– Пожалуйте, господа, Иван Аркадьевич сейчас спустится, – поклонившись, пафосно произнес дворецкий и пригласил их войти.
Все это выглядело как какой-то дешевый фарс, и Климу вдруг стало понятно, почему егеря Николая еще не уволили с работы – он вполне соответствовал и подобному месту, и своему нанимателю.
Они вошли в просторную залу и огляделись. Верхний свет не горел, но было относительно светло: в тяжелых витиеватых подсвечниках, развешанных по стенам и расставленных по всей комнате, играли длинными язычками пламени свечи. В углу была лестница, ведущая на второй этаж. Посреди комнаты стоял длинный стол, сервированный на три персоны, покрытый белоснежной скатертью, и стулья с бархатными сиденьями и высокими резными спинками; вдоль одной стены протянулась софа, обтянутая матовым полосатым шелком, далее два кресла, журнальный столик на кривых ножках, большой сундук из черного дерева, невысокий комод, на нем – раритетный проигрыватель. Вдоль другой стены располагался огромный современный аквариум без рыб, единственная вещь, освещенная зеленоватым электрическим светом.
Клим подошел ближе к стеклу. Он ошибся: рыба в аквариуме была – одна, необыкновенно красивая, золотисто-оранжевая, с роскошным длинным хвостом и большими печальными глазами. Он осторожно постучал пальцем по толстому стеклу. Рыбе это явно не понравилось, она вильнула хвостом и уплыла в свой подводный дворец из камня.
– Она очень капризная особа, как и подобает владычице морей, – раздался за спиной приятный мужской голос.
Клим вздрогнул и обернулся. Заболоцкий, так же как и Клим, увлеченный рыбой, испугался, подпрыгнул от неожиданности, развернулся на пятках и вытянулся в струну. Вниз по лестнице спускался невысокий подтянутый старик с аккуратной бородкой и длинными, зачесанными назад, темными, убеленными на висках сединой, волосами. Рядом с ним, виляя хвостом, бежала уже знакомая собака Глафира. Одет старик был в свободную белоснежную шелковую рубашку, с вышитой вручную серебряной буковкой В на вороте – логотип небезызвестной фирмы «Валентино», в светлые льняные брюки и мягкие кремовые туфли. Глядя на эти туфли и одежду, Клим сделал вывод, что хозяин базы не просто хорошо обеспечен, а очень богат. Да и очки, элегантные, в тонкой золотой оправе, которые поблескивали на его орлином носу, – простым смертным были не по карману.
– Добрый вечер, господа. Простите, что заставил вас ждать, Николай, как всегда, все перепутал и привел вас несколько раньше, чем я ему поручал, – улыбнулся хозяин базы. Взгляд его водянисто-голубых глаз остро и насмешливо скользнул по обоим друзьям, он легкой, пружинистой походкой подошел к ним и протянул ладонь для рукопожатия. – Иван Аркадьевич, – представился он, – а это Глаша – моя любимица, прошу любить и жаловать.
– Очень приятно, меня зовут Клим Щедрин. А с вашей замечательной собакой мы уже днем познакомились. Да, Глафира? – улыбнулся Клим и погладил собаку по голове. Кажется, его опасения насчет хозяина базы не подтвердились: старик выглядел вполне адекватным и вменяемым. А высказывание по поводу владычицы морей вполне можно было списать на шутку, что Клим и сделал.
– Петр Заболоцкий, – представился Пипа, пожал старику руку и с опаской покосился на Глафиру.
– Она не агрессивна, сущий ангел, – уловив напряжение в лице Заболоцкого, успокоил его старик.
– А какой она породы? – поинтересовался Петр, нерешительно протянул руку, чтобы погладить собаку, но потом передумал и, резко отдернув ладонь, спрятал ее за спину.
– Ирландский волкодав. Для России это пока довольно редкая порода, – не без гордости просветил Пипу Иван Аркадьевич.
– Волкодав, значит, ирландский? – разволновался Заболоцкий и отошел от собаки на пару шагов назад.
– Да, и вы, Петр, ей почему-то совсем не понравились, – добавил старик словно невзначай и потрепал собаку по холке. – Что ж, господа, ужин будет готов с минуты на минуту. Позвольте пока предложить вам аперитив. Что изволите? Водку, джин, виски…
– Виски с содовой, – молниеносно среагировал Петр. Слова старика ему не понравились. Клим тоже напрягся: все-таки в поведении хозяина базы была какая-то странность.
