– Командор, вы же сказали – четыре, почему пять? – удивилось несколько капитанов.
– А мы тремя перегородим вход в гавань, так будет надёжнее. Хотя… Запас прочности не помешает. Значит, берём шесть. А план будет такой… – заговорщицки произнесла Таиса, и по мере того, как она излагала свою задумку, лица капитанов светлели. Командор Таиса Ланик ещё раз подтвердила, что это звание (несмотря на то, что она девушка) присвоили ей по праву.
Капитан Хорх Вантула сидел на набережной. В отличие от прошлого раза, его корабль не стоял у причальной стенки. Ему, можно сказать, повезло, и кораблю, и капитану. Похищенная, вернее, угнанная прямо из под носа Вантулы «Скромница Мери» не была уведена далеко. Ею увенчали баррикаду, перегородившую вход в гавань. Поэтому пробивать борта, чтоб корабль, подобно остальным, затонул, не стали, а просто посадили на уже затопленные корабли, как на мель. Сильный шторм, последовавший за этим странным нападением, почти снял «Скромницу» с этой мели. Окончательно это сделать не составило труда, но всё же корабль был повреждён. Поэтому его поставили в док для ремонта, а поскольку доки были в стороне от основной гавани, то при бомбардировке порта, что устроили те неизвестные, «Скромница» не пострадала. Капитан задумчиво отпил ром прямо из горлышка бутылки, верный боцман исправно снабжал выпивкой своего командира и друга, при этом не забывая и себя.
– Смотри, Хромой! Снова они! – заорал боцман, указывая на быстро приближающиеся корабли.
– С чего ты взял? – поинтересовался Вантула, прерывая процесс поглощения рома. – Они же на шлюпках прошлый раз пришли, а сейчас…
Капитан не договорил, три корабля стремительно вошли в бухту и остановились почти у настила причала, развернувшись бортами к набережной. Орудийные порты были открыты, и пушки грозно смотрели на зевак, оказавшихся на берегу. С кораблей горохом сыпанули люди, принадлежность их к какой-либо стране определить было нельзя, но было видно, что проводить подобные операции им не впервые. Чётко и слаженно они высадились на берег, и часть их выстроилась, отсекая корабли, стоящие у набережной (она же пристань) от кабаков, в которых и пребывали команды немногих уцелевших кораблей работорговцев.
– Баба! Она опять корабли воровать пришла! – выдохнул Дроб. Девушка, та самая, что прошлый раз командовала захватом судов, вежливо поздоровалась:
– Здравствуйте, капитан! А где ваш корабль?
Вантула открыл рот и молча указал на док, где стояла «Скромница Мери», девушка приподняла брови то ли удивлённо, то ли разочарованно:
– Очень жаль, я уже так привыкла к вашему кораблю, мне так будет его не хватать. Считайте, что в этот раз вам повезло. Если хотите, чтоб и дальше удача не покинула вас, бросайте это грязное дело – работорговлю. Займитесь чем-нибудь другим – перевозкой и торговлей какао хотя бы.
Пока девушка говорила, её люди быстро захватили корабли, стоящие у набережной, и они стали отчаливать. Те немногие члены экипажей, что находились на угоняемых кораблях, были высажены на берег, тех, кто пытался сопротивляться, просто выбросили в море. То, что у этих неизвестных намерения более чем серьёзные, показал бортовой залп одного из кораблей захватчиков чужих судов – картечь смела выбежавших из кабака матросов одного из угоняемых кораблей. Остальные моряки решили не рисковать, тем более что ещё один корабль дал залп, но не по пристани, а выше, картечь загремела, пробивая крыши припортовых кабаков. Получилось довольно устрашающе. Девушка улыбнулась и продолжила, обращаясь к капитану Вантуле:
– Настоятельно советую вам – бросайте работорговлю.
– Вы тогда не будете угонять мой корабль? – спросил Вантула голосом нищего, выпрашивающего подаяние.
– Если будете торговать какао, не буду, – утвердительно кивнула та.
– Обещаете? – в голосе капитана послышалась надежда. Девушка, засмеявшись, пообещала, повторив то, что сказала раньше:
– Если будете торговать какао, не буду. А если снова займётесь работорговлей… Найду и заберу!
Пока длилась эта беседа, захваченные корабли, отдав швартовы, уходили из бухты, с последнего кто-то закричал:
– Командир! Уходим!
Девушка ещё раз улыбнулась и прыгнула на отходящий корабль, покрыв расстояние метров в десять.
– О как! – сказал до сих пор молчавший Дроб, приложившись к бутылке, уважительно продолжил: – Командир! Она у них главная! Девка, а главная! А прыгает-то как!
Боцман замолчал, собираясь мыслями и ещё раз хлебнув из горлышка бутылки, попытался сделать вывод:
– Потому и командир, что так прыгает, а может, прыгает так, потому что командир!
Вантула ничего не ответил, его внимание привлёк вылезающий из воды человек. С трудом взобравшись на настил пристани, она же набережная, он отплёвывался и откашливался от морской воды. Это был один из тех бедняг, которых захватчики кораблей выбросили в море.
– Здорово, Гран! – отреагировал на появление этого человека боцман Дроб.
– Якорь им всеми лапами к глотку! Да ещё с проворотом! Повылазьте ваши глаза, как у морского рака! – вежливо отозвался на приветствие старого товарища бывший помощник капитана Вантулы. – Увели наш корабль! Нагло средь бела дня и не…
– …спросивши, – ухмыльнулся Дроб, – а что, они должны были у тебя разрешение спросить? А не позволите ли, почтенный Гран, якорь вам в глотку и якорную цепь вокруг языка, украсть ваш корабль, так? Вон глянь, наша «Скромница» целёхонька, а твою лохань увели. Так это, может, из-за твоей несчастливой звезды у нас тогда «Красотку Сью» стащили? А, Гран?
Бывший помощник капитана названного корабля промолчал, крыть было нечем, а Вантула, словно очнувшись, произнёс:
– Нашу «Скромницу» она больше не тронет. Она обещала! Слышь, Дроб, сходи в док, скажи чтоб люки для рабов заделали, да и цепь, к которой их приковывали, выкинь… Нет, лучше продай. Первый рейс будет в Каранск, за какао.
– Это дело, – согласился Дроб, но не с рейсом за какао, а с предложением продать рабскую цепь. Качнув головой и поглядев на пустые бутылки, глубокомысленно заметил: – Выкидывать не годится, она всё-таки денег стоит, лучше – пропить! Больше пользы будет! А если пропивать, то каждое звено по отдельности! Дадут за него бутылку рома? Вряд ли, а если полбутылки? То всё равно, сколько ж это бутылок получится!
Рассуждая подобным образом, Дроб отправился на верфь, пропивать, вернее, продавать специальную якорную цепь, к которой приковывали рабов. Возить-то будут теперь какао, а его не надо к цепи приковывать, значит, и цепь не нужна, а то, что ненужно – обязательно надо пропить! Не пропадать же добру!
Сейрасбир аб Гутам, капитан-ахши объединенного карберийского флота, наслаждался ароматным чаем. Его шекка была побольше остальных, поэтому на ней была адмиральская каюта – кусочек пространства на корме, отгороженного коврами под приподнятым кормовым настилом, игравшим роль капитанского мостика. Но насладиться напитком в полной мере ему не удалось, помешал крик наблюдателя, сидящего на мачте:
