперь она привыкла довольствоваться увлажнителем кожи, купленным на распродаже, недорогой тушью для глаз и парой тюбиков губной помады на выход.
Ее шелковая ночная рубашка и кружевной пеньюар остались от прошлой жизни, так же как и красивое нижнее белье.
Забравшись в постель, она проверила телефон. Патрик оставил сообщение, что пришлет за ней такси в семь утра. Они встретятся на новой взлетно-посадочной полосе с другой стороны долины.
Она не видела Патрика со среды и скучала по нему. Сто раз она задавала себе вопрос, правильно ли поступает.
Их легкие разговоры не меняли статус кво. Как все сложится в Нью-Йорке?
Возможно, она предпримет еще одну попытку доказать Патрику, что справится с работой в «Силвер рефленшенс».
Но привлекательный босс – ее слабость. Она предвкушала удовольствие оказаться с ним в одной постели. И это было сейчас главным пунктом повестки дня.
Глава 10
Патрик решил вызвать запасного пилота, он не хотел сам пилотировать самолет. Во-первых, рана на ноге еще не зажила. Во-вторых, ему хотелось сидеть в салоне вместе с Либби.
Патрик был на борту самолета, когда увидел выходящую из такси Либби. На ней было черное шерстяное пальто, в руках красно-черный зонт, скрывающий лицо. Патрику были видны длинные ноги в туфлях на высокой шпильке.
Пилот готовился в кабине к взлету. Патрик подошел к открытому входу в салон, намереваясь помочь Либби подняться на борт по скользкому от дождя трапу. Она ждала внизу, пока шофер такси передавал Патрику чемодан и дорожную сумку. Затем она поднялась по ступенькам.
Патрик посторонился, пропуская ее внутрь.
– Давай мне зонт. – Он ошибся насчет пальто. На Либби был модный всесезонный, утепленный плащ с капюшоном, отороченным искусственным мехом. Он идеально подходил для промозглой нью-йоркской погоды. Почему-то он избегал смотреть ей в глаза.
– Устраивайся поудобнее, – бросил он.
Патрик стряхнул зонт, сложил его и убрал в небольшой стенной шкаф. Затем убрал складной трап и запер входной люк.
– Через пять минут взлетаем.
Наконец он обернулся. Либби стояла в центре салона, сумка и плащ лежали на кресле.
Патрик не верил своим глазам.
– Либби? – с недоверием спросил он.
На Либби было надето черное платье с длинным рукавом и вырезом лодочкой. Ее шею украшало элегантное серебряное колье, в ушах гармонирующие серьги. Платье было очень простое, но сидело как влитое, подчеркивая аппетитные выпуклости.
Но отнюдь не платье произвело эффект разорвавшейся бомбы. Не высоченные шпильки по последней моде. Не зеленые глаза в обрамлении густых ресниц. Не алая помада. А ее волосы. Боже праведный! Какие волосы!
Патрик уставился на Либби с открытым от изумления ртом.
– Тот, кто убедил тебя вернуться к натуральному цвету, – гений.
Рыжие кудри с золотым отблеском выгодно оттеняли ее сливочную кожу. Новая стрижка подчеркивала высокие скулы и слегка заостренный подбородок.
Либби пожала плечами, одновременно смущенная и польщенная его реакцией.
– Я слишком долго пряталась. Но теперь все в прошлом, Патрик. Я готова двигаться вперед.
Патрик пропустил волосы Либби через пальцы.
– Они такие легкие, пушистые и такие рыжие. – Он понизил голос и прошептал: – Я хочу взять тебя прямо здесь и сейчас. Ты сводишь меня с ума.
Выразительные глаза Либби внимательно смотрели на Патрика, пытаясь убедиться в искренности его слов.
– Я тоже хочу тебя, Патрик. Хотя мне не следовало бы идти на поводу у страсти. Моя жизнь сложна и без этого. Но когда я с тобой, то забываю обо всем плохом.
Патрик нахмурился.
– Не уверен, что мне по душе роль утешителя.
– Не думай об этом в таком ключе. Ты для меня, как живительный эликсир, возрождающий меня к жизни. Когда я с тобой, я счастлива. Все просто.
Он хотел было поцеловать Либби, но в это время пилот сообщил по интеркому, что они взлетают.
– Разговор не окончен, – сказал Патрик.
Они сели в кресла, пристегнулись и приготовились к взлету. Либби смотрела в иллюминатор. А Патрик видел только ее нежный профиль и никак не мог справиться с потоком разнообразных эмоций, обрушившихся на него.
Ему нравилась роль спасителя Либби. Сначала он сопротивлялся вмешательству матери. Но как только Либби начала работать в «Силвер рефлекшенс», он почувствовал удовлетворение от того, что делает ее жизнь легче.
Но хочет ли он видеть Либби семь дней в неделю и двадцать четыре часа в сутки? Эта ситуация может сыграть на руку Мейв, которая спит и видит его женатым и была бы не прочь сосватать ему Либби. Но Патрика больше волновало, что подобная одержимость Либби может серьезно отвлечь его от работы, превратив в слюнтяя, мечтающего только о сексе.
Он возглавляет серьезную фирму. «Силвер рефлекшенс» успешно работает, но это новое направление, требующее постоянного внимания и свежих идей. Патрик просто не может позволить себе целиком отвлечься на женщину, какой бы привлекательной она ни была.
Перелет в Нью-Йорк прошел штатно. Патрик готовился к презентации, а Либби читала роман. Время от времени они перебрасывались ничего не значащими фразами. Неужели только он один переживал о том, что может случиться предстоящей ночью в Нью-Йорке?
Либби знала, что жизнь как зебра, и сейчас наступила белая полоса. В прошлом она уже была сказочной принцессой, и весь мир лежал у ее ног. Сейчас она обычная женщина, пытающаяся начать новую жизнь.
Либби не обиделась на Мейв, когда та до отказа набила ее чемодан новыми модными вещами. В детстве и юности мать Либби полностью обновляла ее гардероб каждую весну и осень. Одежду предыдущего сезона отправляли в благотворительные организации. Либби никогда над этим не задумывалась, кроме пары раз, когда она просила оставить любимые джинсы или свитер.
Теперь подобная расточительность казалась ей ужасной. Гардероб, захваченный ею в Нью-Йорк, можно носить как минимум еще пару лет. Вся купленная одежда хорошего качества и классического кроя. Во время их шопинга Мейв проявила дальновидность. Они выбрали модные, но практичные вещи, которые подойдут и для нового сезона.
С другой стороны, Либби понимала, что не одежда определила ее взросление и новый взгляд на жизненные ценности. Прошлый год был для нее тяжелым испытанием. Она пережила эмоциональный разрыв с отцом, физическую потерю матери и почти необъяснимую утрату собственного «я».
