– Господь Всемогущий! Я не репетитор, ясно? Ищи для этого кого-нибудь еще. – Я указываю на меню перед ним. – Ты собираешься делать заказ? Если нет, тогда, пожалуйста, уходи и дай мне спокойно работать.
– Господь Всемогущий! – Гаррет хмыкает, а потом с любопытством разглядывает меню. – Я буду клубный с индейкой. – Он откладывает меню и берет его снова. – И двойной чизбургер с беконом. Но без картошки. Хотя нет, я передумал – с картошкой. Да, и в качестве гарнира луковые кольца.
У меня челюсть отвисает едва ли не до пола.
– И ты действительно собираешься все это съесть?
Он усмехается.
– Естественно. У меня растущий организм.
Растущий? Не-а. Я заметила только сейчас – наверное, потому, что раньше меня отвлекала его несносность, – что Гаррет Грэхем уже сформировался как мужчина. Никакой он не растущий организм. В нем нет ничего детского: ни в точеных чертах лица, ни в высокой, рельефной фигуре. И даже в обнаженной груди, вдруг осознаю я, вспоминая то фото, что он мне отправил.
– А еще я съем кусочек того самого пирога и выпью «Доктора Пеппера». Да, и еще порцию частных уроков.
– Их в меню нет, – бодро объявляю я. – А остальное сейчас подам.
Я не даю ему времени возразить и ухожу за стойку, чтобы передать заказ Джулио, нашему повару. Спустя секунду ко мне подлетает Лиза и принимается возбужденно шептать:
– О боже! Ты знаешь, кто это, да?
– Ага.
– Это же Гаррет Грэхем.
– Знаю, – сухо говорю я. – Я же сказала «ага».
Лиза оскорблена в своих лучших чувствах.
– Да что с тобой такое? Ты так странно себя ведешь, даже не радуешься. Ведь это сам Гаррет Грэхем сидит за твоим столиком! Он разговаривал с тобой.
– Разве, черт побери? Да, его губы шевелились, но я не поняла, что он разговаривает.
Я закатываю глаза и подхожу к бару, за напитком для Гарета. Я не смотрю в его сторону, но чувствую, что взгляд его дымчато-серых глаз следит за каждым моим движением. Наверное, он телепатически отдает мне приказ, чтобы я позанималась с ним. Что ж, ему не повезло. Я ни под каким видом не будут тратить свое свободное время, которого у меня и так мало, на университетского хоккеиста, считающего себя рок-звездой.
Лиза не отстает от меня, продолжая петь дифирамбы Грэхему. Очевидно, она не поняла мой сарказм.
– Он такой замечательный. Просто до невероятности замечательный. – Она с трудом понижает голос до шепота. – Я слышала, что в постели он великолепен.
Я хмыкаю.
– Думаю, он сам распустил о себе этот слух.
– Нет, мне рассказала Саманта Ричардсон. Она в прошлом году подцепила его на вечеринке в «братстве» Тета
[12]
. Говорит, лучшего секса у нее в жизни не было.
Мне нечего ответить, потому что мне абсолютно плевать на половую жизнь какой-то девицы, которую я в глаза не видела. Поэтому я пожимаю плечами и протягиваю Лизе стакан с «Доктором Пеппером».
– Слушай, а почему бы тебе не обслужить его столик?
По тому, как Лиза захлебывается восторгом, можно подумать, будто я вручила ей чек на пять миллионов.
– Точно?
– Угу. Забирай.
– О господи. – Она делает шаг ко мне, как будто собирается броситься на шею. Но тут ее взгляд устремляется к Гаррету, и она решает, что стоит направить свою нечаянную радость совсем в другое место. – Я тебе должна, Хан.
Я хочу сказать ей, что как раз я у нее в долгу, но она уже спешит к кабинке, чтобы обслужить своего ненаглядного принца. Я весело наблюдаю за тем, как постепенно омрачается лицо Гаррета по мере приближения Лизы. Она ставит перед ним стакан, он берет его, ловит мой взгляд и слегка наклоняет голову.
Как бы говоря: тебе так просто от меня не отделаться.
* * *
Гаррет
Ей так просто от меня не отделаться.
Ясно как божий день, Ханна Уэллс редко общалась со спортсменами. Мы упрямые. И нас всех объединяет одна особенность: мы никогда не сдаемся.
Чтоб мне провалиться – я уговорю эту девчонку позаниматься со мной.
Из-за того, что Ханна передала меня другой официантке, мне приходится ждать другой возможности донести до нее всю важность моей просьбы. Следующие двадцать минут я вынужден терпеть откровенные заигрывания и неприкрытый интерес кудрявой брюнетки, которая обслуживает меня. Я с ней вежлив, но на заигрывания не отвечаю.
Сегодня меня интересует только Ханна, и мой взгляд следует за ней, будто приклеенный. Как бы она ни сбежала, увидев, что я отвлекся. С нее станется.
Если честно, выглядит она в своей униформе очень соблазнительно. Зеленовато-голубое платьице с белым воротничком и большими пуговицами спереди, коротенький белый передничек. Прямо-таки наряд из «Бриолина»
[13]
, что, как мне кажется, вполне резонно, ведь кафе Деллы оформлено в стиле пятидесятых. Несложно представить Ханну в той эпохе. Она запросто вписалась бы в нее: темные, слегка волнистые волосы до плеч заколоты сбоку голубой заколкой, которая придает прическе несколько старомодный вид.
Наблюдая за ней, я задаюсь вопросом, как эта девчонка жила до нашего знакомства. На занятии исследовательской группы я поспрашивал о ней, но мало что узнал. Один парень вспомнил, что она из маленького городка на Среднем Западе. Еще кто-то сказал, что на втором курсе Ханна весь год встречалась с одним парнем из музыкальной группы. Во всем остальном она для меня полная тайна.
– Принести тебе еще чего-нибудь? – пылко спрашивает меня официантка.
Девушка смотрит на меня как на знаменитость, но я привык к такому вниманию. Факт: если ты капитан хоккейной команды, которая вошла в Первый дивизион и, следовательно, выиграла два национальных чемпионата, люди знают, кто ты такой. И женщины хотят с тобой переспать.
– Нет, спасибо. Счет, пожалуйста.
– О. – Ее разочарование очевидно. – Конечно. Сейчас принесу.
Прежде чем она уходит, я задаю прямой вопрос:
– Тебе известно, когда у Ханны заканчивается смена?
Разочарование на ее лице сменяется изумлением.
– А что?
– Она из моей группы. Хочу обсудить с ней одно задание.
