Опытный следователь останавливается на версии, лишь когда убеждается, что она верна на 99 процентов. И Купер всегда следовал этому правилу. Еще он полагал: если убийство совершил не Николас, то, чтобы направить следствие, по ложному пути, лучшей кандидатуры просто не найти. «Этот парень воистину «темная лошадка»», — подумал Купер. — Его криминальные наклонности могли использовать… Но кому насолил сенатор?» — Гарри не заметил, как подъехал к вилле, и удивился, как быстро добрался. Глянул на часы — ехал минут сорок.
Как и он ожидал, вся прислуга в этот час была дома. Среди нее оказался незнакомый старик с холеным лицом, в отличном элегантном костюме. Купер отвел старика в сторону и обратился к нему:
— Простите, но в прошлый мой приезд вас не было, не правда ли, сеньор?
— Да, да… тогда я был болен, — глотая слова, произнес старик. Купер не понял: волнуется тот или всегда так разговаривает:
— Вы служите здесь, сеньор…
— Фабрицио Терри, сеньор инспектор. Я о вас слышал от домочадцев. Почти двадцать лет я служу у сеньора Переса. Начинал еще при покойном Джузеппе Пересе, отце сеньора Переса! — губы его сложились в гордой улыбке. — Жена моя давно умерла, а я доживаю век один, — голос его дрогнул.
— Вы здесь живете? — спросил Купер и подумал: вот такие, пожилые и одинокие, прикипают всей душой к своим хозяевам. Этот старик должен быть в курсе всех домашних передряг.
— Вас тогда не было, когда это случилось с мальчиком?
— Нет, сеньор инспектор, — на глаза старика навернулись слезы: — Я очень любил его. Он был мне как внук.
— Да, жалко Сеньора Переса. Но я хочу вам задать один вопрос: вы знаете сына Лолиты Торес?
— Николаса? Конечно! — удивился старик.
— Меня интересует ваше мнение о нем.
Я… я не знаю. Но парень он бойкий… выпить любит. А что, сеньор инспектор, он что-то натворил?
— Часто он ночевал здесь? — ушел от ответа Купер.
— Я бы сказал, редко. Раза три-четыре в месяц. Когда хозяина нету, — неуверенно произнес старик.
— Он что, боится сеньора Переса?
— Нет… но тут другая причина. Я не хотел бы говорить на эту тему, — замялся старик.
— Хорошо. А как он относился к другим обитателям дома?
— Да никак. Разве только к своей матери относился хорошо и еще…
— Что еще? — спросил Купер. Старик замялся. — Ну, а к мальчику? — произнес инспектор, не меняя тона.
— Что к мальчику? — не понял старик.
— Как относился Николас к мальчику? Дружил с ним?
— Нет. Он с ним не общался, — сказал Терри уверенно.
— Ну, ладно, сеньор Терри, вы мне очень помогли. Теперь позовите Лолиту Торес, я хочу поговорить с ней наедине.
— До свидания, сеньор инспектор, — старик слегка поклонился и ушел.
«Он что-то не договаривает. Может, стоило сильнее на него надавить?» — подумал Купер и ощутил уже знакомое чувство тревоги, преследующее его в этом доме. Он подошел к окну и глянул в сад: все дышало в нем райским спокойствием, между деревьев блестела голубая гладь бассейна. Но тревога, зародившаяся только что, не проходила.
Раздался осторожный стук в дверь.
— Войдите!
— Здравствуйте, можно войти? — это была Лолита.
— Здравствуйте, входите, — она прошла и села в предложенное ей кресло.
— Сеньора Лопес, я хотел бы поговорить о вашем сыне.
— Боже, что произошло? Он опять что-то натворил? — испугалась кухарка.
— Опять? Вы сказали: опять. У него что, раньше были проблемы с законом? — сделал удивленное лицо Купер.
— Клянусь, сеньор инспектор, это его друзья! Друзья! — она громко всхлипнула. — Они избили кого-то… но мой Николас с того времени совсем другой. Несколько раз эти подонки снова хотели вовлечь его в свои темные дела, но он послал их… — на глаза старушки навернулись слезы.
— Ваш сын все это вам рассказал?
— Да.
— Одного из них я видела: раньше он приезжал с Николасом. Красный небольшой шрам на лице… говорит, как будто нос заложен.
— Хорошо, сеньора Лопес. В последний раз, когда приезжал ваш сын, он заходил на кухню?
— Конечно, он там завтракал… — удивилась кухарка.
— Вы не помните время?
— Около семи или в начале восьмого.
— А ваш сын говорит, что завтракал около девяти.
— Возможно… может, я перепутала… — Лолита заметно растерялась.
— А после завтрака ваш сын ушел в подсобку?
— Да, — не слишком уверенно произнесла кухарка.
Купер встал и прошелся по комнате:
— Спасибо, сеньора, я узнал все, что хотел узнать. До свидания!
Следующая вошла Тереза Ставински. Купер предложил ей сесть.
— Сеньора Ставински, я хотел бы, чтобы вы подробно описали тот день, когда это случилось с мальчиком, то есть разложили по полочкам, час за часом. Вот вы проснулись… — он умолк.
— Как всегда, в шесть двадцать.
— Ну, а дальше?
— Ну… ну приняла душ и зашла на кухню.
— Все это, очевидно, заняло у вас минут сорок… Итак, вы вошли на кухню. Там был кто-нибудь еще?
— Да, кухарка, Лолита. Она возилась у плиты. Я уже это все вам рассказывала, — Тереза на мгновенье задумалась. — Потом пришел ее сынок, Николас. Позавтракал.
— И когда это было?
— Думаю, около семи.
— А сок к этому времени был разлит?
— Сок?! — недоуменно произнесла Тереза. — Не помню.
— А когда ушел Николас?
— Где-то около восьми.
— А вы выходили из кухни в промежутке от семи до девяти часов?
Тереза что-то прикинула в голове:
— Конечно. Я разносила апельсиновый сок. Я всегда это делаю незадолго до завтрака хозяев.
«Конечно, яд в сок могла влить и Тереза, когда несла сок, и Лопес, побывавший в комнате мальчика», — подумал Купер.
— Когда вы принесли сок, мальчик спал?
— Да.
— А дверь была открыта?
— Джонни никогда не запирал на ночь дверь.
— Ваш приход не разбудил его?
— Нет, он крепко спал.
— А как вы относитесь к хозяевам и их детям? — спросил Купер, чем заставил экономку смутиться.
— Хорошо. Я уважаю сеньора… и сеньору. И, когда это случилось с Джонни, я очень переживала, — сказала она.
— Да, печальная история, — Купер вспомнил, что пора закурить. Он зажег сигару и рукой развеял дым.
