Он повернулся к приближающемуся человеку. Сердце его нового носителя невольно дрогнуло – это был Танн.
– Как он? – Поинтересовался Танн, остановившись шагах в трех от Дакка.
– Он мертв. – Тихо произнес Дакк и повернувшись, направился в сторону кара.
– Он же был… – Догнал его голос Танна.
Не оборачиваясь, Дакк молча покрутил головой.
Уже на полпути ему удалось хорошо рассмотреть стоявших у кара молодых людей.
Они были широкоплечи и круглолицы. Их прищуренные глаза излучали отнюдь не доброту, а нечто схожее со свирепостью. Толстые мясистые губы, выпирающие вперед массивные подбородки и толстые шеи недвусмысленно говорили об их крутом нраве.
Он принялся лихорадочно перебирать образы, имеющиеся в информационном поле своего нового носителя, пытаясь сопоставить их с лицами, стоявших у кара угрюмых молодых людей. Их лица в информационном поле Беллиара Гаанна нашлись быстро, но кто они, было совершенно непонятно, так как информации о них, кроме образов, больше никакой не было. Они, видимо, только что покинули уютный кар, увидев появление Беллиара из чрева стелта, но их лица, определенно, выражали, отнюдь, не удовольствие.
Дакк невольно замедлил шаги и освободив свое поле, осторожно метнул его в сторону молодых людей, но тут же отдернул его и надежно спрятал – перед ним находились носители достаточно мощных психотронных полей, ничуть не ниже полей сарматов. Когда до кара осталось три-четыре шага его разум ещё более остервенело принялся носиться по информационному Беллиара Гаанна, пытаясь узнать, каким образом попадают внутрь этого кара, так как ему никак не хотелось вызвать хотя бы какое-то подозрение у владельцев столь свирепых лиц, как, вдруг, повернутая к нему сторона кара, скользнула вверх, представив свое внутреннее убранство, состоящее из двух рядов черных глубоких кресел – двух впереди и двух сзади. От неожиданности Дакк замешкался, его шаг сбился, он дернулся, будто споткнулся и в тот же миг молодые люди, метнувшись к нему, подхватили его под локти.
– Вам плохо, атлас Гаанн. – Раздался скрипучий, словно скрежет раздираемого металла, голос, хотя Дакк не видел, чтобы губы кого-то из молодых людей шевельнулись. – Сегодня невыносимая жара. Говорят в северных широтах зародился мощный тайфун и сейчас в нашу сторону идет огромная туча красного песка.
Не зная, кому из них ответить, Дакк молча повел плечами, давая понять, что с ним все в порядке. Молодые люди опустили руки и он, шагнув к задним креслам, занял одно из них, буквально утонув в нем. Хотя кресло оказалось очень удобным, но в нем пришлось не сидеть, а полулежать, что было не совсем привычным для его разума. Поерзав некоторое время, Дакк так и не смог занять более привычное для себя положение – его голова неизменно упиралась в крышу. Наконец, смирившись с этим, он перевел взгляд на молодых людей, которые широко раскрыв глаза смотрели на него; у одного из них даже приоткрылся рот, нижняя губа отвисла, обнажив ряд белых и широких зубов.
Видимо есть что-то несуразное в моем поведении, если оно вызвало у них такую реакцию. Всплыла у Дакка тревожная мысль. Чтобы это могло быть? Его лицо исказилось усмешкой.
– Поехали! – Громко произнес он и…
Брови Дакка подскочили вверх. Он впервые на этой планете сказал слово, не открывая рта.
Ещё не успело у него исчезнуть удивление от своей новой приобретенной возможности, как ему пришлось удивиться ещё раз. Он пропустил момент, как молодые люди оказались в передних креслах, но мелькнувшая тень закрываемой двери кара, заставила его обратить на неё внимание – она скользнули откуда-то сверху, будто до сих пор была собрана и теперь расправилась, словно гофрированная ткань. Состроив гримасу, Дакк посмотрел на своих спутников и убедившись, что они не смотрят на него, осторожно провел пальцем по стенке кара около себя – она была, совершенно, гладкой и прохладной, будто и не было здесь только что никакой двери. Такого идеального шва в своей галактике он не встречал. Занятый дверью, он и не заметил, как стартовал кар и лишь когда его наклонило при повороте, понял, что кар летит.
