Каррай достает из кармана жилета серебряную луковицу часов на цепочке и стучит пальцем по циферблату:
— Время, адепты, время! — Выждав еще несколько мгновений, заявляет: — Идемте, Близард, продемонстрируете нам свои блестящие знания.
Положа руку на сердце, признаюсь: после утреннего чаепития я не жду от Каррая подставы…
У-у, вредный! А я ему похмелье, между прочим, сняла семейным заклинанием. Знала бы, что он такой, воспользовалась бы классическим, с побочным эффектом.
— Искусник Каррай, можно я зайду второй? Я еще не настроилась!
Каррай, неумолимый, как рок, открывает дверь:
— Вперед, адептка! Настраиваться будете на свидания, а на моих занятиях действуйте.
Приободрившись, сокурсники улыбаются с облегчением — первопроходец найден.
Спорить с искусником бессмысленно…
Передаю верхнюю одежду и сумку Диволике и медленно шагаю к входу в зал, в котором темно, словно в пещере.
— Близард! — окликает Каррай, когда я уже переступаю порог. — Предупреждаю сразу: арахнид — высококачественная иллюзия, поэтому не крушите там ничего, ладно? Иначе перед спецами с факультета прикладной магии будете оправдываться вместе со мной.
Вот теперь одногруппники уже не ограничиваются ухмылками, а расслабленно смеются.
— Тихо! Все там побываете по очереди, — обрывает веселье преподаватель. — И да, первому адепту за смелость накидываю дополнительный балл, невзирая на будущий результат.
Недовольное ворчание ребят уже не слышу — дверь захлопывается. Я одна в темноте.
Создаю крохотный «светляк» и быстро оглядываюсь. Тренировочная площадка действительно превращена в пещеру: стены из шершавого серого камня, высокий свод теряется где-то в темноте. Под ногами сухо шуршит какой-то мусор. Присматриваюсь… Фу! Да это же фрагменты паутинного кокона!
Спустя мгновение я вижу и самого арахнида. Наверное, нет девушки, которая не содрогнулась бы при виде паука, особенно такого мерзкого, как этот. И несколько секунд я борюсь с собой, чтобы не применить заклинание развеивания иллюзий. Не то масштабное, что уничтожит работу магов и которое запретил Каррай, а маленькое, для личного пользования, только чтобы убедиться, что тварь, засевшая в кружеве паутины, — фикция.
Я останавливаюсь за шаг до сигнальной сети, представляющей собой хаотично раскиданные нити. Пытаюсь четко вспомнить лекцию по данному виду паразитов. Пещерный арахнид видит плохо и преимущественно ориентируется на дрожание паутины, поэтому нужно идти аккуратно, ее не цепляя. И, конечно, следует помнить о липких ловушках.
— Давай, Соня, — шепотом ободряю сама себя. — Ты сможешь.
Куклу, которую нужно вытащить, пока не вижу. Но если вспомнить слова Каррая, арахнид парализованную жертву закупоривает в кокон у самого своего гнезда. Значит, нужно добраться до круговой паутины и искать под ней. Проблема в том, что монстр меня тогда точно заметит.
Как лучше обороняться, Каррай обещал рассказать на практическом. Учебник же говорит лишь о лесном подвиде арахнида и молчит о пещерном: как с последним справиться, мол, догадывайтесь, адепты, сами…
После недолгих колебаний снимаю мантию и остаюсь в белой рубашке мужского кроя и зауженных темных штанах — почти наряд боевички, крайне неприличный для целительницы, если она не на полевой практике. Главное теперь, не запутаться в паутине и не попасться пауку в педипальпы: свойства учебной иллюзии таковы, что парализует по-настоящему, пускай и ненадолго. Как раз настолько, чтобы меня обнаружили и увидели мой непристойный вид.
Протолкнув косу под воротник рубашки, так чтобы она легла на голую спину, вхожу в паутину.
Благодаря «светляку», летящему над головой, нити хорошо видны. Остается только аккуратно пробираться между ними, наклоняясь или перелезая. Не практическое, а настоящий экзамен на гибкость тела. И сейчас я счастлива, что у нас есть занятия по физической подготовке.
Хаос из нитей вскоре заканчивается. Готова поклясться, что прошла его удачно — арахнид не приполз и не набросил на меня ловчую петлю.
Впереди кругообразная паутина, натянутая под углом от стены пещеры к полу. Под ней виднеется белесый кокон — моя цель.
Тварь сидит в верхней части шелковых тенет, быстро перебирая ногощупальцами. Сидит, повернувшись ко мне задом, что дает шанс остаться незамеченной еще хотя бы несколько минут.
Переступаю каркасную нить, самую крепкую. Ныряю в первую из ячеек, образованных перекрещением лучевых нитей, тянущихся от центра плетения, с ловчими и вспомогательными спиралеобразными. Самое страшное — это коснуться ловчей нити, покрытой клейкой слизью, ведь без посторонней помощи мне тогда не выбраться.
Повезло, что серебристые «кружева» натянуты почти вертикально. Иначе к пациенту подобраться без шума не удалось бы.
Касаюсь кокона — теплый. Я успела! Жертва «жива»! Сквозь паутинный шелк прощупываю тело, выискивая голову. А найдя, озадачиваюсь: чем прорезать хотя бы малюсенькое отверстие для более свободного дыхания «человека»?
На помощь приходит заклинание «sectis». Могу собой гордиться — рассечение кокона получается филигранным. Но будь в нем настоящий человек, ни за что бы не рискнула причинить ему боль — разрывала бы руками, а то и зубами.
Уже выдернув неподвижное тело из обмотавшей его паутины, понимаю, что совершила глупость. В гладком, шелковистом коконе тащить его было бы удобней, ведь нити прижимали парализованные руки-ноги к туловищу. Сейчас конечности куклы, удивительно похожей на живого мужчину, немного оттопыриваются в стороны и могут зацепить паутину…
Тащу его недолго. Кто из нас задевает паучью сигналку, неясно. Скорее интуитивно почувствовав, нежели услышав дрожание нити, я вскидываю голову.
Арахнид! Гадкое существо стремительно спускается вниз, скользя мохнатыми лапками по радиальным нитям.
Лихорадочно ищу выход. Пещерный житель… слабое зрение… чаще охотится ночью, ориентируясь на звуки. Значит…
— «Lucem»! «Sonitu»!
Вспышка яркого света сменяется пронзительным гудением, которое сбивает паразита с толку. Он беспомощно замирает, затем начинает вертеться вокруг своей оси, тряся остроконечной уродливой головой.
Мучительно медленно вытаскиваю куклу из круговой сети, стараясь не зацепить клейкие капли. Когда же добираюсь до хаотичной паутины, рву ее своим тылом, не задумываясь.
Арахнид справляется с раздражителями и скользит вдогонку.
Сердце колотится, стараясь выскочить почему-то из горла. Можно бросить «пациента»… Нет уж! Свою добычу я не отдам!
Но боевое заклинание прозвучать не успевает, его опережает чужая команда:
— «Inrita»!
И пещера тает, открывая белокаменные стены тренировочного зала.
Моргая от яркого света, поднимаю с пола мантию. Одеваясь, еще беспокоюсь о комках паутины на штанах. Хорошо, что быстро вспоминаю: отмененная иллюзия не оставляет материальных следов. Иначе опозорилась бы перед Карраем, стряхивая с ягодиц несуществующую паутину. Вот бы он посмеялся…
