Весна еще входит в силу, на деревьях и кустах только распускается листва, поэтому парк хорошо просматривается издали. Приходится побегать, прежде чем нахожу удобное место для деактивации артефакта невидимости, — густые вечнозеленые заросли самшита.
Чем ближе к площади, тем сильнее гудение: кажется, что собрались не адепты, а слетелись тысячи пчелиных роев. В человеческом море легко заплутать, но браслет, что очень удобно, тянет к месту построения сокурсников.
Отсутствующего куратора сегодня заменяет староста нашей группы. В который раз сердце сжимается при виде невозмутимого лица Верноша. Жаль парня, он быстро уяснил, что его любимая — теперь чужая жена и никогда не ответит на его чувства…
— Соннэя, есть идеи, почему нас созвали? — шепчет Риммади.
— Будут кого-то награждать? — нарочито бодро предполагаю я, хотя Ораш ясно дал понять Мелиссе, что внезапный сбор всей академии — дурной знак.
Диволика, стоящая рядом, прерывисто вздыхает. Ага, она догадывается о причине или даже точно ее знает, все же дядя не последний человек в столице герцогства Монтэм.
Пчелиное гудение прекращается — студиозусы дружно поднимают головы.
Над площадью плывет гигантская проекция сидящего в кресле брюнета со снежной сединой на висках. Герцог Уман Ирвин Монтэм. Властитель северного герцогства, дедушка Фрайда и, как недавно выяснилось, Гардена.
— Адепты, мы не располагаем временем, поэтому буду краток. — Первая же фраза усиливает тревогу, почти превращая ее в панику. Нет, никого награждать точно не будут! — Когда императорская семья подверглась нападению, из нашего гарнизона в столицу были отозваны несколько частей боевиков и две трети протекторов, стерегущих покой Вышеграда и всей империи.
— Отозвали протекторов?! Гарнизон остался без щитов? — ахает кто-то рядом. — И об этом молчали?
Я разделяю шок окружающих студиозусов. Если гарнизон остается без боевиков, протекторы могут удержать щиты и не пропустить нечисть одну-две недели. Но оставить нас и без боевиков, и без защитников?.. Император неоправданно жесток в стремлении защитить свою семью!
Судя по шепчущимся рядом адептам, это понимаю не только я.
— А вчера из Туманной долины вышли полчища тварей. — Герцог делает паузу. Усталый, мрачный взгляд словно смотрит в душу.
На сообщение о нападении мы реагируем тишиной. Нет нужды объяснять, что это значит. В эту самую минуту в горах идет кровопролитная бойня. И ее исход может оказаться ужасным для Вышеграда.
— Гарнизон, точнее его остатки, удерживает защиту из последних сил. Сейчас между Вышеградом и лавиной оголодавшей нечисти стоит отряд «бесстрашных» и моя гвардия. Помощь в виде отрядов воинов из герцогства Альнир уже в пути, но до нее нам еще нужно продержаться. Боевики и некроманты, целители и зельевары, вы — наша последняя надежда! Надежда герцогства Монтэм и всей империи! Без вас гарнизону не выстоять.
С последним словом фигура герцога тает.
Призывает ли он своей речью недоучек встать плечом к плечу с опытными магами? Нет, он не произносит красивых пафосных слов. Он сообщает о сложившейся ситуации и прямо говорит, что гарнизон без нас не справится. Неожиданно для политика.
Стены академии надежны и выдержат любой прорыв. Город же… город нет, его жители погибнут. А после кровожадные твари проникнут дальше, в глубь империи, и распространятся по стране. Прежде чем темная лавина будет остановлена, прольются реки крови, тысячи жителей умрут в страшных муках.
Но это в том случае, если недоучки не встанут на защиту города.
Надо ли говорить, что никто из студентов ВАМП не захотел отсиживаться в безопасности?
Действительность оказывается не такой героической, как мы себе рисуем в воображении. Студентов младше второго курса не допускают к серьезным делам, только к зарядке накопителей, что тоже важно, в общем-то.
Мелисса Вогар возглавляет одну из групп зельеваров, которые будут готовить снадобья, поддерживающие силы. Мне оказывают высокое доверие: целитель Зеймор направляет меня в зал телепортов принимать раненых.
Декан Ораш, искусники и студенты с факультета боевой магии переходят в гарнизон первыми, затем туда перебрасывают старшекурсников с некромантского и целительского.
Разумеется, «Аквилон» идет на передовую, но без своего целителя. Я даже попрощаться не успеваю! Только и ловлю долгий взгляд обманчиво расслабленного Эйнара. Что ж, мне остается ждать, лечить раненых и молиться.
— Возвращайтесь, ребята, — шепчу я, глядя, как мои друзья исчезают в пронзительно-синих всполохах. — Пожалуйста, возвращайтесь!
Юные и неопытные, им нужна удача. И я молю Создателя, чтобы она одарила их своей милостью.
— Адептка Близард, вы моя напарница, — заявляет смутно знакомый целитель, помощник Зеймора во время финальной игры в стрип. И если не путаю, зовут его Эдарком. — Наш телепорт — пятый, идемте.
И мы идем, точнее бежим: через арки начинают переправлять первых пострадавших солдат из гарнизона.
Эдарк на ходу объясняет задачу: провести диагностику, распределить по степени сложности и, если требуется, подлечить. Дальше начинается работа других целителей, в больнице, куда раненых на воздушных носилках доставляют теоретики.
Боевые маги — крепкие ребята, сильные духом. Большинство из них молча переносят боль. Но те, кто в бреду, издают поистине страшные звуки. Крики и стоны сливаются в ужасную какофонию, хочется зажать уши. Но нельзя…
В основном мы повторно обезболиваем — целители, переправленные в гарнизон, справляются со своей задачей, сами оказывают первую помощь. Но подобное длится недолго, вскоре — не знаю, сколько проходит часов? — поток укушенных, поцарапанных, отравленных усиливается. К увечьям, нанесенным нечистью, добавляются раны, оставленные рукой разумного существа. Колотые и резаные, ожоги и переломы… Что происходит?!
Я озвучиваю свой вопрос, и Эдарк, опустив глаза, врет:
— Да не знаю! Остановите ему кровь, Близард, и отдохните.
Новая череда раненых, которых перехватывают другие пары, также прикрепленные к пятому телепорту.
Отдыхаем считаные минуты. Темно-синий зев телепортационной арки выплевывает очередного бойца. Нет… он выплевывает НЕЧТО. Человеческие руки с напрягшимися веревками мускулов торчат из обрывков одежды и густой шерсти. Сам мех напоминает странный потрепанный мешок. Создатель, что это?!
— Гайрус, застрявший в обороте! — восклицает пораженный маг.
Отойдя от шока, он подскакивает к клубку из человека и зверя. Опускает ладони в центр шевелящейся массы и посылает импульс чистой силы. Без слова-ключа!
— Что с ним было?..
— Когда он перекидывался в зверя, его магию выпили, не дав завершить превращение. — Целитель с тревогой наблюдает, как пациент «распутывается», превращаясь сначала в огромного кота, затем в человека.
