Улыбнувшись и поцеловав Полину в щеку, Алексей вышел из комнаты.
После его ухода Полина не могла найти себе места. Она заперла дверь, но все равно ей казалось, что в любую минуту страшный человек может оказаться на пороге ее комнаты. Чтобы успокоиться, она принималась то за чтение, то за рукоделие, но все валилось у нее из рук, и тревожное нетерпение заставляло ее поминутно вскакивать и метаться из угла в угол.
Наконец, немного справившись со своим беспокойным состоянием, она уселась с книгой у окна и порой прерывала чтение, чтобы выглянуть из-за шторы во двор. Выглянув в очередной раз, она увидела, что Алексей с гостем возвращаются из сада в дом, — видимо, Галактион попросил племянника показать окрестности.
Полина отшатнулась от окна и подумала: «Вдруг он сейчас начнет настаивать на знакомстве со мной? И ведь может что- то заподозрить. А экипажа с приставами все нет и нет…» Время для Полины тянулось нестерпимо медленно.
Наконец раздался осторожный стук в дверь и голос Алексея. Полина тотчас впустила мужа в комнату и с тревогой взглянула на него:
— Ну, что там? Приставы не приехали?
— Нет, — хмуро покачал головой Алексей. — Боюсь, что или кучер Прошка заехал по дороге в кабак, или старший пристав Федюнин, который, говорят, тоже выпить не дурак. Но ты не волнуйся, я за ними еще одного человека послал. Быть того не может, чтоб они сегодня не приехали.
— Но когда же?.. Ведь уже скоро начнет смеркаться. И мне невмоготу сидеть тут одной в неизвестности.
— Потерпи еще немного, Поленька.
Он тронул ее за плечо, она тотчас прижалась щекой к его руке и тихо, почти шепотом, сказала:
— Ты впервые назвал меня моим уменьшительным именем… Алеша.
Кажется, он хотел обнять ее, но не успел, потому что она вдруг быстро скользнула к окну. Ее вопрос прозвучал немного нервно:
— Ну а что там Галактион, чем он занят?
— О, Галактион оказался на редкость дотошным субъектом: заявил, что скучает по имению и хочет вспомнить знакомые места. Он не успокоился, пока не осмотрел дом и усадьбу. Лишь после этого сел за стол и отдал должное вину и закускам. Я подливал ему напитки покрепче, а когда он достаточно опьянел, препроводил его в комнату для гостей и уложил на диван. Надеюсь, теперь он спит.
Выглядывая в окно, Полина увидела, что к воротам усадьбы приближается закрытый экипаж. Сразу оживившись, она воскликнула:
— Смотри, кажется, едут приставы!
Алексей, бросив беглый взгляд в окно, торопливо сказал:
— Пойду их встречу. А ты пока не покидай своей комнаты, я приведу их сюда.
Он вышел, Полина осталась стоять у окна. Когда карета свернула к крыльцу, Полина потеряла ее из виду, поскольку окно комнаты выходило не на фасад, а на боковое крыло дома. Ожидая появления Алексея и приставов с минуты на минуту, Полина скоро начала терять терпение. Ей не сиделось на месте, а Алексей почему-то не спешил прийти и успокоить ее. Наконец, не выдержав неизвестности, Полина осторожно приоткрыла дверь и выскользнула в коридор. Вокруг никого не было, и она спокойно проследовала в сени. Здесь ей повстречалась старшая горничная Глаша, спешившая к входной двери с каким- то флаконом в руках.
— Что случилось, Глаша? — остановила ее Полина. — Кто там у крыльца? Приставы приехали?
— Нет, сударыня, — ответила несколько удивленная таким вопросом Глаша. — Там какой-то барин проезжий, спрашивает у Алексея Кондратьевича дорогу. А барыня его в карсте сидит, ей дурно, и он попросил для нее нюхательную соль. Алексей Кондратьевич велел мне взять флакон из шкафа в столовой.
— А, вот оно что… Ну, иди, Глаша.
Полина рассеянно посмотрела вслед служанке, потом вернулась из сеней в коридор. Упоминание о флакончике с солью ее насторожило. Но она не успела задуматься об этом предмете, как вдруг одна из дверей в коридор открылась и навстречу Полине вышел тот самый человек, от которого она пряталась полдня. Теперь их разделяло всего лишь несколько шагов. Полина, непроизвольно вскрикнув, отступила назад. Холод ужаса сковал ее, когда она заметила, как стоявший напротив убийца сделал движение рукой за пояс, словно нащупывал нож.
— Я же говорил, что найду тебя из-под земли, — сказал он с кривой ухмылкой. — Я хорошо запомнил твое личико. Но ты не бойся, я тебя не трону, если будешь молчать. Не бойся, подойди ко мне.
Секунду Полина стояла на месте, парализованная страхом, потом с криком выбежала в сени, едва не наткнувшись на Алексея, который заслонил собою дверь и не дал преследователю кинуться за Полиной.
Прижавшись к стене, она услышала громкий голос Алексея:
— В чем дело, дядя? Почему вы гонитесь за этой дамой?
— А кто она такая? — возбужденно спросил «дядя».
— Эта дама искала помощи в моем доме, и я попрошу относиться к ней уважительно, — заявил Алексей.
— Но кто она такая, как ее зовут? — продолжал допытываться дядюшка.
— Не знаю, она проезжая, попросила дать ей лекарство. Сейчас со своим спутником она отъезжает в Косино, чтобы заночевать на постоялом дворе.
Дядюшка выглянул в окно и, убедившись, что карета действительно отъезжает, сказал:
— Прости, Алеша, я, может быть, повел себя немного неучтиво, но мне очень надо поговорить с этой дамой. Я узнал в ней подругу одного моего должника, который прячется от меня больше года. Вдруг она наведет меня на его след? Я, пожалуй, поеду, чтобы с ней договориться.
Полина, опасаясь, что дядюшка сейчас может выйти в сени и увидеть ее, кинулась к двери, ведущей в другое крыло дома.
За этой дверью она простояла несколько минут, дожидаясь, пока опасный гость выйдет из дому.
— Полина, он уехал, где ты? — услышала она голос Алексея.
Она бесшумно приблизилась к мужу и тронула его сзади за плечо. Он обернулся, порывисто обнял ее.
— Слава Богу, я успел вовремя! Но зачем ты вышла из своей комнаты раньше времени? Понимаешь, как это было опасно?
— Прости, я ведь думала, что приехали приставы. А кто были эти господа в карете? Я видела, как Глаша несла им флакон с нюхательной солью.
— Видишь ли, Полина, тут такое дело… Давай присядем.
Они сели на скамейку в углу, и Полина, вопросительно взглянув на Алексея, заметила:
— В связи с этим флакончиком я почему-то вспомнила Илларию. Какое-то странное предчувствие…
— Предчувствие тебя не обмануло. В карете действительно была она.
— Ты ее видел? — вскинулась Полина, вновь ощутив укол ревности.
— Нет, она не выходила из кареты. Со мной разговаривал ее спутник — совершенно незнакомый мне молодой человек. Он спросил, как доехать до постоялого двора, а потом еще сказал, что его спутнице дурно, и попросил дать ей нюхательную соль. Тут я, как и ты, вспомнил об Илларии. Я послал Глашу за солью, а сам отошел в сторону, чтобы из окна кареты меня не было видно. Но когда юноша подавал своей даме флакон, она высунула руку в окно и я заметил у нее на пальце кольцо, которое очень хорошо знаю, потому что сам когда-то подарил его Илларии. После этого у меня уже не оставалось сомнений.
