Дверь в бассейн хорошая, железная, мать грамотно выбрала мне место для ночной возни с Тварью. Я заперлась изнутри (Фантомас достучится, а больше нам здесь никто не нужен) и пошла осматривать поле боя. На низких подвальных окнах действительно были решетки, хорошие, кованые, не дурацкая сетка, которую Тварь бы сорвала одной левой. Бассейн, в соседнем зале – лягушатник. Много мячей и надувных игрушек (ох и напортим мы их за ночь! Матери счет предъявят), тяжелые деревянные скамьи – случайно не сломаем. В общем, хорошее место, лучше, чем теткина квартира. Здесь куда меньше предметов, которые можно сломать или испортить, а вырваться отсюда вообще нереально. Мать молодец, позаботилась как смогла. Интересно, что она наплела дежурной, когда просила ключи на ночь? И во сколько ей это обошлось?
Я даже обрадовалась. Уселась на скамейку, вытянула ноги и пожалела, что не захватила купальник (Фантомас мог зайти в любую минуту). Сбегать наверх переодеться я еще успевала, но было лень.
Большие часы за вышкой с надписью «Puma» показывали без пяти двенадцать, когда в железную дверь заколотили ногами. Наконец-то! Фантомас ворвался взмыленный, спросил: «Который час?» – как будто и так не чувствует, и зачем-то начал раздеваться.
– От твоей матери не убежишь. Полчаса на весь кинотеатр уговаривала меня потерпеть до конца фильма, прикинь?! Я там со стыда сгорел…
– Вижу… Отставить стриптиз! – Я заперла дверь, повесила ключик рядом на гвоздь – твари лапами не откроют. – Это колдунам-перевертышам раздеваться нужно, а мы – невольники – так перебьемся.
– Как так?
– Так. А ты думал, я из леса к тетке всегда голышом возвращаюсь? Или волком: шмотки в пасть – и в окно? Оставайся как есть, обернешься одетым и очнешься одетым.
– Слава богу! – Фантомас присел на скамейку рядом со мной, и стрелка на часах за вышкой щелкнула – полночь.
2 марта
Было интересно наблюдать, как оборачивается новичок Фантомас. Я даже своей ломоты не чувствовала, глядя, как он орет и корчится на полу бассейна. Неужели я в первый раз – так же? Не помню. И он не будет помнить ни себя в Твари, ни Тварь, когда очнется. Я сегодня удерживаю двоих. Хорошее местечко приготовила нам мать, не убежишь. Я встала и уже лапой выключила свет, чтобы любопытные с улицы не заглянули случайно на огонек. А Фантомас оборачивался и выл.
Это был настоящий вой оборотня, низкий, с хрипотцой, не то что визг моей шавки. И уже не Фантомас, а Тварь корчилась на полу, трепыхая лапами в воздухе. Ну не так уж это и больно!
– Заткнись, весь санаторий на уши поднимешь! – Но Фантомасова Тварь не понимала моей человеческой части. А чтобы Твари договорились по-звериному, мне пришлось бы отпустить свою. Сейчас я держала ее легко, ведь перед глазами не было мяса. А как, интересно, своей человеческой частью удерживать чужую Тварь? Тела-то разные… И мозг…
Фантомас встал на четыре лапы и потянулся. Это была не просто Тварь – ТВАРЬ. Здоровенная, раза в полтора крупнее моей, шире в груди, более лохматая. Я в курсе, что Фантомас парень и старше меня, но не думала, что между нашими Тварями будет ТАКАЯ разница. Если они подерутся, то у моей шансов нет.
Большая Тварь отряхнулась и потянула носом в мою сторону. Нет, извини, я не хочу с тобой знакомиться! Вдруг не понравлюсь – сожрешь еще! Я отступила на шаг, другой, поскользнулась и наконец-то нырнула в бассейн! Тварь отфыркивалась и по-собачьи гребла передними лапами. Они не любят купаться, и по доброй воле я бы не загнала Тварь в бассейн. Только так, хитренько пятясь… А Фантомас вообще в воду не сунется, он же Тварью не управляет. Бассейн заперт, убежать ему некуда, некого сожрать, так что я могу расслабиться.
