– Давайте задержим его, – бросил один из полицейских. – Хуже не будет.
– Отпадает. – Дух пожал плечами. – Задерживать надо было вчера. Сейчас мы только его спугнем. При его опыте он будет уже готов к этому. Сегодня я предлагаю подслушку, наблюдение, анализ звонков его и жены, некой Тамары Сохи. Еще я присмотрелся бы к подруге Иглы и не выпускал барменшу, – добавил он. – Этот тип был допрошен, но скрыл, что находился на месте преступления. Здесь доказательство. Не будем пока палиться.
– Что-то еще? – Валигура посмотрел на остальных. – Может, пани психолог? Вы работаете над профайлом уже второй день. Я, видимо, вас удивлю, но верю в психологию. Ограничение числа подозреваемых очень бы нам помогло. У нас целых два человека.
Саша проглотила издевку, взглянула на Духа. Тот не смотрел на нее.
– Мне кажется, мы действуем на ощупь, – начала она. – Тот человек, преступник или преступница, запланировал нападение.
– Неужели? – Валигура откинулся на спинку стула.
Саша продолжала, не обращая внимания на его колкости.
– Преступник необязательно должен был хорошо ориентироваться в клубе. Коридор ведет прямо в зал, в котором совершено убийство. Нет необходимости быть завсегдатаем или работником «Иглы», чтобы в течение нескольких минут оказаться на месте преступления. Если у него был с собой фонарик, то он уже имел более выигрышное положение, чем жертвы. Кроме того, сыграл свою роль элемент неожиданности.
Она обвела взглядом присутствующих, встала и отнесла на стол главного серый конверт, который перед праздниками дал ей мужчина в бистро на заправочной станции.
– Вы все наверняка думаете, как я тут оказалась. Я участвую в этом следствии помимо своего желания. Некто, назвавший себя Блавицким, втянул меня в это дело. Он же предоставил мне кое-какие данные. Часть их общеизвестна. Мне кажется, что мы не принимаем во внимание один очень важный момент. «Игла» – это заведение, контролируемое преступной средой. Они оплачивали крышу. Торговля наркотиками там тоже процветала.
– Откуда это известно? – спросил один из полицейских. – Нет никаких подтверждений, только слухи. В большинстве таких мест торгуют порошками.
– Янек Вишневский был наркоманом. К тому же много пил. Я говорила с ним за два дня до смерти. Основной функцией клуба было отмывание денег. Как коммерческое заведение он приносил убытки. Вполне возможно, что пистолет, из которого был застрелен Вишневский, находился в клубе и убийца его вовсе с собой не приносил.
– Смелая гипотеза, – вставил Валигура. – А на каком основании вы так считаете и что это значит конкретно для нас?
– На оконном стекле в «Игольнице» есть следы от пуль, – продолжала Саша. – Калибр тот же. Говорят, что Игла, то есть Янек Вишневский, стрелял в Буля, то есть в Павла Блавицкого, в «Игольнице» два года назад. Вроде бы дело закрыли, но материалов я не нашла.
Валигура откашлялся и глубже осел в кресле.
– Дело не закрывалось, потому что его просто не заводили. Были только оперативные действия, которые не дали результатов. Кодовое наименование «Игольное ушко». Жертв не было, Буль так и не подал заявления. Эдакая производственная травма, по пьяни. Все обошлось наложением обычной бинтовой повязки. Артисты, тонкая душевная организация, – вздохнул Дух. – Тогда мы установили, что Вишневский неудачно пытался застрелиться. Блавицкий спасал его, произошло что-то вроде драки, тогда Игла и царапнул Буля.
– Хорошо, раз так написано в материалах, будем придерживаться этой версии, – продолжала Саша. – Однако калибр тот же, а пистолета нет. У нас есть показания человека, который любит наряжаться Дартом Вейдером и уже потребовал охрану, потому что два года назад он видел с пистолетом Янека Вишневского, а за два дня до убийства, чтоб не было скучно, – Павла Блавицкого. Может, это был тот же пистолет?
