– Заклинание одержимости?
Айрис кивнула, буравя страницу взглядом.
– Еще оно известно как «заклинание берсерка»
[6]
. Достаточно часто применялось в битвах. Солдаты призывали в себя духи великих воинов или тотемных животных. Но другие символы с ним не стыкуются. Кто бы ни потревожил могилу Хило, он не пытался ее воскресить.
Айрис дала мобильник Джессамине, и вдруг резко дернулась, как будто ее ударило током. Обе женщины замерли. Глаза Айрис расширились от изумления, а глаза Джессамины сверкнули от неожиданности и злобы. Что-то произошло между ними. Психометрический дар Айрис позволил ей узнать то, что Джессамина рассчитывала скрыть. И откровение изменило баланс сил. Джессамина решила, что бояться больше нечего, однако Айрис казалась глубоко уязвленной.
– Тогда зачем они все это вытворяли на могиле бабушки? – спросил Мартелл, прерывая бессловесную дуэль.
Айрис захлопнула фолиант и прокашлялась.
– Подозреваю, что они пытались добраться до энергии, которая могла остаться вместе с телом. Не уберешь книгу на место? – попросила она Мартелла.
Мартелл подчинился.
– Твоя прабабушка была очень отважной и бесстрашной.
– Возможно, даже слишком, – произнесла Джессамина, подойдя к Мартеллу и бросая мобильник в карман его пиджака.
– Да, – печально подтвердила Айрис. – Незадолго до кончины Хило впустила в себя темную магическую силу.
Она решила сказать им правду!
Джессамина вспыхнула, но Айрис вскинула руку, не давая выплеснуться растущему гневу девушки.
– Если бы она этого не сделала, нас бы сегодня здесь не было. Она спасла мне жизнь. Всем нам… Черт…
Я впервые услышала, как Айрис позволила себе подобное ругательство.
– …она ведь нашу Саванну спасла.
– А вы, ведьмы, осквернили место ее упокоения, – жестко прервала ее Джессамина, однако выражение ее лица смягчилось. Наверное, она разрывалась между обязанностью злиться и пониманием того, насколько всем нам дорога матушка Хило.
Айрис не стала защищать соплеменниц – для себя она уже списала это деяние на доморощенных колдунов, а не на прирожденных ведьм.
– Уверяю тебя, кто бы ни совершил такое злодеяние, мы с ним обойдемся строго, – произнесла она и обняла Мартелла за плечи. – Я тебе обещаю, – прошептала она.
Джессамина казалась удовлетворенной. Она выпрямилась с видом победительницы и поглядела на Мартелла.
– Не надо нас провожать, – проговорила она и двинулась к двери с высоко поднятой головой.
Я ощущала, что встреча значила для нее нечто иное, куда более важное, чем место упокоения матушки Хило.
Айрис ничего не ответила.
– Леди, – сказал Мартелл, кивнув, и покинул библиотеку.
– До свидания, Мартелл, – успела попрощаться Эллен.
Айрис стояла совершенно неподвижно, обхватив себя обеими руками, и смотрела на портрет моей бабушки.
Раздался щелчок входной двери.
Когда мы услышали этот звук, Айрис обернулась. Ее лицо пылало, и, судя по пульсу на виске, она была в ярости. По ее щекам текли слезы.
– Айрис! – воскликнула Эллен и кинулась к сестре. – Мы разберемся с заклинанием, – добавила она, гладя сестру по волосам. – Обязательно. Не плачь.
Айрис высвободилась.
– Дело не в этом, – сказала она и сглотнула. – Джессамина. Она – одна из нас.
– Ведьма? – уточнила я.
– Нет, – ответила Айрис, стиснув кулаки. – Она – Тейлор.
Глава 6
«У наших семей давняя история. Серьезная». Слова, сказанные Хило в июле, вернулись ко мне в ноябре.
– Я все поняла, коснувшись Джессамины… – начала Айрис и замотала головой. Ее захлестнул гнев, такой, какой я видела у нее лишь раз, в ту ночь, когда она догадалась, что Коннор бросил меня в горящем доме Джинни. Что же еще она сейчас узнала, столь неожиданно?
Айрис выставила подбородок.
– Мне придется выяснить, правда ли то, что девчонка считает истиной. Надо выяснить, действительно ли папа так… напортачил.
Айрис обожала моего дедушку, очень ценила память о нем и старалась, чтобы никто из Тейлоров о нем не забывал. И теперь я видела, что ей стала известна некая тайна, превратившая памятник отцу в колосса на глиняных ногах. Айрис с трудом сможет воспринять это откровение. Она вытянулась, как солдат, по стойке «смирно». Костяшки ее пальцев побелели. А по ее щекам струились слезы.
– И как ты намереваешься докопаться до сути? – поинтересовалась Эллен, кладя мне руку на плечи.
Лишь в этот момент я поняла, что дрожу.
– Я намереваюсь сама спросить у старого похотливого козла. Нам надо вызвать дух папы.
– Нет. Рисковать нельзя, – возразила Эллен. – Что, если дух окажется здесь взаперти?
Намек Эллен был мне ясен. Саванна являлась ловушкой для духов, созданной самой природой. Было в здешней земле нечто, что могло захватить призрака, не давая ему ускользнуть в иное измерение. Один мой знакомый клялся, что надо быть в сотне километров от города – и лишь это позволит духу избежать опасности. Я сомневалась в истинности такого заявления, но прекрасно понимала, что вызывать дух деда рискованно. В первый раз ему удалось успешно улетучиться, но если мы сейчас призовем его в наш мир, повторное возвращение в обитель бестелесных созданий может и не пройти столь гладко.
– Мерси, позови Эбигейл! – попросила меня Эллен. – Скажи, что она нам нужна.
Я заковыляла к лестнице так быстро, как только могла, но остановилась внизу.
– Эбигейл! – окликнула я тетю и начала взбираться по ступеням. – Эбби, скорей! – На втором этаже скрипнула дверь. Эбби облокотилась на перила и шикнула на меня.
– Тише, Мэйзи спит. Вчера вечером она изрядно устала.
Эбби говорила громким театральным шепотом.
– Что еще стряслось? – спросила она.
– Вообще-то не знаю, но прошу, пойдем в библиотеку.
Эбби запахнула длинный клетчатый халат и поправила розовые бигуди на голове.
– Уже иду, – сказала она, продолжая спускаться.
Я медленно потащилась вниз. Я надеялась, что гроза миновала и Эллен нашла способ успокоить Айрис, пока я отсутствовала, но я ошиблась.
– Да, уверена! – отрезала Айрис, когда я добралась до библиотеки. – Я это в ней ощутила.
Эллен всплеснула руками.
– Где Эбигейл? – спросила она.
