Ослица, вывернув башку, внимательно следила за нашим разговором. С таким очень живым интересом. Как будто все понимала. Честно говоря, я даже немного побаивался животину. Ну… не в прямом смысле, конечно. Просто… вот хрен знает, как с ней обращаться. Погонять палкой? Так жалко… вон какие глаза умные…
– Как тебя назвать, худоба? – Я потрепал животину между ушами. – А будешь ты у меня… точно, нарекаю тебя Явдохой!
Ослица неожиданно фыркнула и обиженно отвернула морду.
– Что, не нравится? А плевать… решение уже принято… – Я распаковал тюк с доспехом и стал экипировываться. – Дело такое, Явдя… ночь на дворе, так что поостережемся…
Кабатчик сгрузил провизию в повозку, я попробовал, как выходит из ножен меч, пожалел о рогатине, оставшейся на острове, взгромоздился на санки и тронул поводья.
– Но, Явдоха!
Ослица повернула голову назад и так укоризненно посмотрела, что у меня чуть сердце кровью не облилось. Нет, это хрен знает что…
– Ну… ты это… тут деву одну надо спасти. Обязательно спасти. А потом еще одну. Понимаешь?
Явдоха тяжело вздохнула, напряглась, стронув санки с места, и, мерно цокая копытами, потащила меня в темноту.
– Молодец, моя девочка. – Я поерзал задницей, устраиваясь поудобнее, и неожиданно понял, что смертельно проголодался.
Рука сама по себе подтянула пакет с колбасой и баклагу пива.
– Умм… Фкуфно… – Гвардеец не соврал: кабатчик действительно знает толк в колбасе. И пиво тоже ничего.
Не заметил, как слопал половину припасов. Настроение сразу поднялось. Даже несмотря на то, что я даже не представляю, как буду освобождать Франку. И еще…
– И с Синодом придется поссориться, – вслух озвучил я последствия. – А это, братец, вовсе уж скверно. Ну да ладно, разберусь как-нибудь. Поддай, красавица, поддай, хорошая!
Явдоха, с хрустом ломая копытами наст, ускорилась. Санки вполне уверенно скользили по укатанной дороге. С правой стороны чернела сплошная стена леса, с левой – раскинулись заснеженные поля, а на обочине дороги виднелись равномерно поставленные виселицы. Почти все занятые. Впрочем, кто там на них висит, я так и не разобрал и скоро перестал обращать внимание. Висят – значит, виноваты. Или не виноваты. Суета это. Главное, дорога ведет прямиком в Хлебови́цы, что меня полностью устраивает.
Ну, держитесь! Порву, как тузик старые подштанники…
Глава 25
«…изверь есть монструм, вельми похожий на большого пса, со шкурой, крепостью подобной камню и покрытой преужаснейшими шипами. Сей монструм чрезвычайно редок в Серединных землях, и многия мои коллеги подвергают сомнению его существование, относя упоминания об оном к преданиям невежественной черни. Однако же, разбирая фолианты в запасниках библиотеки университета Града Великого, вашему покорному слуге посчастливилось обнаружить древнюю гравюру с изображением изверя, с примечаниями некого охотника Симеона из Яблоневиц, в коих сей Симеон весьма подробно описывает схватку с оным монструмом. Совершив со студиозусами экспедицию в Яблоневицы, я получил от родственников сего охотника неопровержимые доказательства существования изверя в виде когтей и куска шкуры. Вынужден отметить, что указания эконома Бульбаха не оплачивать расходы на сию экспедицию есть произвол и самодурство…»
(Преподобный Эдельберт Великоградский.
«Бестиарий и описание рас Мира Упорядоченного»)
Серединные земли. Поместье Хлебовицы.
28 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Раннее утро
Едва рассвет раскрасил розовым верхушки деревьев, как слева от дороги показались черные силуэты домов с белыми столбами дыма из печных труб, уходящими в еще черное небо. Усадьба Алисии стояла на высоком холме, поодаль от деревеньки, и больше напоминала небольшой замок, чем жилое поместье.
Каменные стены, высокая башня в центре. Правда, стены ветхие, с большими провалами, забитыми тыном из мощных бревен, а башня – в строительных лесах, но все равно выглядела достаточно солидно.
С одной стороны крепостцу защищает речка, правда замерзшая, занесенная снегом и оттого неразличимая на фоне общего пейзажа. А с другой – ров и засеки из кольев. Судя по словам Влахия, поместье с парой деревенек и земелькой пожаловал Алисии сам Лепель, Великий князь Жмудии. Попутно возведя ее в боярский титул. За неизвестные общественности заслуги. Алисия неимоверно этим гордилась и сразу рьяно бросилась восстанавливать разрушенный замок прежнего владельца.
– От кого же ты так хоронишься, Явдоха Блямберд?.. – озадаченно пробормотал я. – И главное, почему Франтя здесь, а не в казематах Синода?
Ответа на эти вопросы я, конечно, не нашел. Немного подумал и решил проникнуть в замок со стороны реки – стены там зияли проломами и почти обрушились. Мысль о том, что я полный идиот, загнал глубоко внутрь, впрочем полностью согласившись с этим определением. Ну сами посудите: кто полезет в одиночку на за́мок? Конечно, идиот, причем полный. И еще самоубийца. Но… не могу я по-другому, и все. Не знаю, возможно, дикое упрямство досталось мне с телом Горана, но скорее всего, это наследство прежнего меня. Прямо скажу: не самое лучшее наследство. И эта хренова клятва еще вдобавок. Вот как-то не хочется мне шутить с кровными клятвами… Окружающий антураж прямо намекает: дал – выполняй, ибо… ибо…
А вообще, проще не раздумывать, а построить обычную логическую цепочку. Чтобы выполнить клятву – надо довезти девок к подгорникам. Чтобы их довезти – надо их сначала найти. Франку мне никто добровольно не отдаст – значит, ее надо украсть или забрать силой. И тут, без вариантов, придется лезть в замок. Так что мой идиотизм – не совсем идиотизм, а вынужденные меры. Ух! Да я прямо философ!
Однако Явдоха с этими логическими выводами соглашаться не захотела. Клятая ослица стала столбом перед рекой и дальше двигаться отказалась напрочь. Не помогла даже морковка, которую от доброты душевной я пытался ей скормить. Хотел двинуть палкой, но… не смог и, привязав животину к дереву, поперся пехом.
Да… наверное, все-таки добрый я. К животным добрый…
Проваливаясь по пояс в сугробы, незамеченным добрался до тына и присел, пытаясь разглядеть часовых. Никого не разглядел, поколебался немного и пополз по бревну, торчащему из осевшей стены.
Даже не знаю, как я не сверзился вниз, не иначе боги хранят, но все же умудрился добраться до разрушенной стрельницы, подтянулся и вполз внутрь. Отдышался, осторожно глянул в замковый двор и опять никого не увидел. И не услышал.
Много хозяйственных построек, конюшня, в которой похрапывают лошади, штабеля бревен, кучи песка и камня, но ни одного человека. Даже, казалось бы, обязательных собак. Медальон тоже молчал, напрочь отказываясь фиксировать чародейство или неприятности.
– Не верю… – прошептал я и решил подождать еще немного. Прислонился к стене и уставился в звездное небо. Не знаю, сколько прошло времени, вряд ли много, но в итоге не выдержал. Перебрался на другую стену, подобрал кусочек камня и швырнул его вниз…
