– Я не совсем понимаю твоих телодвижений, – с раздражением принялся говорить супруг. – А заботиться обо мне ты отказываешься?
Татьяна села и не смогла сдержать улыбки.
– Понимаешь, Эд, мне теперь некогда заботиться о тебе. Мне теперь о себе надо заботиться. Потому что скоро у меня будет ребенок, и я должна себя беречь. Теперь мне самой нужна забота. Даже не так, нам с Серафимом нужна забота. А поскольку ты о нас заботиться не станешь, мне придется стараться за двоих. Так что очень прошу, не беспокой меня, хорошо? Сегодня у меня был очень трудный день, и предстоит не менее трудная ночь. Если будешь мешать, я съеду в другую комнату.
Эдмунд некоторое время сидел, боясь пошевелиться, а потом вдруг медленно повернулся к Татьяне всем телом, не поворачивая шеи. Где-то ему сказали, что такое движение оставляет особенно сильное впечатление.
– Ребенок? – наконец переспросил он. – Ты шутишь? Татьяна… Это новогодняя шутка?
– Прекрати. Я не собираюсь тебя убеждать. Я просто прошу не мешать мне, – совсем новым тоном проговорила Татьяна. – И дай мне отдохнуть. Не буди меня.
Эдмунд никак не хотел дать ей отдыхать.
– То есть у тебя… у нас будет ребенок… и почему-то обязательно Серафим. То есть мальчик…
Татьяна его уже не слушала. Она повернулась лицом к стене и незаметно погладила себя по животу. Надо же! Она скоро станет мамой! Есть ли на свете большее счастье?!
Женька отвела своих мужчин в баню, всучила им бутылку водки, кусок сала, хлеб и решила, что Новый год муж сможет отметить на полную катушку. Теперь надо было побеспокоиться о себе. Вернее, о своем трепетном свидании.
Понятно, что этот Дмитрий придет на вечер. Но как его оттуда утащить и куда, чтобы насладиться с ним вдвоем праздничным уединением? Хотя что за вопрос «куда»? У здешнего фермера, пусть даже начинающего, обязательно должно быть свое жилье. Избушка там какая-то, Женька не требовательная, ей подойдет любая. А вот как его затянуть в эту избушку? Понятное дело, надо быть соблазнительной. И как? Да очень просто! Надо просто сегодня в вечернее выступление добавить номер с индийским танцем! Вообще-то по танцам у них Динка специализируется, но разве ж она не поможет подруге в трудную минуту?
Крутикова залетела в комнату, включила магнитофон и поставила индийскую мелодию. Такая музыка у нее была на всех дисках. Все дело в том, что по этим песням сносило голову у ее мамы. И та, дабы привить дочери «высокую культуру», обязательно впихивала куда-нибудь диск. Сейчас это был единственный раз, когда песни пригодились.
Женька включила магнитофон погромче, нимало не волнуясь о том, что Дина решила отдохнуть и принялась ожесточенно наворачивать круги тощими бедрами:
– Джимми, Джимми, ача, ача… – подпевала она совсем не в такт музыки.
Динка дальше спать, конечно, не могла. Она открыла глаза и еще минуты три наблюдала, как тщедушная Женька на кривеньких ножках бегает по комнате, раскорячив тощенькие ручки колесом.
– Жень, я не могу понять – чего тебя плющит-то? – сонно спросила Дина.
– О! Как здорово, что ты проснулась, – обрадовалась подруга. – Я тут… Короче, Дин, покажи какие-нибудь индийские движения, а? А то у меня сегодня номер. Я должна танцевать индийский фольклор. А у меня как-то… вообще никак не получается! Смотри! Ти-да, ручкой тыц, ага… ножку забыла…
Дина наконец сообразила, что пытается вытворить ее подруга.
– Жень, ты не старайся сильно-то, тебя поставили на гимнастический этюд… С Чеботаревым.
– Это чтобы меня этот алкаш о пол грохнул?!
– Он клятвенно божился, что до вашего номера к рюмке ни ногой.
– И что? – возмущалась Женька. – Ты себе можешь представить Чеботарева в гимнастическом трико? Это же… Это же похлеще, чем Кузьминична в костюме Дюймовочки!
– Сегодня Кузьминична в этом костюме произвела фурор. Так что… Танцы будут на мне.
Женька не собиралась сдаваться так легко. К тому же выступать с Чеботаревым ей совсем не улыбалось. Да ее муж больше ни на одни гастроли не пустит!
– Диночка, понимаешь, мне надо выступить так, чтобы мужики головы теряли! – нежно взяла она подругу за руку.
– Женечка, – так же ласково ответила ей Дина. – Во-первых, кто тогда будет исполнять гимнастический этюд? Я точно не буду. А во-вторых, твои мужики уже и так голову потеряли в этой бане. Туда им дед Плутон еще бутылочку самогонки оттащил.
– Откуда ты знаешь? – насторожилась Женька.
– Сама видела, – сообщила Дина. – И зачем тебе кому-то головы сносить? Петенька тебя и так любит.
– При чем тут Петенька? – фыркнула Женька. – Ты маму вспомни еще! И Ваньку с Анькой. Тут же… Мне же надо, чтобы сердце щемило. И такой человек нашелся, который… ну, чтобы сердце мне прищемить.
– Дмитрий небось? – напряглась Дина.
Женька порозовела и стыдливо кивнула:
– Да, Дин, он меня так просил пойти с ним на свидание, так упрашивал. В общем, я не смогла отказаться.
– Жень, вот чего ты врешь, а? – не выдержала Динка. – Мне-то не ври! Мадьяров к тебе совершенно безразлично относится. И розы эти… Он мне дарил эти розы! Но я отказалась. И вот тогда ему попалась на глаза ты! О какой любви ты говоришь? Опять ведь врешь?
– Даже не думаю, – уверенно покачала головой Женька и подошла к зеркалу. – Ты, Диночка, не знаешь деревенского электората. Они ж как – приехал к ним кто из большого города, так сразу надо красивую женщину захомутать. А если не получилось с одной женщиной, так не надо терять времени, надо тут же окучивать другую.
– И ты окучилась, конечно, – поджала губы Дина.
– Ну как тебе сказать?! – красиво закинула голову назад Женька. – Замуж я за него, конечно, не пойду, не стану разрушать семью…
«А я бы пошла… А Женька, ишь, какая цаца!» – подумала Дина.
– …а вот встречи я бы поддерживала. Я вот уже придумала, он будет по мне кручиниться и тосковать. Даже похудеет. А я буду приезжать к нему раз в полгода. И у нас будет сумасшедшая любовь! Он на эти дни забудет всех своих коров, а я… а я своего быка. И Дина, это будет ликование сердца!
– Чудесно! Вот и ликуй со своим сердцем в гимнастическом номере, а я буду показывать танцы. Скромненько, ненавязчиво, со вкусом…
Женька на секундочку задумалась:
– Точно! Дина! Я буду ставить гимнастический номер, а в конце спрыгну и подарю ему свое сердце! Классно, да? Все равно Петька уже пьяный будет и ничего не увидит. А сердце я вырежу из бумаги! Из красной!
– Лучше купи говяжье сердце.
Дина демонстративно переоделась в тренировочный костюм для танцев, взяла магнитофон и направилась на сцену, репетировать. В конце концов, идиотизма сегодня народ насмотрелся достаточно. Нужно показать что-то серьезное и красивое. Например, танцы.