Тварь все загребала к бортику, но вылезти не получалось – лапы до дна не доставали, а выплыть на мелкое и оттолкнуться ей не хватало мозгов, так что я спокойно купалась. Фантомас опустил башку над водой и смотрел на меня круглыми глазами. На морде Большой Твари читался вопрос: «Вода! Мокрая! Как можно?!» Было даже смешно, только недолго.
Поняв, что знакомиться с ней не хотят, Большая Тварь побежала обследовать бассейн. Обнюхала стеллажи с мячами, попробовала на зуб деревянные скамейки, попила из лягушатника, поскребла когтями железную дверь и устремилась к окнам. Я только подумала: «Ну-ну», – как услышала странный хруст.
Кованые решетки, надежнее некуда! Большая Тварь вцепилась в одну зубами и тянула на себя со странным хрустом. В бассейн отлетел кусок плитки – это отрывалась от стены кованая решетка (надежнее некуда). Он же парень и старше меня! Он сильнее раза в два, и вот, пожалуйста. Моя бы не смогла, а Фантомас…
Я развернула Тварь к мелководью, выскочила и побежала за Фантомасом. Как же его удержать?! Осколки плитки летели в меня, Большая Тварь радостно терзала решетку (кованую, надежнее некуда). Я могла только спровоцировать драку или позволить ему уйти… А во дворе санатория небось еще уйма народу! Полночь – детское время для отдыхающих.
И я вцепилась в ногу Большой Твари. Получила когтем по морде, и ноздри резанул запах собственной крови. Только Твари все равно: своя кровь или чужая, человека или зверя… А Большой Твари – и подавно.
Это все я подумала, уже теряя контроль. И дальше могла только смотреть, немного чувствовать боль и глупо болеть за свою. Твари дрались у раскуроченного окна, и Большая побеждала. Она могла бы порвать мелкую в лоскуты, но через треснутое стекло уже тянуло мясом: кто-то из людей стоял совсем близко к окнам, и Большая Тварь спешила туда. Моя тоже слышала запах и не хотела отдавать добычу. Она сражалась, как будто мясо для нее важнее жизни, и, между нами, оно и было так. В конце концов моя с визгом полетела в бассейн, вся изодранная, глотнула водички и вернула мне контроль.
Покусы болели чудовищно: это не ожог и не колючая проволока, это зубы оборотня – штука посерьезнее. Решетка шваркнула, звякнуло стекло, меня обдало ветром с улицы – держи Фантомаса! Раненая Тварь еле выбралась из бассейна, но на запах побежала, как же, как же! Только запах мяса все удалялся, ясно: человек увидел Большую Тварь и теперь пытается убежать… Не успеет же!
Мы вместе выскочили через разбитое окно, оказались на улице, мокрые и раненые. Запах удалялся и бледнел, и только это позволяло мне держать Тварь в руках. Впереди мелькали стоп-сигналы машины и хвост Большой Твари. Не догонит? Про решетки я тоже думала, что ей слабо, так что побежала как миленькая.
Раны не затягивались. Зубы равного – страшная вещь, я подозревала, что и к утру покусы болеть не перестанут. Была бы человеком – другое дело. Когда человека кусает оборотень, слабенькое до поры тело быстро восстанавливается, как будто наслаждаясь обретенной силой. Человек становится зверем. Но в бою равных таких чудес не бывает.
Запах мяса в машине приближался, и Тварь бесстрашно неслась за мелькающими стоп-сигналами и хвостом врага. Мы выскочили из ворот санатория на шоссе и бежали долго-долго, я только молилась, чтобы на обочине нам не попался какой-нибудь гибэдэдэшник… А глупая Тварь у Фантомаса. Моей раньше в голову не приходило гоняться за машинами. Она предпочитала пеших – меньше возни. А Юрка, похоже, не ищет легких путей.
