Виктор собрался залезть в салон, как вдруг от калитки раздался строгий голос:
— А это еще что за явление Христа народу?
Он резко обернулся и увидел деда с удочкой и садком, в котором колыхалась плотва.
— Чего?
— Кто ты такой? Я тебя здесь не видел.
— Я тебя тоже, старик.
— А чего так невежливо? Где старший твой?
— Чего? — не понимая, скривился наркоман.
— Ты что, идиот?
А вот этого деду Гордею говорить не следовало.
— Я? Ага. Я идиот, а ты, ты, старый козел, — покойник.
— Ты чего? — испуганно отшатнулся дед Гордей.
Но было поздно. В несколько прыжков парень добрался до старика и одним движением свернул тому шею.
— Вот так! Отжил свое, и хорошо.
Неожиданно он почувствовал сильную головную боль и потер виски.
Наркотик еще действовал, но через час начнется ломка, поэтому надо срочно достать наркоту. Не эти проклятые таблетки, от которых кайфа на минуту, а потом полный провал в памяти и ломка с глюками. Надо найти героин. Он даже не подумал, что это не так просто, что наркотик стоит больших денег, если удастся выйти на распространителя, а это долгий процесс. Мозг работал лишь в одном направлении — нужен героин. А раз нужен, значит, надо его взять. Где? Там, где люди. А где люди? На трассе. Трасса осталась в его памяти, да и дорога отсюда была одна, к этой самой трассе.
Карасенко запрыгнул в салон, завел двигатель, вывернул руль, повел внедорожник к воротам. Тот не вошел в поворот и снес часть забора, под колеса попал и мертвый старик. Внедорожник раздавил его, из-под рубашки хлестнула кровь.
Одурманенный наркотиком Карасенко не обращал ни на что внимания. Он вел машину по деревне, сбивая все попадавшиеся препятствия. Подпрыгнув на огромном ухабе, выехал за пределы деревни и пошел к трассе, дико крича, вертя руль влево и вправо. Его охватила эйфория. Он казался себе не человеком, а чем-то высшим, особым, для кого никаких преград не существует.
Батыров услышал рев двигателя и отбросил от себя Валентину.
— Что еще за хрень? — проговорил он.
— Кажется, Степка решил покататься, — лениво ответила она.
— Какого шайтана?
— А чего ему, Ринатик? Надоело торчать в подвале. А может, услышал, как мы забавляемся, и тоже решил развлечься.
— Я ему сейчас развлекусь.
— Правильно, Ринатик, с ними надо быть строгим. Всыпь Степану, чтобы не безобразничал, и возвращайся быстрее.
— Ну ты и стерва!
— Да, но ведь такой я и нравлюсь тебе.
Батыров оделся, вышел в коридор и вдруг увидел, что дверь подвала открыта.
— Что за шайтан? Почему Ванько не закрыл дверь? — проворчал он. А спустившись вниз, застыл в оцепенении, глядя на еще не остывший труп подельника, закрывшую глаза в углу своей камеры Лепко и открытую дверь камеры Карасенко. — Твою-то мать! Ах ты, придурок!
Батыров кинулся наверх, заскочил в свою комнату, выхватил из стола пистолет. Обойма вставлена, патрон в патроннике.
«Тойота» выворачивала во дворе, водителя не видно, но понятно, что это был Карасенко. Батыров вспомнил, что заправлял машину и, поставив ее во дворе, не вытащил ключ. Лоханулся.
Он рванул на улицу.
В это время «тойота» выскочила со двора, оставив у ворот раздавленный труп деревенского старичка. От его вида Батырова едва не стошнило. Он забыл про пистолет, не стал стрелять. Да и бесполезно, машина удалялась стремительно, петляя из стороны в сторону и подпрыгивая.
«Шайтан! Этот идиот теперь такого наделает! Надо срочно сваливать. А сваливать — это вызывать Селихова. Без машины далеко не уйдешь. Хотя… — пришел в себя Батыров, — не следует дергаться. «Тойота» подставная, оформлена на человека, год назад ушедшего в мир ной, документов внутри нет, они в борсетке, та в столе. Ну попадет Карасенко к ментам, а это как пить дать, и что? Наркоман за рулем. Где взял машину? Ничего путного не ответит, без таблеток у него начисто отобьет память, а через какое-то время он просто сдохнет. Вывести в Макинку ментов он не выведет, потому как уже не вспомнит, откуда бежал, где взял машину. Здесь, кроме Гордея и подельников, его никто не видел. Ну и пусть менты с ним возятся, пока он не даст дуба у них в камере. Да, не надо суетиться. Переехать следует, но не сейчас, ночью. Да и девку надо перевозить очень аккуратно, продумав маршрут. Бросать нельзя, убивать тоже. Сангал голову снимет. Ему вообще ничего не надо докладывать. У нас все нормально, как и должно быть».
На крыльцо вышла полуголая Валентина. Хрюкнула и закрыла ладонью рот, завидев раздавленный труп деда.
— Ты чего вылезла? — рявкнул на нее Батыров.
— Что это, Ринат?
— «Крол» сбежал. Ванько завалил, деда тоже. Тот, наверное, случайно попал ему под руку.
— О господи! Бежать надо, Ринатик!
— Уймись. Быстро в хату, оденься, деда вынесем к болоту. Потом Ванько. Уберем следы.
— Но нас здесь возьмут!
— Кто?
— Менты, кто ж еще?
— Не возьмут, если дергаться не будем. Ступай, приведи себя в порядок.
— Я его, — указала она на изуродованный труп деда, — не смогу тащить.
— Сможешь, тварь, — сорвался Батыров, — если не хочешь следом за ним на небеса отправиться!
Репина скрылась в доме.
Батыров, прикурив сигарету, достал сотовый телефон, набрал номер Салихова.
— Да, начальник? — ответил заместитель по банде. — Чего надо-то?
— Вы где?
— Поселки объезжаем, твой, шеф, приказ исполняем.
— Снимайте первое подходящее жилье и ночью объездной дорогой двигайте сюда.
— Зачем?
— Затем! Пацан из подопытных сбежал.
— Чего?
— У тебя со слухом проблемы? Карасенко удавил Ванько, забрал у него ключи, выбрался из камеры, прошел во двор, там встретил деда, свернул и ему шею. Завел «тойоту». Я поздно спохватился, он уже ушел, я даже выпрыгнуть вниз не успел.
— Не успел? А чем так занят был? Валькой?
— Да иди ты со своей Валькой! У нас ЧП, ты врубаешься?!
Селихов наконец понял, ЧТО произошло.
— А чего в деревню-то возвращаться? Может, ты с Валькой и девкой пешком дойдешь до моста? Там безопаснее подобрать вас будет.
— И как я потащу девку? Ты не помнишь, что еле затащили ее в камеру? И это мужики, а со мной только твоя Валька.
— Она уже твоя. А может, бросить все, Ринат, и свалить отсюда, покуда не повязали?
— И далеко мы свалим? От ментов уйдем, это не проблема, а вот от Сангала и его людей нигде не спрятаться. Они из-под земли достанут.
