Автомобиль высадил нас у подъезда, а сам торопливо ринулся занимать место на стоянке. Ингрид поднялась по ступенькам, мощная и монументально прекрасная. Подростки у двери поспешно дали ей дорогу, а женщины прервали разговор, провожая ее пугливо-завистливыми взглядами.
На меня, понятно, внимания никто не обращает, я могу хоть половину из них зарезать и уйти, никто такого не заметит. Даже жалко, что никого резать пока не нужно, а просто заради смеха еще как-то не сильно тянет.
С нами в лифт вскочила молодая яркая женщина, мы с Ингрид отодвинулись к стенкам, а она стояла между нами, как в лесу между огромными деревьями, пару раз даже пыталась задрать голову, но мы слишком близко, шейные позвонки хрустят от усилий, но выше наших подбородков ничего не видит.
Когда мы вышли на площадку, Ингрид слегка улыбалась той победоносной женской улыбочкой абсолютного превосходства, хотя, на мой взгляд, превосходство не бесспорное, не все мужчины предпочитают высоких и сильных женщин. Очень даже не все. Хотя, наверное, есть и такие сумасшедшие, природа выпускает мужчин в большем ассортименте, чем женщин.
На ее двери две видеокамеры, одна настроена только на опознавание, она же и дала команду открыться, я слышал, как вышли из пазов длинные штыри замков, Ингрид осталось только потащить на себя за ручку.
Дверь чуть тяжелее привычной, что значит внутри проложен лист пуленепробиваемой стали. Увы, полицейские должны быть защищены добавочно даже дома.
Я переступил порог, у меня вырвалось само собой:
– Это… Спарта!
Свет вспыхнул в просторной прихожей вдоль стен. Ингрид взмахом руки зажгла еще и люстру над большим столом в кухне-гостиной, стало совсем празднично.
– Да, – ответила она независимо, – а ты чего ожидал?
– Арфу, – ответил я, – толстого жирного кота, полдюжины тапочек у порога, стерильную чистоту и длинные вязальные спицы в клубке цветных ниток вон там в кресле.
– Арфу, – повторила она, – а что это?
– Это такая лира, – сказал я, – только побольше в размерах. Помнишь, «…и чувства добрые он лирой пробуждал…»?
Она покачала головой.
– Как цены поднялись, ужас. Всего лирой пробуждал… А теперь требуют доллары или евро. Проходи, у меня не разуваются.
Я прошел в комнату, указал пальцем.
– А это что за? Странное что-то…
Она сказала с презрением:
– Спортивную скамью видишь впервые? Какие же есть еще дикие люди на свете!.. А как еще мышцы груди качать?.. Все по науке!
– Я бы эту науку расстрелял на месте, – пробормотал я. – Или утопил бы с цементом на ногах. Кашпировские, мать вашу, как говорят в правительстве и в полиции.
Она толкнула в спину.
– Проходи дальше. Ишь, расстоялся тут, как будто тебе здесь там. Лучше на кухню, я еще по дороге велела приготовить пару бифштексов к нашему прибытию.
Я сказал с отвращением:
– Как ты живешь в такой квартире?.. У тебя гантелей на десять человек! Зачем, они же разборные! Или ты такие мелочи не замечаешь?
Она фыркнула.
– То снимать, то навешивать диски?.. Удобнее держать с разными весами наготове. Чтобы мышцы остыть не успевали.
– А штанги? Зачем тебе две?
Она посмотрела с изумлением.
– А ты не видишь разницу? Хотя бы в том, что у одной гриф прямой, а у другой изогнутый? Гриф – это не птица такая, а вот эта железная палка, на которую вешают блины!
– Блины? – переспросил я с интересом. – Здорово. Хочу посмотреть… Кстати, от бифштексов уже аромат пошел. Не пережаришь? Блины с ними как раз… С мясом?
Она фыркнула.
– Об эти блины зубы поломаешь. Вот они на штанге! Сотку жмешь?
Я пробормотал:
– Не знаю, что это, но, судя по твоему одухотворенному лицу, не выжму и полусотку. А что, надо?
Она сказала с презрением:
– Сейчас девушки отказываются встречаться с парнями, если те не жмут сотку!
– Великолепно, – сказал я с одобрением. – Главное – здоровье нации!.. Сила – мозгам могила! В здоровом теле – здоровый дух!.. Ты начинай выгружать из печки, я пока загляну в твою ванную комнату. Там ничего особо тайного?
– И не особо тоже, – ответила она. – А здоровому духу можешь сколько угодно завидовать, у тебя его никогда не будет.
Я вздохнул.
– Как бы я хотел поменять свою докторскую диссертацию на такие же великолепные мускулы!
Она сказала с ехидным удовлетворением:
– Ну вот видишь! Люблю, когда мужчины не жеманничают, а говорят правду. Неужели так трудно говорить искренне?
– Трудно, – сказал я сокрушенно, – но иногда вот удается. С тобой мне почему-то так легко, так легко. Смотрю в твои глаза и честно вот так как бы даже прямо говорю все правду. Даже правду-матку.
Сбросив одежду по-мужски, что значит, роняя ее на ходу на пол и разбрасывая на спинки стульев по пути к душевой кабине, что не кабина, а часть спальни, я прошел в душевую и там встал под тугие струи.
Еще проходя в ванную, по дороге с изумлением увидел экран на всю стену, где в разрешении 8К современный, хоть и компьютерный город, по дорогам носятся автомобили, компьютерные персонажи прогуливаются по улицам, отдыхают в парках, у пруда кормят лебедей, занимаются в тренажерных залах. Дома высятся как небоскребные, так и множество коттеджных поселков с аккуратно нарезанными квадратиками земельных участков…
– Здорово, – крикнул я. – Это Симс или Симсити?
Она ответила из кухни:
– Нет, гибрид, занял какое-то призовое место. Я не играю, это само идет. Я только инсталлировала, где-то раз в неделю вмешиваюсь, а то дураки какие-то…
– Но все-таки, – ответил я из ванной, – все-таки…
У нее, как модно в ультрасовременной планировке квартир, нет разделений не только на кухню и столовую, но вообще нет стен, единственная ниша с дверью – туалет, а душевая даже не отделена от остального пространства хотя бы стеклянной стенкой, разве что пол там не паркетный, а кафельный.
В самом деле неплохо смыть с себя эту непривычность, но вымываю только пот и грязь, хотя даже в таком вот виде и в таком месте перед глазами то и дело начинает мельтешить серая завеса из циферок и значков, из которых и слагаются компьютерные программы, хотя мне это точно не нужно.
Она крикнула:
– Что все-таки? Не стоит делать выводы, обожжешься. Игроки – это сумасшедшие, что часами не отрываются от экранов. А я только иногда подправляю, как вон ту дуреху, что снова не за того решила выйти замуж, совсем не разбирается в мужчинах, или вон того дебила, что с хулиганьем связался… Кстати, в душе горячая вода не идет, так что терпи.
