Эх, Наташка, Наташка! Для чего ты кончала иняз МГУ, потела, старалась, высунув язык, искала женихов? Лежишь теперь на Митинском кладбище, и ничего тебе уже не нужно. Но не с первым же встречным кобелём ты села за праздничный стол, а я подругой, от которой не ожидала ничего плохого! Озирский говорил, что Родя Колчанов тоже поверил своим убийцам, иначе никогда не пошёл бы с ними.
— Так вот, Леночка, ближе к обеду мы забеспокоились. Марина позвонила Надежде. Та очень удивилась и сказала, что Новый год Наташа с ними не встречала. Она позвонила в Новогиреево часов в одиннадцать и сказала, что передумала. Якобы решила справлять праздник с женихом, в ресторане «Рэдиссон-Славянской». Мы ахнули, ничего не понимая, и тут же связались с Тэдом. Он был потрясён. Люди из его компании подтвердили алиби. Получилось, что Наташа пропала. И, где её искать, непонятно. Все приятельницы, что жили в Москве, терялись в догадках. Тэд буквально зашёлся от ревности. Ведь скрывать можно было только другого мужчину. Нам с Мариной было так стыдно! Мы чуть сквозь землю не провалились. Ругали Наташку последними словами. Она же так прекрасного жениха потерять может, ненормальная! Получается, подруге сказала, что едет к жениху. Тэду сообщила, что празднует у Надежды. А сама направилась в какое-то третье место? Внучка грешила легкомыслием, любила флирт. Могла таким образом проверять чувства мистера Смита…
Совсем как Липка! Уж если тридцатилетние дамы этим занимаются, что говорить о девчонке-подростке? И родились они чуть не в один день. Логиневская — двадцать шестого июля, а Липка — двадцать восьмого.
— Мы с Мариной решили Наташку взять в оборот, — продолжала Шейкина, покручивая обручальное кольцо на безымянном пальце левой руки. — Тэд себе цену знает. Господи, вспомнить страшно те минуты… Он подарил мне на Новый год набор столового серебра с перегородчатой эмалью. А Наташе — прекрасный сервиз. Зять сказал, что всё это стоит около пятидесяти миллионов рублей! Уму непостижимо! Одно помолвочное кольцо потрясает воображение! Любовь делает людей безумными. Хорошо, что кольцо Наташа не надела в гости. Взяла другие колечки, серьги очень симпатичные, браслет ёлочкой. Я думала, что её могут ограбить из-за побрякушек.
— Когда её нашли? — Я решила поторопить хозяйку.
— Второго числа, — ответила та, подтвердив сведения Андрея. — Мы в милицию ещё первого явились. А там — один дежурный сидит. Остальные Новый год отмечают. Сказали ему, как было. Тут примчалась Надюша, подключилась к поискам. Ночь на второе января прошла без сна. Мы, всей семьёй, плюс Надюша, глушили здесь кофе. А утром раздался звонок, который до сих пор отдаётся у меня в ушах…
Нина Георгиевна с трудом сдержала слёзы, передела дух. Я молча кусала губы, то и дело поглядывая на дверь. Когда приедет Марина? И спросить нельзя, потому что хозяйка насторожится. Ведь настоящая Лена Борцова не должна избегать встречи с Наташиной тёткой.
— Говорили из Измайлово… Не помню, Восточного или Южного. Из отделения милиции. Сообщили, что рано утром какой-то собачник обнаружил в лесопарке труп молодой женщины с признаками насильственной смерти. По описанию погибшая похожа на Наталию Логиневскую. Нужно приехать для опознания. От меня всё равно никакого толку не было. Отправились Виктор с Мариной. Потом туда прибыл и Тэд.
Нина Георгиевна тёрла и тёрла платком покрасневшие веки. Лицо её было при этом мертвенно-бледным.
