– Я уже простил тебя, – оттаял бизнесмен.
– Что?
– Говорю, я уже простил тебя. Ты зачем мобильный телефон выключила? Я все звоню, звоню, не могу тебя разыскать, а ты, оказывается, за городом.
Чего тебя туда понесло? Приезжай домой, посидим, поужинаем вместе. Давно мы с тобой наедине не оставались.
Станислава не могла понять, что происходит, подозревала подвох.
– Да, хорошо, милый, обязательно. Я тут порядок взялась наводить в спальне… – сказала и осеклась.
– Это хорошо. Может, мне к тебе приехать?
– Нет, что ты, я сама приеду попозже. Мы с Аннушкой сидим.
Нестеров Аннушку не любил лютой ненавистью, справедливо полагая, что это она во многом сбивает его жену с пути истинного и не столько советом, сколько личным примером.
– Ей огромный привет передай, чтобы она им подавилась, – холодно сказал бизнесмен.
– Мобильник я не отключала, аккумулятор, наверное, сел, забыла зарядить. Ты же знаешь, я так расстроилась из-за того, что мы с тобой поссорились.
– Считай, мы не ссорились, все уже забыто.
До встречи.
Станислава медленно положила трубку на ковер и уставилась на Аннушку, которая слышала весь разговор до последнего слова.
– Значит, это не он людей прислал?
– Получается, так. Или они ему еще не успели сообщить?
– Наверное, он притворяется, – воскликнула вдова банкира и вновь зажала себе рот.
– Даже не знаю, что и делать, – Станислава рассматривала запястья, на которых еще виднелись следы от пут, изготовленных из махрового полотенца.
– Что бы ни случилось, нужно уничтожить следы, – это правило Аннушка усвоила из своей прошлой супружеской жизни намертво. – Нет следов, а потом можно все отрицать.
Начинать предстояло со спальни. Женщины торопливо перестелили кровать, белье засунули в стиральную машину. Аннушка упаковала одежду и ботинки Сереброва в большой непрозрачный полиэтиленовый пакет, туда же забросила и часы.
– Запонки проверь, на месте, в рубашке? Если муж найдет, убьет!
Уже давно Станислава не делала столько домашней работы. Вскоре в доме уже ничто не напоминало о Сереброве.
– Чуть что, отрицай все, – учила ее Аннушка.
Затем ее лицо исказил ужас:
– А машина твоего ухажера у меня под окном стоит!
К счастью, дверцы оказались не заперты, но ключа в замке не было. А о том, что его стоит поискать в кармане пиджака, женщины не догадались. Станислава сняла автомобиль с ручного тормоза, и вдвоем соседки сумели закатить автомобиль в гараж.
Когда Аннушка опустила гаражную роллету и заперла ее на замок, обе женщины вздохнули с облегчением. Времени для того, чтобы начались неприятности, прошло достаточно, но пока их никто не побеспокоил.
– Может, как-нибудь само рассосется? Еще часика два времени у меня есть, а там в Москву ехать надо.
– Страшно?
– Конечно!
– Страх тогда возникает, когда не знаешь, что происходит.
Садиться за руль выпившей Станислава не боялась. Многие женщины позволяют себе ездить, приняв спиртное. Гаишникам и в голову не приходит, что светская львица перед выездом приняла «сотку», да и духи запах перебивают.
– Счастливо, – Аннушка поцеловала Станиславу в щеку и растроганно помахала ей на прощание рукой.
Сама же, вернувшись в дом, выпила немного коньяка и расположилась на балконе, чтобы насладиться лучами заходящего солнца.
* * *
Алексей Саламахин поджидал своих экспедиторов на лесной полянке. Солнце уже садилось, стволы сосен в его лучах казались позолоченными. Торговец компьютерными комплектующими нервно курил одну сигарету за другой. Он не тушил окурки, а бросал их прямо в сухую траву, и та дымилась.
Когда тление уже расползлось пятном, Саламахин принялся затаптывать занявшуюся траву. Начищенные ботинки покрылись серебристым слоем пепла.
Саламахин чувствовал себя победителем. Еще немного, и он вернет утраченное, сможет раздать долги и возместить упущенную выгоду.
Он напрягся, втянул шею, когда в лесу послышалось урчание двигателя. Старый «Фольксваген пассат», переваливаясь на колдобинах лесной дороги, выкатил на полянку.
Капитан выбрался из-за руля и обнял Саламахина:
– Майор, твое распоряжение выполнили. Доставили мерзавца прямо тепленького – из постельки.
– Вы же не ночью его брали?
– С женой трахался, – захохотал капитан.
– Выволакивайте его, – приказал Саламахин и обошел «Фольксваген», чтобы не пропустить самый торжественный момент – запечатлеть взглядом испуг униженного и поверженного врага.
Лейтенант с сержантом вытащили из машины Сереброва и радостно улыбались, ожидая похвалы от Алексея Саламахина.
– Вот…
Несколько секунд Серебров и Саламахин разглядывали друг друга.
Наконец Алексей спросил:
– Кто это?
– Нестеров, – пока еще убежденно произнес капитан.
– Где вы его взяли?
– Я же говорил, вы, мужики, все перепутали, – вставил Сергей.
– Погоди, – махнул рукой Саламахин. – Где вы его взяли?
– В доме. И жена подтвердила, что это он.
– Ты кто? – спросил Саламахин, вплотную подходя к Сереброву.
– Я? В пальто, – зло ответил Сергей и уже миролюбиво попросил:
– Закурить не найдется? Я не Нестеров, – прикурив и выпустив облачко дыма к темнеющему небу, произнес Серебров.
– Я Нестерова в лицо знаю, а они – нет, – грустно усмехнулся Саламахин. – Как они тебя взяли?
– Удовольствие получал, – вздохнул Серебров, – вот и получил. Спросили бы сразу, кто им нужен, я бы сказал. Я – любовник жены Нестерова.
Саламахин нервно захохотал:
– Вы, блин, ребята, даете!
– Откуда мне знать, – развел руками капитан. – Пришли в дом, на жену пистолет наставили…
– Ты же говорил, она подтвердила, будто он и есть ее муж.
– Ни хрена она не подтвердила! – взорвался сержант. – Ты, капитан, спросил, где он, баба и показала. Мы в спальню вошли, он в халате. Кто еще может по дому в хозяйском халате ходить? Мы его и повинтили.
– Держи пять, – Саламахин протянул ладонь Сереброву.
Тот нехотя пожал ее.
– Значит, ты ему рога наставил? Или не успел?
– Этот вопрос с вами мне не хотелось бы обсуждать, – уже ничего не опасаясь, Сергей присел на бампер машины Саламахина.
