– Подожди. Это женщина, с которой вы судились за исходный код твоей программы SnAppShot?
Он коротко кивнул:
– Она была там сегодня. Я стараюсь не думать о ней, но сегодня я понял: она сильно повлияла на меня.
Триш встала. Она шагнула вперед, к Нейту. Он поднял голову. На его лице снова появилось жесткое, даже злое выражение.
– Что она сделала?
– Мы были помолвлены. Я привел ее домой, познакомил с семьей, а она переспала с моим братом.
У Триш отвисла челюсть от удивления. Это было совсем не то, что она ожидала услышать.
– Она нарушила обещание. А потом утверждала, что половина компании принадлежит ей, поскольку мы были вместе, когда я основал ее.
– А что случилось сегодня?
Триш сделала еще один шаг ему навстречу. И еще…
– Она хотела начать все сначала. Но я уже никогда не смогу ей доверять. Не смогу доверять так, как доверяю тебе.
– Мне? Но мы не так уж давно знакомы.
– Я доверяю тебе жизнь своей племянницы. Это намного важнее, чем просто часть кода.
Она сделала еще несколько шагов ему навстречу. Нейт сурово посмотрел на нее:
– Не подходи ближе.
– Почему нет?
– Потому что я держу свои обещания. Я обещал тебе, что не стану заниматься с тобой сексом. Я не имею права воспользоваться тобой лишь потому, что ты красива, умна и мне комфортно с тобой, как ни с кем иным, включая Диану Картер. Просто потому, что я доверяю тебе.
Она сделала еще один шаг вперед. Нейт отступил. Его пальцы по-прежнему сжимали дверную коробку, а ноги теперь оказались в холле.
– Если ты подойдешь ближе, я не смогу сдержать это обещание.
Эти слова вывели ее из состояния равновесия. Она прижала руки к сердцу – убедиться, что оно еще бьется.
– Все эти женщины, которые сегодня ловили мой взгляд, – сказал он. – Лола, и Диана, и все остальные. Глядя на меня, они видели приз, который могли бы выиграть. Но все, что мог видеть я, и все, о чем был в состоянии думать, – ты, Триш. Я хотел пригласить тебя туда, потому что хотел быть с тобой. Но поскольку это оказалось невозможно, ведь некому было присмотреть за Джейн, я решил вернуться.
– И ты сдержишь свое обещание?
Он снова сглотнул, затравленно глядя на нее:
– Я должен. Осталось три недели, верно? Потом я найму другую няню, а ты уедешь. И тогда я приглашу тебя на ужин. Это будет правильно. Сейчас я не должен целовать тебя. И прости за то, что я сделал это тогда. Честно говоря, мечтал об этом с нашей первой встречи. Но сейчас – даю слово…
Он говорил так, будто решал самый главный вопрос своей жизни. Обещание. Обещание, которое он намеревался сдержать, – не важно, насколько больно ему было при этом. Она не знала никого, чье слово оказалось бы сильнее, чем его, ни среди мужчин, ни среди женщин. Люди лгали, предавали и делали всякие ужасные вещи друг с другом во имя любви. Никто при этом не думал, как чувствует себя пострадавший человек.
Ее мать не думала.
И ее отец.
Но не Нейт. Он дал ей слово и сдержит его, даже если это будет очень трудно. В этом было его принципиальное отличие от других людей.
Но Триш не дала ему ни единого шанса на отступление. Она пересекла разделявшее их расстояние так быстро, что он не успел среагировать, и порывисто обняла за шею, сжав пальцы в крепчайший замок.
В ответ на ее прикосновение он напрягся:
– Не надо…
– Потому что нарушишь обещание?
Он закрыл глаза. Костяшки пальцев, сжавшихся на дверном косяке, снова побелели. Казалось, лишь сильнейшим усилием воли он удерживался, чтобы не коснуться Триш.
– Да.
Ее руки соскользнули с его шеи, и кончики пальцев нежно поправили галстук.
– Но ведь я не давала никаких обещаний, не так ли?
Нейт вздрогнул всем телом, в паху у него стало горячо. Триш могла поклясться, что слышит треск дерева под руками мужчины.
– Ты говорила, что ни с кем не спала. Ты говорила…
Она потянула концы галстука сильнее, медленно ослабляя узел, пока яркая лента не повисла под воротником его рубашки.
– Да, ни с кем не спала.
Триш расстегнула верхнюю пуговку рубашки Нейта. У него была красивая шея… Следующую пуговицу.
– Триш, – застонал он. Его глаза были закрыты, голова чуть наклонена вперед, к ней. – Что ты делаешь?
Она расстегнула еще одну пуговку.
– Убеждаюсь, что ты держишь слово.
Его глаза распахнулись, и он уставился на нее в неподдельном шоке:
– Как?
– Соблазняю тебя. – Расстегнув очередную пуговицу, она приподнялась на цыпочки и начала целовать горячую кожу его шеи прямо под кадыком. – Если ты не против.
– Только в этом случае! – Он отпустил дверную коробку и наконец обнял Триш. От его рук веяло теплом и силой. Она подумала, что сейчас расплавится, растает, растечется от этого тепла. Но нет, пока не время. Чуть позже.
Она играла с заостренными кончиками его воротника.
– Так ты не против?
– Это не имеет ничего общего с деньгами или взносами на благотворительность? – выговорил он.
Она подалась вперед и снова поцеловала его в шею, высвобождая из петли другую пуговку. Сердце едва не выскочило у него из горла. Она и правда соблазняла его, Нейта Лонгмайра, «мальчика-миллиардера».
Нет, не так. Не мальчика и не миллиардера. Не перспективного холостяка и не богача. Она соблазняла его, Нейта. Красавца и умника, привыкшего всегда сдерживать свои обещания.
– Не имеет.
Она легонько прикусила зубами его шею и с удовольствием почувствовала сладострастную дрожь. Его тело отзывалось на ее прикосновения, и ее плоть тоже подхватила волну желания. Жар вспыхнул в груди, заставил соски торчать, а низ живота – сладко заныть от возбуждения. Она соблазняла его, и он был не против.
– Только я и ты, ничего больше.
– Триш, – снова простонал он.
– Буду считать, что ты согласен.
Она легонько толкнула его назад, чтобы стянуть пиджак от смокинга с широких плеч. Дорогая ткань с легким шуршанием упала на пол, и Триш принялась дальше расстегивать пуговицы рубашки.
Он не касался ее, даже не пытался задрать майку, которая была надета под рубашкой. Просто стоял и смотрел. Его грудь тяжело вздымалась, дыхание со свистом вырывалось сквозь сжатые зубы.
Зачем так много одежды? Она скользнула руками под ткань, к его горячему телу. И поцеловала снова. Он вернул поцелуй, обнимая и прижимая девушку к своей мощной груди, в которой гулко билось сердце.