— Они сразу опознали Наташу. Что произошло дальше, просто выпало из моей памяти. Только крутилось в голове, что нашли её на берегу речушки Серебрянки. Тело было завёрнуто в полиэтилен, перевязано верёвочкой. Всё очень аккуратно. Внучка была раздета донага. Пропали не только драгоценности и верхняя одежда, но и нижнее бельё. Оно было коллекционное, французское, и дорого стоило. И ладно бы обчистили, так ещё и изнасиловали по-всякому! При жизни били, кололи ножом, жгли сигаретами. А после задушили…
— Странно, что Наташка поехала в «Рэдиссон-Славянскую», а тело обнаружили в Измайловском парке, — заметила я. — Так далеко тащить его, когда любой гаишник может тормознуть! Они в новогоднюю ночь особенно придираются — я знаю.
— Я ничего не могу сказать на это, — прорыдала Шейкина. — Эксперты установили, что Наташа была задушена около двух часов ночи. В гостинице она не появлялась вообще. Да и невозможно было там это сделать. Именно потому, что её нашли в тех краях, где проживают Беловы, Надюша очень разнервничалась. Сначала она звонила нам с Мариной. Просила повлиять на Тэда. Потом её родители подключились, хоть мы и не знакомы. Просили пожалеть их, не впутывать в криминальную историю. Это — недоразумение. Всё получилось случайно. Наташино тело спрятали в парке какие-то негодяи, а начнут копать под них. Дескать, мы-то им верим. Знаем, что семья порядочная. Двое стариков при смерти, и учительница, которая мухи не обидит. Надя — щепетильный, совестливый человек. И мальчики — не подонки. Максималисты, конечно, но это — не криминал. Просто по молодости петушатся, а могут пострадать. Дурная слава — на всю жизнь. Милиция ведь деликатничать не станет. У Антона неприятности с армией. Поэтому, пожалуйста, ничего не говорите о нас…
— И вы пообещали молчать? — сухо спросила я.
— Да, не выдержала, дала слово. Наташу не вернёшь, а люди могут невинно пострадать. Так же поступили и Марина с Виктором. Тэд вскоре уехал из России. В то время Беловы действительно казались нам не причастными…
— А почему вы изменили своё мнение? — осведомилась я.
— Не хочу об этом говорить, Леночка. И вы молчите, хорошо? Мне стало легче. Я благодарна вам за то, что выслушали меня, потратили своё время. Лучше будет поехать на кладбище, пойти в церковь, поставить свечку за упокой Наташиной души. Ни в коем случае не хочу, чтобы из-за моей старческой подозрительности пострадали невинные люди. Я лишена возможности видеть человеческие лица. Но не верю, что образованный человек, женщина-преподаватель, из хорошей семьи, пойдёт на преступление. Это исключено, уверяю вас, Леночка!
Я надела пиджак, встала. Мне больше не о чем было говорить с этой женщиной. Она тоже внезапно утратила интерес ко мне. Проводила меня до дверей. Подождала, пока я надену ботинки.
— При том уровне преступности, что существует в Москве, Наташа могла пасть жертвой любого бандита, или группы подростков. Надя тоже так считает. Да, вы уже были на Митинском кладбище? Если нет, можем поехать вместе. Виктор нас отвезёт. Вы ведь знаете Наташиного отца? У него есть «волга», ещё с советских времён…
— Я знаю Виктора Юрьевича, конечно. Вы когда собираетесь? На выходных?
— Да, в воскресенье, двадцать восьмого числа. — Шейкина взяла меня обе руки. — Очень приятно было познакомиться, пообщаться! Звоните, если надумаете присоединиться к нам. По крайней мере, в первый раз. Иначе не найдёте место, уверяю вас. Так трудно объяснить, где именно лежит Наташа! Даже план не поможет. В пятницу или в субботу мы окончательно договоримся. Леночка, вы надолго прилетели из Парижа? От кого вы узнали о гибели внучки?
— От Марины Юрьевны. Я сначала позвонила сюда, но трубку никто не взял. Наверное, вы спали или выходили гулять.
