Джек улыбнулся этой игре слов и удобней устоился на сиденье взятой напрокат машины. Идти в отель он не собирался, ибо уже имел опыт общения с Бакли в общественных местах. В лучшем случае, тот, не раздумывая, хватал первую попавшуюся женщину и, прикрываясь ею как щитом, уходил от преследования. Ну, а в худшем, открывал такую пальбу, что жертвами перестрелки становились десятки невинных людей. Поэтому Джек не хотел повторять прошлых ошибок и превращать этот отельчик в филиал морга.
В зеркало заднего вида он увидел, как два парня лет шестнадцати остановились позади его машины, явно интересуясь замком багажника. Они даже не удосужились проверить, есть ли кто-нибудь в автомобиле! Район подтверждал свою репутацию самого опасного в городе. Когда послышалось лязганье отмычки, Джек приоткрыл дверь и поинтересовался: – Вам помочь?
Юнцы прекратили копаться в замке, но деру не дали. Один из них нагло улыбнулся и извлек из-под кожаной куртки огнестрельный пистолет, выпущенный еще, наверное, в двадцатом веке. – О, интересуетесь антикварным оружием! – не менее нагло улыбнувшись, спросил Джек.
Парень сплюнул сквозь зубы и повел дулом пистолета, приказывая ему покинуть машину. Джек подчинился и вышел наружу с поднятыми руками и обезоруживающе-глупой улыбкой на лице.
Краем глаза он заметил, что из дверей отельчика вышли двое и направились к припаркованному на куче мусора джипу. В одном из них он безошибочно узнал Хореста Бакли. Внешне Бык не оправдывал свою кличку. Он был среднего роста, худощавый, если не сказать худой, сутулый, с тонкой шеей, на которой покоилась обритая наголо голова. Но стоило слегка задеть, раздразнить его, помахать перед глазами тряпкой, как он уже бил копытом о землю и мчался на противника с опущенной головой. При нем всегда были два пистолета, и он не задумываясь пускал их в ход. И стрелял он довольно хорошо! На совести Быка было сорок девять убийств, из них двадцать пять – заказных. – Эй, дядя, ты почему перестал улыбаться? – хриплым прокуренным голосом поинтересовался вооруженный юнец и, получив неожиданный удар в челюсть, стукнулся о борт машины и выронил пистолет.
Его товарищ перестал возиться с замком и полез было к себе под куртку за оружием, но остановился, увидев направленное в свой собственный лоб массивное дуло «Усмирителя». – Выбрось игрушку! – приказал Джек, бросив взгляд в сторону джипа.
Бык открывал водительскую дверцу.
Юнец повиновался и отбросил в сторону свой пистолет. Еще бы! Когда тебе в лоб смотрит дуло «Усмирителя», ни о чем другом, кроме как и повиновении думать невозможно, ибо доподлинно известно, что пущенная практически со световой скоростью пуля не оставляет никаких шансов.
Брошенный юнцом пистолет запрыгал по асфальту, и на звук этот обратил внимание спутник Быка. Он мало что мог разглядеть в полумраке освещенной одним-единственным фонарем улицы, но, видимо, и то малое, что смог увидеть, ему не понравилось. Хлопнули дверцы, взревел двигатель и джип сорвался с места, выкинув из-под колес банановые шкурки и смятые пустые коробки.
Джек запрыгнул в свою машину и рванул следом.
Бык чуть ли не на двух колесах свернул в первый переулок, разметав в стороны пустые коробки от бытовой техники – ночные прибежища бомжей. Джек был уверен, что Бакли еще не учуял погони, просто ездил так всегда: глубоко начхав на все правила дорожного даижения и законы вообще.
Потому-то в ориентировке на Хореста Бакли «Быка» значилось: «Брать живым или мертвым».
Метров через двести Бык понял, что ему сели на хвост, и прибавил скорости. Они мчались по узкому переулку, где с трудом смогли бы разойтись два автомобиля. От бампера летящего джипа отлетали пустые коробки, бочки, он подпрыгивал на ухабах и высекал искры о стены. То же самое проделывала машина Джека.
«Брать живым или мертвым»…
Джек снова ощутил, как его захлестывает тупая безотчетная злость. Злость на Быка, на подобных ему, на всех обитателей этого района, этой зловонной клоаки общества, на само деградирующее общество, на оставшуюся на Земле часть человечества и на саму умирающую планету.
Он ненавидел ее и большую часть ее населения!..
Взяв пистолет левой рукой, он высунул его в окно и уже приготовился нажать на спуск, когда мчащийся впереди джип ударил стоящий поперек переулка ржавый остов автомобился. Тот подлетел, врезался в стену и вернулся на свое место, оказавшись прямо перед преследовавшей джип машиной.
Ударив по тормозам, Джек уперся руками в руль, однако при столкновении его все-равно бросило вперед, и он больно ударился грудью. Подушки безопасности, которые вроде как были установлены на данном автомобиле, почему-то не срабоиали. Отметив, что двигатель как ни в чем не бывало продолжает мерно урчать, Джек выскочил наружу и поймал на мушку удаляющийся силуэт джипа. Одновременно с тем, как машина Быка скрылась в темноте, он пять раз подряд нажал на спуск.
Электро-магнитный импульс, со скоростью не намного меньшей световой, бросил вперед пять пуль 45-ого калибра. Судя по вспышкам в темноте переулка, все они достигли цели. Послышался лязг и скрежет металла, засверкали искры и глухой удар констатировал остановку джипа.
Толкая перед собой ржавый остов автомобиля и морщясь от невыносимого скрежета металла об асфальт, Джек поехал вперед, в темноту переулка.
Джип лежал на боку, разбросав вокруг осколки разбитых стекол. Держа под прицелом оказавшуюся сверху водительскую дверцу, Джек обошел машину и заглянул внутрь через треснутое и забрызганное кровью лобовое стекло. Напарник Быка был мертв, лицо его представляло из себя довольно жуткое зрелище.
А вот Бакли отделался легким испугом и синяками, так что, пока он окончательно не пришел в себя, Джек ударом ноги вышиб остатки лобового стекла и, не церемонясь, извлек наружу пойманного преступника. Бык задергался, но было уже поздно, так как на заведенных за спину руках его защелкнулись наручники. – Да ты знаешь, с кем имеешь дело?! – Знаю! – стукнув его лицом об асфальт, ответил Джек. – Еще одно слово – пристрелю! Ты же знаешь ориентировку на себя! – Маркофф!.. – процедил Бык, слизывая с разбитых губ кровь, но ничего больше не сказал, так как знал, что Джек Маркофф выполнит свою угрозу.
Глава третья
Сдав Быка в полицейский участок и получив причитающееся ему вознаграждение, Джек Маркофф, не спеша, вернулся в свою небольшую двухкомнатную квартиру. Он платил за нее бешеные деньги, так как жилище его располагалось в Беверли-Хилз – одном из самых дорогих и, главное, самых безопасных райнов Лос-Анджелеса, со всех сторон окруженном надежными кордонами полиции. В неохраняемом районе за эти деньги он мог бы снять целый дом, но тогда бы ему самому пришлось заботиться о своей безопасности, а Джеку хотелось иметь место, где этого делать не требовалось, где о его спокойном сне заботились бы другие.
Лет двести назад в Беверли-Хилз стояли особняки голливудских звезд и просто богатых людей. Сегодня звезды кино жили далеко от Лос-Анджелеса, а некоторые – и далеко от Земли. В Беверли-Хилз же продолжали жить исключительно богачи, которые в состоянии были платить за свою безопасность.
