Из-за его спины выскользнула платформа и четверо реаниматоров. Десантники мешали. Реаниматоры замерли.
– Что ещё? – Рявкнул старший офицер, видя долгую бездеятельность реаниматоров.
– Они мешают. – Один из реаниматоров, ткнул пальцем в стоящего рядом с ним десантника.
– Офицер Кройтор! – Рявкнул старший офицер.
– Пошли. – Кройтор махнул рукой и повернувшись, пошёл в сторону.
Когда платформа с телом экс-адмирала скрылась в чреве глайдера реаниматоров, десантники заняли свои места в своём глайдере и дождавшись, когда глайдер реаниматоров поднимется с космодрома и возьмёт курс в направлении столицы, пристроились за ним в сопровождении.
* * *
Мартина Мартова похоронили через двое суток, с воинскими почестями, какие и подобают адмиралу. Урну с его прахом замуровали в стене адмиралов, он был двести восемнадцатым адмиралом объединённого космического флота цивилизаций и его пребывание на этом посту было самым коротким.
Ольга была на похоронах вместе с сыном. Было сказано много лестных слов в адрес Мартина Мартова. Но были и таковые ораторы, которые сваливали причину внезапной его смерти на тресхолдов и на их диверсанта Торэна Торна. Таких слов было сказано много и они заронили в сознание Ольги крупицы сомнения в искренности Торэна или Дакка и кто он есть в самом деле, она уже и не понимала.
Случилась и ещё одна неприятность: малыш, привыкший к уединению, видимо, устал от огромного стечения народа и к концу церемонии раскапризничался. Ольга не смогла его успокоить и тогда кто-то из офицеров космического флота вольно или невольно сказал не совсем приятное слово в его адрес. Дальше произошло нечто непонятное – офицер, вдруг, схватился за голову и повалившись на землю, задёргался в конвульсиях.
Находящийся здесь реаниматор понял, что произошло, он был предупреждён, что малыш является носителем психотронного поля и что он его не контролирует.
Реаниматор бросился к Ольге, державшей малыша и взяв её за локоть, попытался увести её и малыша с мероприятия, но тут же сам повалился на землю, как подкошенный.
Среди присутствующих началась лёгкая паника. Ольга и сама поняла, что происходит и сказала сыну о его плохом поступке. Она не знала, понял ли он её слова или просто среагировал на обращение к нему, но она, получив мощный психотронный удар в голову, потеряла сознание…
Очнулась Ольга в реанимационном Центре Земли. Ребёнка с ней не было. Она вскочила с платформы и бросилась его искать. Марк оказался заперт в одной из изолированных комнат. Реаниматоры такой свой поступок объяснили тем, что малыш атаковал полтора десятка человек и что с ним делать реаниматоры не знали и потому, усыпив его, изолировали. Ольга вошла к спящему сыну и села рядом с ним. Будто почувствовав мать, малыш проснулся и вскочив, будто подброшенный пружиной, обнял её за шею. Ольга уткнулась лицом ему в голову.
– Мы сейчас поедем домой. – Говорила она, глотая слёзы. – Там нас никто никуда не будет запирать и никто больше никогда не разлучит нас.
Она взяла сына на руки и направилась из комнаты, но едва сделала несколько шагов по коридору, как первый встретившийся им реаниматор, получив мощный психотронный удар, оказался на полу без сознания. Бросившиеся к нему другие реаниматоры, тоже оказались без чувств. Малыш рванулся из рук матери. Желая его удержать, она крепко прижала его к себе, но тут же получив мощный удар психотронного поля, потеряла сознание…
Очнулась Ольга лишь на следующий день. Марк вновь оказался заперт в той же изолированной комнате. Когда она вошла к нему, он игрался с мячом, но увидев мать бросился к ней. Взяв сына, Ольга попыталась покинуть реанимационный центр, но едва им встретился кто-то из работников центра, как всё повторилось. И на следующий день произошло тоже самое. Теперь малыш реагировал уже не на встречающихся ему сотрудников центра, а даже на тех, которые оказывались за стеной комнаты, мимо которой его проносила мать.
Жизнь Ольги превратилась в какой-то непонятный для неё кошмар.
4
Корабль, как казалось Дакку, очень медленно полз вверх, заставляя его нервно скользить взглядом по экрану вивв, усеянному бесчисленными зелёными точками. Дакк понимал, что самым опасным для него будет участок выхода в околоземное пространство. Медленный и безоружный корабль был уязвим со всех сторон. Включать же в атмосфере маршевый двигатель, чтобы быстро набрать скорость, было равносильно самоубийству. К тому же он установил, что генератор поля скрытия «Даймона» не работал, хотя и отвечал на запросы. Но и как маршевый двигатель, его, навряд ли, можно было беспроблемно использовать в плотной атмосфере Земли.
Экран вивв корабля был, буквально, перенасыщен зелёными точками, находящихся над Землёй летательных аппаратов. У Дакка складывалось впечатление, что их гораздо больше, чем отображаемых звёзд.
Проклятье! Какие из них принадлежат службе безопасности? Пытался проанализировать он характеристики зелёных точек, так как ответа о принадлежности того или иного летательного аппарата к службе безопасности получить из предоставляемых экраном вивв характеристик, было невозможно.
Тревожная мысль о своей беззащитности, подобно грубой занозе, больно будоражила его информационное поле, заставляя глаза, буквально, метаться по экрану вивв, но, насколько он мог контролировать характеристики точек, показатель расстояния ни одной из них, явно, не смещался в сторону «Даймона». Наконец, зелёные точки поползли вниз и вскоре, почти все, исчезли с экрана. Осталось их не больше двух десятков, но одна из них, определённо, шла на сближение с кораблём.
Пальцы Дакка нервно забегали по клавишам управления маршевым двигателем, но выскочившая на его терминале сообщение, «РАССТОЯНИЕ ДО НАСЕЛЁННОГО КОСМИЧЕСКОГО ОБЪЕКТА МЕНЬШЕ ОДНОЙ АСТРОНОМИЧЕСКОЙ ЕДИНИЦЫ», ввергла его в состояние отчаяния – управляя контроллером, он никогда не задумывался, какое расстояние до планеты исхода.
Что такое астрономическая единица он знал, но у каждой цивилизации она была своя и какая она у землян, он, почему-то, не имел представления, хотя её величина, несомненно, была в недрах информационного поля корабля. Конечно, её величину можно было узнать и напрямую, измерив расстояние до их солнца, но оно сейчас было скрыто планетой и для этого нужно было выйти из её тени.
Негласные правила, ходившие среди капитанов гласили: ушёл за десять радиусов планеты исхода – включай любые двигатели. А если планета была малонаселённой, уже не говоря о ненасёлённой – это правило вообще не соблюдалось: вышел из атмосферы и полный ход. Но видимо в этом старом крейсере защита была настроена на строгое функционирование и потому соблюдала все плавила космоплавания.
Сейчас корабль был полностью уязвим. Хотя он и набирал ход, но делал это медленно, да и, как понимал Дакк, планетарные двигатели навряд ли его разгонят даже до одного лью.
Стиснув от негодования зубы, Дакк вошёл в информационное поле терминала маршевого двигателя. Его негодование тут же сменилось злостью – терминал имел такое количество защит, что разобраться в них быстро было, совершенно, невозможно. Оставалось одно – напрямую войти в генератор маршевого двигателя и активировать его.
