— Оставила доблестным сыщикам разбираться и следы с подоконника и окна снимать. Могла ненароком и затереть. Там пыльно было — давно не убирали.
Тетя Маша выразительно взглянула на Галину, та виновато потупилась.
— Понятно, — покачал головой Андрей. С Вадимом теперь будет Игорь разбираться, выяснять, как тот попал в квартиру и зачем он пытался отодвинуть секретер. А ему надо задать старушке несколько вопросов.
Галина разлила чай по чашкам, разложила по приличному куску шарлотки с яблоками, чувствовалось, что в доме живет повар — можно сказать, из ничего соорудила прекрасный десерт.
— Вкушно, — прошамкал Игорь с полным ртом.
— А то, — с гордостью за свою родственницу, смущенно покрасневшую, ответила тетя Маша, тоже отломив вилкой приличный кусок пирога.
Наступившая тишина нарушалась только звоном посуды и негромкими довольными возгласами. Никто не решался «швыркать» чаем, все интеллигентно отхлебывали его из чашек.
— Хотел спросить, — наконец задал Андрей свой первый вопрос, когда с шарлоткой было покончено. — У кого были ключи от квартиры?
— У меня и у Галочки, — ответила тетя Маша.
— У Аглаи, — тихо добавила Галина.
— Да, — согласно кивнула старушка. — У Глашки тоже были ключи. — Она не вернула их, когда от нас съехала, сказала, что где-то потеряла во время переезда.
Андрей задумался. У Галины при Галине не решился спрашивать, были ли знакомы Вадим с Аглаей и ее мужем. Пусть еще и этим вопросом Игорь займется.
— Замок не стали менять? — спросил Андрей, немного помолчав.
— Зачем? — удивилась тетя Маша. — Я почти все время дома, а брать у нас с Галочкой особо нечего — ни золота, ни бриллиантов не имеем.
— А книги? — нахмурился Игорь.
— Книги, конечно, украсть можно, — согласилась с ним тетя Маша, — только их продать сложнее, любой коллекционер поинтересуется, откуда такая роскошь, и много не даст за них. Вот если я соберусь их продавать, тогда совсем другое дело — они по завещанию Юлии Михайловны, прежней их владелицы, принадлежат мне. Как и вся мебель, которая стояла до этого в квартире.
— А почему вы избавились от нее? — спросил Андрей, опередив вопрос Игоря.
— Я не избавилась, а продала, — недобро поджала губы тетя Маша. — После похорон Юлии Михайловны надо было с долгами рассчитаться, ремонт в квартире требовалось сделать, которого тут не было десятилетиями, да и прикупить надо было для себя хотя бы однушку. Свою-то квартирку я продала, как съехала к Юлии Михайловне, думала, она мне уголок отпишет. Я говорила Игорю, — она кивнула в его сторону, — но, — старушка цыкнула через губу, — наследники у этих хором заграницей.
— А куда делись деньги от проданной квартиры? — поинтересовался Андрей. Если госпоже Поповой передавали валюту из-за границы, то прожрать, грубо говоря, квартиру старушки просто не могли бы.
— Разошлись, — развела руками тетя Маша. — Два кризиса свели денежку на нет, а перевести в доллары в то время у меня у меня мозгов не хватило. Это сейчас я умная стала.
«Не до конца», — чуть не расхохотался Игорь вслух, вспомнив, как он отыскал приличную сумму долларов в ножках стульев. Надо намекнуть господину Бухарину, решил он, что внучатой племяннице древней старухи, которая продала ему мебель, все же стоит вернуть деньги или хотя бы их часть.
— И все же что мог искать злоумышленник под секретером, пытаясь отодвинуть его с места? — Андрею не давал покоя этот вопрос.
— Тайник, — вдруг выпалила тетя Маша.
Все удивленно уставились на нее.
— Тайник. Что же еще? — продолжила она. — Я и сама его искала после смерти Юлии Михайловны. Выбросила к черту старую мебель — бабка не раз упоминала, что тайники не устраивают там, что можно легко вынести. От секретера вот только не избавилась, хотя несколько раз порывалась. После того, как антиквар не захотел с ним связываться, предложив изрубить его на дрова, вызвала другого оценщика, тот назвал приличную сумму, но сказал, что возьмет его, если я сама этот шкаф к нему доставлю. Только где там… Никакие грузчики не брались вынести из дома секретер, не повредив его, а те, которые брались, заламывали такую несусветную цену, что мне дешевле было последовать совету антиквара и порубить его на дрова, и при этом никаких гарантий не давали. Пришлось оставить. Парни, которые ремонт в квартире делали, тоже не смогли его сдвинуть с места. Вот и стоит до сих пор там, где мать поставила. А этот с ломиком… — тетя Маша презрительно скривилась.
— А кто знал, что вы ищите тайник в квартире? — спросил Андрей.
— Весь дом, — хмыкнула старушка. — Я заставила вскрыть пол до перекрытий. Сама простучала каждый кирпич в стенах. Все деньги от продажи антикварной мебели бездарно потратила затем на ремонт, так ничего и не найдя. Может, оно и к лучшему… Галочка только, пожалуй, не знала, что я ищу в квартире клад. Меня чуть ли не сумасшедшей соседи стали считать. Ай, — она махнула рукой.
Галина подошла и обняла тетку за плечи.
Тетя Маша ласково похлопала ее по руке.
— Она даже не догадывалась, что прекрасно могу обходиться без инвалидной коляски.
— До вчерашнего дня так и было, — Галина ласково улыбнулась.
— Да, кстати, а откуда взялась коляска? — спросил Игорь.
— Еще Юлия Михайловна жива была, — сказала тетя Маша, — я зимой поскользнулась и сломала ногу. Мне наложили гипс, как положено, а на костылях передвигаться по квартире, да еще и ухаживать за Юлией Михайловной, та дама была весьма капризной, было страшно неудобно, хоть впору сиделку нам двоим нанимай. Вот Ирочка…
Игорь встрепенулся на имени, произнесенном уже второй раз за короткий промежуток времени.
— А Ирочка — это, случаем, не госпожа ли Михайловская? — поинтересовался он осторожно.
— Да, моя племянница, Ирина Витальевна Михайловская, Галочкина крестная, — согласно кивнула тетя Маша, — так вот, она привезла мне это кресло. А уже потом, когда у меня Галочка с Глашкой поселились, я подумала и решила, пусть считают меня беспомощной инвалидкой — меньше обижаться будут.
— Значит, тайника так и не нашли в квартире? — переспросил Андрей.
— Нет, — удрученно вздохнула тетя Маша. Ее плечи поникли. — А должен быть, я чувствую, — тут же встрепенулась она.
Глава 14
— О, мне, пора, — взглянув на часы, засобирался Игорь.
— Ты, куда? — удивился Андрей.
Галина и тетя Маша тоже непонимающе уставились на него.
— Я стал таким театралом в последнее время, — зажав нос, прогнусавил Игорь. — Ни дня без театра. А если честно, — сказал он, посерьезнев, — пойду искать следы, будь он неладен, дорого коньяка на костюме леди Совершенство. И огромную шишку на лбу или два синяка под глазами, тут уж как повезет, у лицедея.
