– Что ты имеешь в виду?
– Ты сказала мне, что согласна быть со мной.
– Я никогда этого не говорила.
– Подвинься вперед и запрокинь голову.
– Зачем?
– Почему ты споришь со мной по любому поводу?
Вместо ответа, она сделала, как он велел. Тогда он налил немного шампуня себе на ладонь и погрузил пальцы в ее мокрые волосы.
– Что ты делаешь?
– Мою тебе голову.
Ее плечи напряглись.
– Зачем?
– Ты задаешь слишком много вопросов.
– А ты странно себя ведешь.
– О тебе кто-нибудь когда-нибудь заботился, Зара?
– Я никогда не испытывала недостатка в еде. У меня всегда была крыша над головой. Обо мне нормально заботились.
– Я имел в виду совсем не это. Рядом с тобой был кто-то, кто заботился не только о том, чтобы ты не умерла от голода и холода?
– Что еще может быть нужно?
Андрес продолжил втирать шампунь ей в волосы:
– Это.
– Чистые волосы не помогут остаться в живых.
– Разве достаточно одного лишь чувства безопасности?
– Мне этого вполне хватало.
– Но ты хочешь большего. Именно поэтому ты всячески противишься помолвке.
– Или, может, мне просто не нравишься ты. Возможно, дело не в браке, а в тебе.
Придвинувшись к ней, он легонько укусил ее за плечо.
– Я тебе нравлюсь как сексуальный партнер. Для брака это самое главное.
Андрес почувствовал, как ее тело задрожало в его руках.
– Секс это еще не все.
– И это я слышу от почти девственницы. Секс объединяет в себе несколько вещей. Это способ снять напряжение, почувствовать близость с кем-то, когда рядом с тобой нет никого, кто был бы тебе по-настоящему близок. Еще это чудесный способ разрушить отношения и семейные связи, – добавил он с горечью.
– Ты говоришь, основываясь на собственном опыте?
– По большей части.
Высвободившись, Зара повернулась и прислонилась спиной к противоположному краю ванны.
– Мне интересно, Андрес, почему ты это сделал. Почему ты переспал с невестой Кайроса, когда мог выбрать себе любую другую женщину? – Она наклонила голову набок: – Ты ее любил?
– Нет, – ответил он. – Я ее не любил. Я ее даже толком не знал и не испытывал к ней особой симпатии.
– Тогда почему ты это сделал?
У Андреса сдавило горло. За последние пять лет он задавал себе этот вопрос много раз, но не мог найти на него ответ. Сейчас, когда его задала ему Зара, ответ почему-то нашелся сразу.
– Потому что был очень пьян. Наутро я даже не помнил, что произошло.
– Это не все.
Она права.
Андрес сглотнул и сделал глубокий вдох.
– Кайрос был единственным родственником, с которым я на тот момент еще не испортил отношения. После каждой своей проделки я ждал, когда он от меня отречется, но он этого не делал. Это ожидание было невыносимым. Над моей головой словно висел дамоклов меч, и я знал, что однажды он упадет, только не знал, когда именно. В конце концов я сам перерезал волосок, на котором он висел.
– Но… это тоже не сработало. Он не отрекся от тебя.
Горло Андреса сдавило еще сильнее. Кайрос доказал ему, что он сильнее своего младшего брата. Дал ему понять, что он, Андрес, слаб и ничтожен.
– Нет, не отрекся. Именно поэтому я должен сейчас ему подчиниться, сделать так, как он хочет. Доказать ему, что я способен на что-то хорошее.
Неожиданно Зара полностью ушла под воду. Затем она медленно вынырнула, подняла руки, стряхнула с лица капли воды и откинула назад волосы. Андрес увидел ее высокую упругую грудь с темными сосками. Не успел он ею налюбоваться, как Зара придвинулась к нему, погладила его по щеке, а затем прижалась губами к его губам.
– Близость с ней избавила тебя от чувства одиночества?
Ее темные глаза смотрели на него так, словно читали его сокровенные мысли.
– Нет, – ответил он. – После близости с Франческой я ничего не чувствовал.
– Ты говорил, что все дело было в контроле, но, может, была и другая причина? Может, в действительности ты оставил меня одну в коридоре, потому что ничего не чувствовал?
Как он мог ей сказать, что оставил ее, потому что, напротив, испытал сильные чувства? Потому что у него было ощущение, будто она разбередила застарелую рану в его душе.
– Нет, не поэтому.
– Я задаю тебе множество вопросов, потому что ты меня вынуждаешь. – Подняв бровь, она провела кончиками пальцев по его щеке и шее, затем прижала ладонь к его груди. – Если бы ты был со мной откровенным, все было бы гораздо проще. Там, где я выросла, все просто.
– Ты собирала ягоды, жила в норе и болтала с белками?
– Не говори глупости. – Наклонившись, она укусила его за плечо.
Он схватил ее пальцами за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.
– Когда я с тобой, я испытываю сильные чувства. Я ушел, потому что потерял над собой контроль. Этого не должно было произойти. Ты была девственницей и не могла знать, как далеко я способен зайти. Это было ошибкой с моей стороны.
– Я знаю. Я не столь наивна, как тебе кажется. Когда живешь в тесной общине, ты поневоле становишься свидетелем того, что происходит в жизни других людей, и принимаешь это.
– Быть свидетелем чувств других людей и самому испытывать эти чувства – две разные вещи.
– Перестань обращаться со мной как с ребенком. Я женщина. И хотя до сих пор у меня не было возможности принимать решения относительно моей жизни, у меня есть своя точка зрения на вещи.
– Я это знаю.
Она наклонила голову набок:
– Ты чувствуешь себя виноватым?
– Я только что тебе это сказал.
– Я имею в виду не ситуацию с Франческой, а нашу помолвку.
– Выбора нет, так что чувствовать себя виноватым не имеет смысла.
Не отводя взгляда, она опустила ладонь чуть ниже.
– У меня такое чувство, что внутри тебя не осталось места для чувства вины еще по одной причине.
Почему ему все время кажется, что эта женщина видит его насквозь?
– Сколько ты с меня возьмешь за этот сеанс?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты прямо как психотерапевт. Они выслушивают человека и берут за это почасовую плату.
– По-моему, это пустая трата денег. Можно просто пойти в лес и покричать, пока не станет лучше.
