– Даже мне совершенно ясно, что в таком тихом месте шесть телохранителей – это перебор…
– Двадцать лет назад моего отца застрелили средь бела дня, когда он находился на отдыхе с моей матерью. Его убила бывшая любовница. На частной, окруженной высоким забором вилле на Французской Ривьере.
Ирэн ахнула и с ужасом посмотрела на него. Но суровые черты лица не выдавали его чувств.
– Мне очень жаль, – прошептала она. – Как это случилось?
– Его любовница застрелилась сразу же. А он умер спустя десять минут от потери крови. На руках у моей матери.
Это было так ужасно, что Ирэн почувствовала тошноту.
– Мне жаль, – повторила она. – Сколько вам тогда было лет?
– Пятнадцать. Я в это время проходил обучение в закрытой школе в Америке. Меня вызвали из класса во время урока. Когда два незнакомых человека поклонились мне и назвали меня эмиром, я сразу понял, что с отцом что-то случилось. Хотя подробности я узнал, только когда вернулся во дворец. Но все это было уже давно.
Ирэн стало безумно стыдно за то, что она подтрунивала над ним относительно его телохранителей.
– Простите… вы… мне так… – запинаясь, попыталась выговорить она.
– Забудьте об этом, – сказал Шариф и потянулся к корзинке. – Что у нас там? – Он вытащил бутылку дорогого шампанского. – Все еще холодное. – Он одобрительно улыбнулся, посмотрев на этикетку. – Что ж, с помощью такого напитка можно вытерпеть и свадьбу.
Вытерпеть? Ее удивил выбор этого слова. Хотя трудно было упрекать его за то, что он так цинично относился к романтике, любви и браку, учитывая, чем закончился брак его родителей.
Он с вызовом посмотрел на нее, словно ожидая возражений. В горле у нее пересохло от этого взгляда.
– Немного рано для шампанского, вы не находите? – с трудом выговорила она.
– Я уверен, мисс Тейлор, – насмешливо протянул он, – что вы, с вашей романтической натурой, не откажетесь выпить бокал шампанского за счастье вашей дорогой подруги.
– Что ж, не откажусь. – Она взяла бокал из его рук. – И ради бога, зовите меня Ирэн.
Шариф посмотрел ей в глаза.
– Ирэн, – произнес он глубоким голосом.
Ее словно заворожили исходящие от него чувственность и властность. Она почувствовала опасность и, заставив себя отвести от него взгляд, сделала большой глоток шампанского. До этих пор ей не приходилось его пробовать. И оно оказалось именно таким, каким представлялось ей, – восхитительным и пьянящим.
В молчании они принялись за еду. Ирэн мучительно пыталась придумать тему для разговора, но Шариф внезапно сам нарушил тишину.
– Итак, вы живете в Париже?
– Я там работала. Няней у детей болгарского посла.
– Работали?
– Меня… э-э… уволили.
Он, казалось, был шокирован.
– Вас?
– Я люблю детей, но с их… их родителями у меня вышли разногласия. – Она откусила большой кусок сэндвича и принялась задумчиво жевать. Но, видя, что он терпеливо ждет продолжения, она вздохнула. – Я никогда не умела держать язык за зубами. Мне казалось, что родители тратят слишком много времени на развлечения и не уделяют должного внимания своим дочерям.
Он приподнял бровь:
– И вы это им сказали?
– У меня всегда были проблемы из-за того, что я люблю говорить правду.
Он рассмеялся, и ей понравился звук его смеха. Такой сексуальный. И теплый. Она начала таять при взгляде его искрящихся весельем глаз.
– Не смейтесь, – сказала она. – Вы миллиардер и король. Готова поспорить, что никто никогда не говорит вам правду. Все боятся.
– Очень в этом сомневаюсь. – Он снова рассмеялся, но теперь в его смехе уже не было тепла. – Сказать правду, я хотел бы, чтобы некоторые из моих слуг боялись меня чуть больше. Компаньонка моей сестры…
Он замолчал.
– У вас есть сестра?
– Да. – Он отвел глаза в сторону.
Почувствовав неловкость, Ирэн поднесла к губам бокал, но обнаружила, что он пуст.
– Позвольте мне. – Шариф наполнил ее бокал. – И где вы теперь работаете?
Она облизнула губы.
– Я… э-э… не работаю.
– Отдыхаете?
– К сожалению, я сейчас безработная, – с деланой беспечностью ответила она. – Уже в течение шести месяцев. И у меня кончаются деньги.
Шариф нахмурился:
– Разве миссис Фалконери не может подобрать вам работу в одном из отелей ее мужа?
– Наверное, может, если я попрошу ее. Но я не стану этого делать.
– Не хотите работать в гостиничном бизнесе?
– Дело не в этом. Я не стану таким образом злоупотреблять нашей дружбой. Это будет неправильно.
Он смотрел на нее так, словно она была сумасшедшей.
– О чем это вы говорите?
Она мрачно взглянула ему в глаза:
– Я не такая, понятно? Чувства чувствами, дружба дружбой, но я не стану использовать их с целью извлечь выгоду. Я не такая, как…
Она чуть было не сказала «не такая, как моя семья», но вовремя удержалась.
Шариф смотрел на нее с изумлением. Словно видел ее впервые.
– Что случилось? – тихо спросил он. – Я думаю, какой-то мужчина разбил ваше сердце. Но это не все, не так ли? Иначе почему бы вам не попросить хорошую подругу помочь вам найти работу? Почему вы боитесь это сделать?
– Я не боюсь! – покраснев, ответила она. – Я просто предпочитаю искать работу самостоятельно, вот и все. И не нуждаюсь в помощи Эммы. – Она не позволит ему лезть к ней в душу. – Не беспокойтесь обо мне, ваше величество, со мной все будет в порядке, – холодно закончила она.
Он смотрел на нее так, словно не верил ей. Видя, что он приоткрыл рот, собираясь задать ей вопросы, на которые она наверняка не захочет отвечать, Ирэн поспешно сказала:
– Давайте собираться. Нам пора возвращаться на виллу.
Они молча упаковали посуду и сложили одеяло. Ирэн направилась к машине, но он схватил ее за руку.
– Подождите. – Наклонив голову набок, он озорно улыбнулся. – Пока мы не присоединились к остальным гостям, я хочу кое-что показать вам.
Часом позже Ирэн в шоке смотрела на то, что он держал в руках.
– Должно быть, вы шутите, – произнесла она уже в который раз.
Наклонив голову, она рассматривала его со всех сторон. Нет. Оно казалось ненастоящим. Оно было чудовищно большим.
Стоявший рядом с ней Шариф тоже наклонил голову и смотрел на нее с чисто мужским самодовольством:
– Нравится?
Ирэн облизнула губы, пытаясь снова обрести дар речи.
