Во–первых, я всегда считала, что все эти потенциальные «мисс» выглядят как полные… э–э–э… — я лучше промолчу, — разгуливая в купальниках перед вожделенной толпой и демонстрируя кому ни попадя свои прелести в надежде, что кто–то на них клюнет. Во–вторых, я — умная женщина и всегда считала, что моё предназначение заключается в том, чтобы пробиваться к успеху головой, а не другими выпирающими частями женского тела. В-третьих, я прекрасно понимала, что не выдержу конкуренции с более молодыми, симпатичными и фигуристыми соперницами–блондинками. Резюме? Зачем позориться!
— Алён, а ты почему не идёшь? — удивлённо спросил меня Матвей. — Давай быстрей! А мы за тебя проголосуем!
Он ободряюще кивнул и стал подталкивать меня в сторону шеренги выстроившихся девушек. Я упёрлась ногами в землю — трактором не спихнёшь, — изумлённо вскинула брови и уставилась на него, как бык на матадора. Иван, с проницательной улыбкой на лице следивший за мной и Матвеем, толкнул друга в бок со словами:
— Брось, Мот, ты что, Алёну не знаешь? Не пойдёт она позориться. — Потом хитро прищурился и, причмокнув, закончил с нескрываемым сожалением в голосе: — А зря, Алён, мы бы точно за тебя проголосовали: ты у нас умница и красавица.
Я благодарно улыбнулась: врёшь ведь, но всё равно приятно.
— Спасибо, Вань, — и, обращаясь к Матвею, добавила: — Матвей, я уже давно вышла из этого возраста, так что лучше со стороны понаблюдаю… за вашей реакцией и вдоволь поразвлекаюсь.
Мы рассмеялись и стали осторожно пробираться сквозь уплотнившиеся ряды зрителей поближе к месту проведения конкурса.
Женщины выстроились длинной шеренгой, насчитывавшей не менее тридцати человек. Я внимательно присмотрелась к конкурсанткам и невольно улыбнулась: кого тут только не было! Прежде всего шокировал колоссальный разброс в возрасте претенденток — от двенадцати до примерно сорока пяти, некоторые вышли с детьми, которые сами годились в участники. Хотя, может, это и правильно? Каждая женщина, независимо от возраста, имеет полное право на кусочек своего женского счастья.
Следующее несоответствие, бросавшееся в глаза, — внешность конкурсанток. Вышли все — и толстые, и костлявые, и квадратные, и откровенные дурнушки, и… и… никакие. На мой взгляд, не более десяти девушек действительно заслуживали внимания, остальных нужно было гнать с глаз долой поганой метлой.
Меня всегда удивляла способность некоторых женщин настолько заблуждаться по поводу своих внешних данных. Взять хотя бы ту, кривоногую блондиночку. Возможно, дома в одиночестве перед зеркалом она имеет все основания считать себя неотразимой красавицей, но здесь, в окружении стольких интересных дам… Глаза–то есть? А самое интересное то, что, проиграв, она будет искренне считать, что её незаслуженно обошли, что коварная победительница заполучила первое место играя нечестно.
Хм… на самом деле я испытываю двойственное чувство по отношению к подобным людям. С одной стороны, жутко злит их не подкреплённая фактами самоуверенность, в моих глазах они выглядят просто комичными, с другой — я неоднократно убеждалась в том, что довольно часто именно такие женщины умудряются заполучить в мужья самых лучших мужчин… Как это происходит? Да очень просто. Пока умная, симпатичная женщина критически взвешивает свои шансы на успех, всё больше и больше убеждая себя в том, что она ему не пара, неказистая, простоватая, но по–житейски мудрая самоуверенная дама быстро решает для себя, что он ей подходит, и предпринимает штурм за штурмом до тех пор, пока не добьётся своего. Чувствуете разницу? Первая считает, что недостойна такого замечательного мужчины, а вторая — что наконец нашла замечательного мужчину, который достоин её. Браво! Просто браво второй женщине! У неё действительно есть чему поучиться. Так что правильно ты, кривоногая блондиночка, приняла вызов и вышла на поле боя. Ты — приняла, а я вот, как всегда, трезво оценила свои шансы на успех и отошла на задний план, возможно, поэтому я до сих пор одинока? Хотя зачем, собственно, комплексовать? Если бы критерии выбора партнёра не разнились, то большая часть человечества всю жизнь мыкалась бы в гордом одиночестве.
Тем временем организатор объяснил ловившим каждое его слово женщинам незамысловатые правила проведения конкурса: медленно, гуськом ходить по кругу, улыбаясь зрителям, — и всё. Наступать впередиидущим на пятки, толкаться, драться, царапаться, кусаться, а также проявлять иную физическую или словесную агрессию по отношению к соперницам запрещено. За нарушение — незамедлительная дисквалификация.
Наконец загремела зажигательная латиноамериканская песня, и конкурсантки двинулись по кругу: кто босиком, кто в шлёпках, кто на каблуках; кто пошёл, кто поплыл, кто поковылял, кто затанцевал, сверкая рёбрами и острыми коленками, поигрывая жировыми излишками выпирающих частей тела в верхней или нижней его части… Потрясающее зрелище, просто потрясающее — меня, как и моих спутников, трясло от смеха. Справедливости ради нужно отметить, что несколько девушек выглядели очень достойно и среди них — одна, похожая на цыганку, с царственной осанкой, огромными карими волнующими глазами и густыми длинными чёрными волосами, ниспадавшими до пояса. Она держалась естественно и с достоинством, на мой взгляд вполне соответствуя имиджу подруги грозного царя.
Толпа реагировала на происходящее по–разному: кто–то откровенно потешался над участницами, громко обсуждая с друзьями их недостатки; кто–то жадно и с вожделением рассматривал всех и всё, стараясь ничего не упустить и запомнить каждую деталь, чтобы потом долгими зимними вечерами воспроизводить в памяти наиболее интересные отрывки и… ностальгировать; кто–то шумно поддерживал близких и знакомых, а кто–то просто наслаждался атмосферой праздника и веселья, будучи переполненным сладостным ощущением сопричастности.
— А вы почему не участвуете в конкурсе? — вдруг услышала я голос появившегося из ниоткуда ведущего. — Мне кажется, Нептун к вам неравнодушен и был бы рад вашей победе.
— Вы смеётесь? — удивилась я. — Я не участвую в подобных мероприятиях… и вообще… с чего вы взяли, что он ко мне неравнодушен?
— Интуиция, — улыбнулся ведущий и, помявшись, добавил: — Если вдруг передумаете — милости просим. Мне кажется, у вас есть шанс — и неплохой.
Да хоть два! И, судя по составу участниц, он не лукавит. Приятно, ёлки–палки! Но ходить в купальнике как идиотка по кругу — увольте.
Пожав плечами, ведущий исчез так же внезапно, как и появился.
— Ну и? За кого голосовать будем? — спросила я, с умилением рассматривая участниц, сразу же забыв про распорядителя.
— А ты–то здесь при чём? — делано удивился Матвей и едко заметил: — Ты у нас безбилетная, а зайцы не голосуют.
Вот дьявол! Только сейчас я вспомнила, что у меня нет билета — его на входе отобрали, выдав взамен жуткий беджик–номерок для участия в конкурсе красоты. Я подобные беджики в фильмах неоднократно видела… в морге, на ногах трупов.
— Что за свинство! — возмущённо воскликнула я. — Разве у нас не равноправие? Почему это женщины лишены права голоса?!
