— Мы предлагаем тебе весь участок земли.
— Серьезно? Всю землю? И на каких условиях?
— На одном… Хотя нет, на двух.
Финн этого ожидал. Он вздохнул:
— Хорошо, слушаю.
— Я хочу иметь право дать название.
— Нет. У центра уже есть название, и я его не изменю.
Тамсин откинулась на спинку стула, и ее лицо озарилось нежной улыбкой.
— Ладно. Я с этим смирюсь, но второе условие не обсуждается.
— И это?..
— Ты позволишь мне продолжить работать с тобой над проектом.
— Ты хочешь остаться?
— Да, если ты меня примешь.
Финн вскочил, поднимая Тамсин со стула, едва осознавая, что делает.
— Если я приму тебя? Ты шутишь. Я думал, что никогда тебя не увижу, что я разрушил последнюю возможность быть с тобой.
Тамсин провела ладонью по его лицу.
— Финн, я знаю, как тебе было тяжело. Я столько месяцев думала лишь о том, как бы найти мою мать, а ты стоял у меня на пути. Я решила, что ты не любишь меня, раз не можешь дать мне то, чего я хочу. Я не переставала размышлять о том, насколько трудно тебе было, как это ранило твою честь и душу. Ты потерял не одну мать, а двух, и я забыла об этом. Я не видела, что ты всеми способами показываешь свою любовь ко мне, потому что сосредоточилась лишь на том, чего ты точно не сделаешь. Я думала лишь о себе. И мне очень жаль.
— Нет. То, что мы с Лоренцо сделали, было неправильно. Это мне стоит извиняться, Тамсин. Ты не представляешь, насколько мне жаль.
— Тсс, — перебила Тамсин, прикладывая палец к его губам. — Мы должны отпустить прошлое. Мы должны почтить женщину, которая привела нас сюда, которая свела нас вместе.
— Ты можешь простить меня?
— Уже простила, Финн. Конечно, я с удовольствием многое бы поменяла, но прошлое не изменишь. Нам остается лишь двигаться вперед. — Тамсин посмотрела на Финна и поцеловала его.
— Не могу поверить, что я так в тебе ошибался.
— Что ты имеешь в виду?
— С пятнадцати лет я собирал информацию о тебе и брате, о вашей жизни. Меня сводило с ума то, что у вас все есть, что ваша жизнь так легка и беззаботна, тогда как у Эллен почти ничего не было, и ей приходилось тяжело работать. Вы казались такими счастливыми без нее. Я позволил этому впечатлению, сохранившемуся с юности, повлиять на мое отношение к тебе, когда ты приехала.
— Ты был весьма холоден, но вскоре оттаял, — с улыбкой произнесла Тамсин.
— Ты отогрела меня. Ты показала себя настоящую, прекрасную и внутри, и снаружи. Именно поэтому я оставляю право названия центра себе.
— Ты правда хочешь назвать его «Тамсин»?
— Ты знаешь?
— Алексис прислала мне ссылку на видеоролик.
— Ну конечно, кто же еще. Ты не против?
— Конечно, я бы предпочла назвать центр в честь Эллен, но, может, мы так назовем следующий?
— Мне нравится, как это звучит, Тамсин. Я хочу, чтобы наше будущее, наши планы — все было общее, без каких-либо секретов и лжи.
— Я тоже.
— Тогда выйдешь ли ты за меня замуж? Согласишься ли создать семью и прожить со мной до старости?
— О, Финн, конечно! Да!
Позже, когда они скрепили обещание не только на словах, но и физически, и лежали в объятиях друг друга, Тамсин наконец-то ощутила, что она дома. Завтра Рождество, и хотя она будет скучать по своей семье, она нашла свое место: рядом с этим мужчиной. На всю свою жизнь.
И тут Тамсин вспомнила, что перед отъездом Финн вручил ей подарок. Она не решилась открыть его, но и избавиться от него тоже не могла.
— Финн, а что было в том свертке, который ты дал мне?
— Ты его не открывала?
— Пока нет.
— Так в чем же дело?
Тамсин встала с кровати, натянула футболку и вышла к машине за чемоданом. Подняв его в комнату, она вытащила из вещей подарок.
Сев на кровать, она развернула бумагу, и ее глаза наполнились слезами, когда она увидела портрет своей матери.
— Финн… Она такая красивая.
— Такая же, как и ты. — Он поцеловал ее в плечо.
— Но эта картина для тебя много значит. Зачем ты отдал ее мне?
— Потому что ты заслуживаешь иметь что-то на память об Эллен. Что-то, чем бы ты гордилась и чем, точно знаю, гордилась она сама.
Тамсин поставила портрет на столик и повернулась к Финну. Если ее и мучили сомнения, то сейчас они полностью развеялись. Она сделала правильный выбор. Впервые в жизни Тамсин была уверена, что находится там, где и должна быть.
В его руках, в его жизни, в его сердце.
Навсегда.