– А может, нет? – бросил кто-то из сидящих в зале.
– Эти дела что-то объединяет.
– Maybe yes, maybe no. Maybe, baby, I don’t know, – рассмеялся Валигура.
– Что-то объединяет Буля и Иглу, помимо общего бизнеса. – Саша повысила голос. Она старалась быть убедительной, но на лицах присутствующих не появилось интереса. – Когда они познакомились? Очень много лет тому назад. Игла был раскручен Блавицким, он сам мне об этом рассказывал. Это Буль развил его певческий талант и вложил в него деньги. Почему они вместе открыли клуб? Почему Игла открывает музыкальный клуб – это понятно. Но почему бывший бандит, ой, простите, бывший сотрудник полиции, ведь его участие в организованной преступной группировке не удалось доказать, занимается музыкальным бизнесом? – Саша вынула блокнот и прочла: – Буль является акционером в нескольких фирмах. «Игла», «Игольница» – музыкальные клубы. Отель «Роза» – некогда бар со стриптизом и почасовой мотель для немецких туристов. Был еще «Золотой улей», но после лишения лицензии на алкоголь здание пустует. Кроме того, Буль заседает в совете управления частного телевидения, а в последнее время, четыре месяца тому назад, стал мелким акционером консалтингового холдинга SEIF, председателем которого является некий Мартин Дуньский, швейцарец польского происхождения, редко бывающий в Польше. Проверка показала, что Комиссия финансового контроля проводит расследование в отношении этой организации. Есть подозрения, что это не страховая кампания, а парабанк. Или так называемая пирамида.
– Любой человек мог купить акции этого SEIF, было много объявлений в газетах, – вставила молодая полицейская.
Залусская замолчала, она рассчитывала на реакцию пободрее.
– Говорите дальше, – поторопил ее Валигура. – Пока все это почти ничего не значит для следствия. Как вы считаете, кто же тогда это сделал? Директор SEIF? – спросил он, ухмыляясь в усы.
– Трудно сказать, ведь пока мы почти ничего и не сделали. Мы сосредоточились на барменше и обвинении, выдвинутом уцелевшей управляющей. Я считаю, что этих двоих, Иглу и Буля, объединяет что-то еще. Может, бизнес, а может, прошлое. Какая-то общая тайна. Почему тогда кто-то представился Блавицким и заказал мне расследование этого дела? «Девушка с севера», та песня, говорит о каком-то событии, которое, возможно, произошло в прошлом.
– Ну, это уже перебор. – Один из участников собрания громко рассмеялся. – Не будем же мы сейчас копаться в девяностых. Понятно, куда вы клоните. Это бред. Давайте, может, попоем еще.
– Майор Лешек Лата, слушаю вас. – Валигура предоставил ему слово, радуясь, что дело приняло такой оборот.
– Мы хорошо знаем, кто такой Буль. Мы работали с ним и с людьми Слона. Они у нас под постоянным наблюдением, – пояснил Лата. – Может, когда-то они и имели вес в своем мирке, но это было много лет тому назад. Сегодня у нас другая мафия. Налоговые махинации, особенно с НДС, отмывание денег в страховых компаниях. Подкладывание взрывных устройств и перестрелки в клубах уже в прошлом. Это не бандитские разборки, дорогая пани. Никос умер много лет назад, а Гиль, Макаров
[27]
и остальные стали бизнесменами. У последнего – фабрика рабочей одежды. Он выпускает рукавицы и даже не думает стрелять в клубах. Зачем так рисковать? Лучше отмыть деньги и иметь чистые руки. Буль взялся за шоу-бизнес, потому что сегодня на этом можно сделать деньги, тем более что он всегда разбирался в музыке. Как мне кажется, это обычный несчастный случай на производстве. Девка из мести добыла ствол и решила сделать набег на бабки. Нечаянно завалила двух человек, бывает. Она, может, и не собиралась убивать, не думала, что кого-то там застанет. Буль на этом всем собаку съел, он не допустил бы такого шума. Смысл?
