На этот раз аплодисменты звучали уже по-другому. Все понимали, что предстоит Рафаэлю. Управлять страной нелегко, и собравшиеся гости выражали ему свое уважение наряду с поздравлениями.
К удивлению Марии, Рафаэль сел, и Алекс снова взял слово:
– Было бы упущением не отметить каждого члена официальной делегации из Алмы. Их имена указаны в программках. Надеюсь, вы найдете время поприветствовать их сегодня вечером и высказать свою признательность за их нелегкий труд и преданность идее восстановления монархии Алмы.
Он внезапно замолчал, и на долю секунды Марии показалось, что он смотрит прямо на нее.
– Дело в том, – задумчиво продолжал Алекс, – что политика и деловые переговоры включают в себя гораздо больше, чем сухую статистику и официальные соглашения. В конечном счете это всегда отношения. Люди. Доверие и честность. Один из членов нашей группы осознает это до мозга костей, и я не уверен, стояли бы мы сегодня здесь без мудрых советов и усилий прекрасной леди в красном платье, мисс Марии Ферро. Спасибо, Мария, за все, что ты сделала, чтобы навести мосты и достичь консенсуса за столом.
На этот раз она не слышала аплодисментов: сердце билось слишком громко и перекрывало любой шум. Люди вокруг пожимали ей руку и целовали в щеку и поздравляли. Все было как в тумане.
Вдруг рядом появился Алекс – мрачно-красивый и такой родной. Твердый подбородок и классические черты выделяли его даже среди самых привлекательных мужчин.
Он не прикоснулся к ней. Но от его жгучего взгляда по телу Марии пробежала дрожь.
– Я чуть не проглотил язык, когда заметил тебя, – пробормотал он сипло. – Ты и это платье просто незаконное сочетание.
– Ты говорил сейчас от чистого сердца? – спросила Мария. – Или делегация заставила тебя ораторствовать?
– Боже, дорогая. Конечно, от чистого сердца. Каждое слово.
Приятно знать, что он ценит ее работу, но комплименты не стерли тот факт, что он не доверял ей.
Вдруг Мария осознала, что несколько человек стоят достаточно близко, чтобы слышать их разговор.
Алекс взял ее за локоть – теплые сильные пальцы коснулись обнаженной кожи.
– Давай уйдем отсюда.
Она высвободилась.
– Нет. Мне нечего тебе сказать. Ты никогда не верил мне, когда дело доходило до Габриэля, и это причиняет боль.
– Я верю тебе, – поспешно сказал Алекс. – Я просто думал, что ты обманываешься относительно его чувств. Оказывается, я был абсолютно не прав. Во всем.
– Габриэль и я друзья.
– Сейчас я это знаю. Я вел себя как кретин. Мне очень жаль. Ревновал и реагировал как идиот. Я не заслуживаю прощения, но прошу тебя простить меня.
Мария уставилась на него в изумлении. Алекс воспользовался ее растерянностью и увлек за собой.
Они дошли почти до последний палатки, прежде чем Мария уперлась пятками в землю.
– Алекс, – произнесла она. – Я прощаю тебя. Действительно прощаю. Но это твой вечер. Это вечер Алмы. Все, о чем ты мечтал и ради чего работал последние полтора года. Ты не можешь уйти с вечеринки.
Он нежно поцеловал ее – так, что у Марии перехватило дыхание и колени подогнулись.
– Посмотри на меня, моя любовь.
Заметив пустой гольф-карт, он усадил Марию на сиденье рядом с собой и завел мотор. Она вряд ли смогла бы найти дорогу в лабиринте дорожек и троп, но Алекс привез их прямо к маленькой очаровательной вилле, где они останавливались во время первого визита в Корал-Гейблс.
Когда он снял ногу с педали, гольф-карт медленно остановился, и Мария почувствовала дрожь в животе. Пыталась заговорить, но непроизнесенные слова застревали в пересохшем горле.
Возможно, Алекс почувствовал ее волнение или просто спешил. В любом случае он застал Марию врасплох, когда подхватил ее на руки и понес к входной двери. Вилла была не заперта. Они нашли ключ внутри на столе с приветственной запиской от хозяев, а также корзину с фруктами и свежие цветы.
Алекс закрыл дверь одной рукой, его дыхание было ровным.
Наконец Мария нашла слово, которое хотела сказать:
– Спасибо.
Он нахмурился:
– За что?
Она коснулась его подбородка. Крошечный порез с левой стороны говорил о том, что он брился второпях.
– За все те приятные вещи, которые ты сказал. И за такую милую лесть.
Наконец улыбка озарила его лицо.
– Если ты считаешь это приятным, то ты очень неопытна.
Он прошел мимо роскошной гостиной и направился прямо по коридору, но остановился в нерешительности между двумя спальнями.
– У тебя или у меня?
Мария решила, что настало время обуздать его мужскую самоуверенность.
– Не много ли вы на себя берете, мистер Рэймон?
Он пинком открыл дверь в комнату, в которой останавливалась Мария во время их последнего визита. Опустив ее на матрас, Алекс взял маленькую сумочку из ее онемевших пальцев и отбросил в сторону. Опустившись рядом с Марией, он оперся на локоть и серьезно сказал:
– Я был ослом и идиотом, но я тебя обожаю, Мария. Без тебя моя жизнь ничего не значит. Скажи, что любишь меня. Скажи, что прощаешь меня. Выходи за меня замуж и подари мне детей.
Высокомерие никуда не делось – одни требования. Но сердце Марии растаяло.
– Может, ты и дипломат, но заискивать не умеешь.
Алекс соскользнул с кровати и встал на колени на коврике, его темные глаза оставались серьезными. Он потянулся и взял Марию за руку.
– У нас с самого начала все было непросто. Я хотел бы ухаживать за тобой наедине, в домашней обстановке или хотя бы на отдыхе, а не когда тикает политическая бомба замедленного действия. Ты заслуживаешь гораздо лучшего.
– Мне нравится работать с тобой, – сказала она мягко, переплетая свои пальцы с его.
Мария увидела, как дернулся его кадык, когда Алекс сглотнул.
– Мое единственное оправдание в том, что это застало меня врасплох.
– Что?
– То, что я влюбился в тебя.
Мария перестала дышать по крайней мере секунд на пять.
– Ты действительно любишь меня?
– Разве я не это говорю? – Его мужское негодование вызвало у нее улыбку.
– Почему-то, когда ты сокращаешь мысль до этих трех слов, смысл кажется более реальным. Я тоже люблю тебя, Алекс. – Она села и наклонилась вперед, обняла его рукой за голову, чтобы поцеловать. – И думаю, что уже давно.
– Если ты любишь все реальное, – пробормотал он, – тебе понравится то, что я планирую следующим номером.
Он сорвал с себя пиджак от смокинга и рванул рубашку, так что запонки полетели в разные стороны. Сердце Марии забилось в бешеном темпе.