Дакк покрутил головой, осматриваясь. Если бы не полет, он ничем не отличил бы этот кар от своего кара, оставшегося в Ригане и двигающегося по земле, если только тем, что в своем каре он мог сидеть, а здесь лишь полулежать. Хотя внутри был полумрак, стекла, или то, что ими служило, почти не пропускали света, но пространство вокруг просматривалось отлично.
Со всех сторон, до самой линии горизонта простиралась темная поверхность космодрома, он был огромен и лишь впереди, на самом краю горизонта что-то блестело иначе, будто там был большой водоем. Дакк, насколько можно было, подался вперед, всматриваясь в горизонт и пытаясь представить себе, как может выглядеть вода на поверхности этой планеты. Уйдя в размышления, он и не заметил, что водоем начал расти, почему-то вверх, а когда осознал эту перемену, выросший из горизонта водоем превратился в огромный сверкающий эллотипсоид, возвышающийся на серо-зеленой поверхности планеты и летящий кар, несомненно направлялся к нему. Почему это сооружение называлось эллотипсоидом, Дакк не представлял, просто, это слово само всплыло из каких-то глубин его информационного поля.
Он в очередной раз принялся просматривать информационное поле Симмура Беллиара Гаанна, в надежде с его помощью разгадать очередную загадку планеты, но кар ткнулся в блестящий бок эллотипсоида раньше, чем он успел что-то найти. Брови Дакка выгнулись огромными дугами – это был город под куполом.
Нырнув к самому полотну улицы, кар запетлял по городу. Стараясь не привлечь к себе внимания молодых людей, Дакк, как бы рассеянно, смотрел в боковое окно, рядом с собой, прозрачность которого значительно возросла.
Город под куполом мало чем отличался от городов галактики Зевс и если бы Дакка перенесли сюда, не сообщив ему, что он находится в другой галактике, он, пожалуй, и не сразу бы понял это. Наиболее значимым отличием, бросающимся в глаза, были абсолютно все скругленные формы зданий: скругленными были углы и крыши зданий, проемы дверей, фрамуги окон, ступеньки лесенок, изгороди, как идущие вдоль некоторых частей улиц, так и между зданиями, скругленными были и повороты улиц, нигде не было видно ни единого шпиля уносящегося ввысь. Улицы были достаточно широки, чтобы по ним свободно двигались по нескольку рядов машин в обеих направлениях, широкие тротуары, с редкими растениями, толи кустарниками, толи деревьями, с узкими, длинными, толстыми листьями. По тротуарам торопливо спешили редкие прохожие, будто находиться на улице было небезопасно. Здания в этом подкупольном мире были невысоки, всего лишь три-четыре уровня и вдоль улиц не шли сплошняком, а стояли на расстоянии друг от друга и были совершенно разными, по крайней мере, за все время пути, Дакку так и не удалось увидеть двух рядом стоящих одинаковых зданий. По первым уровням зданий, как и положено, шла реклама, но была она, как-то, не особенно броска, преобладали зеленый и неяркий малиновый цвета, к тому же она, абсолютно, отсутствовала на верхних уровнях зданий. Насколько он видел, многие авто были безколесы и скользили над улицами так низко, что было, совершенно, непонятно, как они не шмурыгают о них своими днищами. Было движение и вверху – над авто, в котором находился Дакк, несколько раз пролетали аппараты похожие на стелты, но скорее всего простым смертным разрешалось двигаться лишь понизу улиц, а вверху была какая-то особая зона, где могли находиться особые машины, вроде патрульных – в Ригане патрули такого преимущества не имели – так как на днищах всех проносящихся вверху аппаратов было одно и тоже изображение – розовый шар, с отходящими от него во все стороны голубыми молниями. Насколько понял Дакк, большинство улиц города шли по окружностям, и лишь в некоторых местах пересекались радиусными улицами. Город под куполом, своим построением был очень похож на станцию узла, только имел гораздо больший размер.