– А вы, Клим? – спросил Иван Аркадьевич.
– Я воздержусь, спасибо, – отказался Клим.
– Как знаете, – улыбнулся Иван Аркадьевич и направился к комоду.
В нижнем отделении, за декоративными дверками, находился маленький встроенный холодильник-бар. Клим задумчиво наблюдал за стариком. С момента приезда на базу с ним происходило нечто странное. Все люди, с которыми он познакомился здесь, казались ему знакомыми. Сначала Николай, потом горничная, хотя с ней все сразу прояснилось – она была похожа на жену Заболоцкого; теперь этот моложавый старик в рубашечке от «Валентино» за две тысячи долларов… Где он мог его видеть? Мистика какая-то.
– Скажите, Иван Аркадьевич, а мы не могли с вами где-нибудь по бизнесу пересекаться? – не выдержал Клим.
– Скорее нет, чем да, – уклончиво ответил Иван Аркадьевич. – Дело в том, молодой человек, что я долго жил в Европе. Прибыл на родину не так давно и сразу осел в этих краях. – Старик приготовил два аперитива, протянул один Заболоцкому и пригласил их сесть.
Они удобно расположились в мягких креслах рядом с журнальным столиком и завели светский, ни к чему не обязывающий разговор. О своем прошлом Иван Аркадьевич почти ничего не рассказывал, единственное, о чем он упомянул вскользь, что по образованию он искусствовед и всерьез увлекается фольклористикой, в частности, народными сказками. Собеседником Иван Аркадьевич оказался интересным и умным, друзья и не заметили, как втянулись в беседу. Вскоре ужин был готов, и беседа плавно продолжилась за обеденным столом.
– Надеюсь, от замечательного французского вина вы не откажетесь, Клим, – подмигнул старик и продемонстрировал бутылку эксклюзивного «Шато Латур».
Отказаться от такого вина – значило обрести душу на вечные муки. Клим, понятное дело, согласился, преодолел себя и насильно влил в организм несколько глотков восхитительного напитка. Вино пошло на удивление легко и вызвало лишь легкое головокружение. Клим сделал еще несколько осторожных глотков, прислушиваясь к себе, потом залпом допил бокал до дна. Заболоцкий, который исподтишка внимательно наблюдал за Климом, с облегчением вздохнул и радостно заерзал на стуле.
– Как же у вас хорошо! Хорошо-то как у вас! – взволнованно заорал он, активно жестикулируя.
Иван Аркадьевич снисходительно улыбнулся и, еще раз наполнив бокалы друзей, предложил тост.
– Я очень рад, что вам у нас понравилось. Кстати, с Николаем я вопрос решил. Больше он вам нервы трепать не будет. Право, чудак какой-то, решил мне бизнес подорвать! Это было не очень умно с его стороны. Ладно, шут с ним. Давайте выпьем за то, чтобы вам посчастливилось поймать свою золотую рыбку!
– Замечательный тост! – с жаром подхватил идею Клим и поднял свой бокал.
Он был счастлив, что освободился от заклятья ужасной знахарки. В заговоры он, как человек здравомыслящий, не верил, но предположил, что гремучая смесь несовместимых с алкоголем препаратов, умело соединенных в токсичном коктейле профессиональным наркологом или фармацевтом и именуемая волшебным снадобьем, утратила наконец-то свои химические свойства и перестала мучить его организм. Он с наслаждением пил дорогое вино, методично напивался, мило поддерживал разговор и с аппетитом уплетал изысканный ужин: нежный паштет с коньяком, тающие во рту бараньи ребрышки в брусничном соусе, приготовленные на гриле, и прочие вкусности, которыми потчевал их хлебосольный Иван Аркадьевич, и млел. Какой же он оказался замечательный, этот Иван Аркадьевич, и горничная София, виляющая задом, с подносом в руках, и повар, и собака Глафира, жадно пожирающая косточки под столом. Все было чудесно и восхитительно. Как же хорошо, что они приехали именно сюда! Только вот егерь оказался шизиком. Вина было мало, а душа рвалась в бой…
