— Я рад вас видеть, сеньор. Пойдемте со мной. Вас ждут, — коротышка-китаец провел его в небольшую комнату, стены которой были обиты синим шелком. В кресле сидел плотный человек с небольшими усиками. Увидев сенатора, он поднялся и сделал шаг навстречу:
— Здравствуйте, сеньор Перес, я Джино Моро. Я очень рад, что вы пришли. Нам необходимо потолковать. Садитесь, пожалуйста, — он указал на кресло. Сенатор сел и вопросительно посмотрел на Джино.
— Честно говоря, я не питал иллюзий относительно того, что вы явитесь сюда. Чиновник высшего ранга… Но рад, что ошибся. Я говорил вам, сенатор, что один человек в случае неординарной ситуации просил меня обратиться к вам. Так этот человек — Винченцо Галло!
— Винченцо Голло?! Но я не знаю никакого Винченцо Галло! — воскликнул сенатор.
— Хорошо, допустим, не знаете. Возможно, то, что я скажу, вам не интересно, но сначала выслушайте меня, сенатор.
— Что ж, говорите… — усмехнулся одними губами сенатор.
— Итак, дон Винченцо погиб. И перед смертью, которую как бы предчувствовал, он мне сказал, чтобы я, если с ним что-нибудь случится, обратился к вам. С просьбой помочь его сыну Энрико… — Джино умолк.
— О, это интересно, продолжайте, пожалуйста, — сенатор был невозмутим, но Джино видел, что лед тронулся.
— Ваше дело: верить или нет, но старик сказал мне: «Джино, если со мной что-то случится, проси сенатора Переса помочь Энрико». Еще дон Винченцо сказал, чтобы я и Энрико помогли вам закончить дело. Если честно, я не знаю, о чем он говорил.
— Скажите, Джино, вы хорошо знали дона Винченцо?
— Неплохо! Я ему жизнью обязан. Такое не забывается.
— Но откуда я знаю, что вы говорите правду? — сенатор пристально глянул в глаза Джино.
— Я же сказал: хотите верте, хотите нет. Но Энрико нужна помощь.
— Где он? — быстро произнес сенатор.
— В одном надежном месте. Но, думаю, скоро там будет горячо.
— Вы же сказали, что это надежное место…
— Пока! Пока, сенатор, надежное.
— Хорошо, допустим, я помогу Энрико… Но вы сказали, что Винченцо Галло погиб. Кто это сделал? — переменил тему сенатор.
— Убийца — правая рука дона Винченцо, Марк Холодовски. Возможно, в сговоре с Эспиносой.
— Почему вы не перешли на их сторону?
— Гм… ведь я поклялся дону Винченцо… Кроме того, терпеть не могу предателей. И вообще, Джино Моро не продается.
— Почему Марк, как его…
— Холодовски.
— Да, Холодовски предал дона Винченцо?
— Не знаю, — пожал плечами Джино.
— Я тоже, — сенатор встал, показывая, что беседа закончена.
— Так что вы решили, сеньор Перес? — Джино тоже встал и посмотрел на часы.
— Я подумаю, Джино. Хорошо подумаю. Завтра в девять позвони.
Я скажу — да или нет. Если я скажу да, мы встречаемся здесь, в это же время, на этом месте.
Они пожали друг другу руки, и сенатор ушел.
Глава 22
События следовали, сменяя друг друга, как картинки в калейдоскопе. Даже такой опытный следователь, как Купер, и тот был в замешательстве. Ведь, как только в густом тумане намечалась тропинка, ее тут же затягивал туман, который был намного гуще прежнего. Версии лопались как мыльные пузыри, и следствие опять приходилось начинать с нуля.
Срок предварительного задержания Лопеса кончался — ему надо предъявлять обвинение или отпускать. И это очень тревожило Купера, так как он чувствовал: парень что-то скрывает. Вот и теперь следователь рассматривал содержимое папки № 011/147. В ней содержались документы, касающееся Николаса Лопеса.
«Нет, не все рассказали домочадцы дома сенатора. Они что-то утаили. Что?» — инспектор это четко почувствовал. Он внимательно, в который раз, перечитал протоколы допросов. Содержание их, казалось, не давало Куперу повод так думать, но в личных контактах ощущение тайны витало в воздухе. Кроме того, была еще одна зацепка, более ощутимая, зафиксированная документально: что делал и где был Лопес в день убийства мальчика по минутам. Но есть нестыковочка: один час выпал. Лопес не может объяснить, что он делал утром с девяти до девяти сорока в тот роковой день. Купер прочитал протокол раз, другой. Почему он не заинтересовался парнями, о которых упомянула Лолита. Купер опять прочел нужное место в протоколе допроса Лолиты:
«Я пошла провожать его до остановки. Но как только мы вышли за ворота — они тут как тут… Я не разобрала, о чем они говорили, но когда ушли, мой сын был бледен как мел».
«Старуха, возможно, опознает их», — Купер подумал, что в вихре событий он упустил эту деталь. Он опять углубился в чтение документов. Несколько туманных мест привлекли его внимание. «Как могло случиться, что к стакану с соком никто не прикасался, а в желудке бедного мальчика нашли апельсиновый сок? Отравители явно рассчитывали, что через шесть часов яд невозможно будет обнаружить в организме. Кроме того, никто не видел мальчика утром. Нужно по минутам расписать, что делал и где находился каждый домочадец в тот день. Исключение составляет Дорис: она погибла. И Шарлота, очевидно, выпадает из хода следствия. Одно очевидно: необходимо вновь обстоятельно поговорить с домочадцами». За этими размышлениями его и застал Мартин Суарес.
— Садись, Мартин, — Купер указал на кресло. — Ты подготовил мне материалы, связанные с гибелью Хуго Санчеса?
— Да, Гарри. Я сейчас принесу, — он встал с кресла и шагнул к двери.
— Постой, Марти. Я сейчас уеду. Принесешь материалы, когда я буду на месте.
— Хорошо, Гарри, — Суарес вышел и прикрыл за собой дверь.
Вскоре инспектор был уже на вилле Переса. Как и следовало ожидать, хозяина не было дома. Куперу, можно сказать, повезло, так как встреча с сенатором не входила в его планы. И все из-за Дорис. Купер чувствовал себя виновным в гибели девушки: после того, что случилось с Джонни, следовало охранять девушку. Как только он вошел во двор, тупая боль захлестнула душу: он снова вспомнил Дорис.
После гибели жены никто не «зацепил» его так, как эта девушка. Чувство это присутствовало во время бесед с Терезой, дворецким и другими домочадцами. Купер ничего нового от них не узнал, как ни старался. Показания их были точно такими же, как и предыдущие. Но было видно, что жизнь их изменилась коренным образом в тот роковой день.
«Видно, что все они искренне переживают. Никто из них не похож на преступника. Но где, Гарри, ты видел, чтобы лицо выдавало убийц?» — подумал Купер. Он допросил Терезу и дворецкого. Лолиты не было, но Тереза сказала, что та вот-вот придет. Купер решил подождать. В самом деле, кухарка явилась через полчаса.
— Здравствуйте, сеньор инспектор.
— Здравствуйте, сеньора Лопес.
