Не знаю как, но я снова попала в пятое измерение. Вокруг был все тот же парк, но тем не менее это был уже не он. Исчезла морось, сопровождающая меня весь путь. Не было ветра, даже самого легкого его дуновения. Пропали шорохи мелкой живности, которая всегда обитает в парках.
Была лишь я, оглушающая тишина и некто, кто все это устроил.
Не сказать, что я испугалась, но и радости особой не испытывала. Этот пресловутый некто не получил вчера свою ежегодную жертву и теперь зол. Я буквально чуяла его злобу, разливающуюся вокруг меня удушающей невидимой волной. Почти неощутимой, но такой мерзкой и потусторонней, что начинало мутить, стоило лишь сделать вдох.
Взгляд судорожно зашарил по ближайшим кустам и деревьям, но, кроме редкой безжизненной листвы, не натыкался ни на что реальное, что дало бы хоть минимальную подсказку.
Прошла минута… другая… напряжение становилось все больше, так что даже позвоночник заныл.
Нападать на меня никто не спешил, но этого, судя по всему, и не произойдет — меня убивал воздух. Он просто заканчивался. Спертый, с минимальным содержанием кислорода… мертвый.
Понимание наступило мгновенно, и я тут же начала действовать — активировала все без исключения защитные татуировки, содрала с глаза повязку и, чтобы не потерять, убрала ее в карман, а затем начала обходить территорию пятого измерения метр за метром, квадрат за квадратом в поисках одной-единственной крохотной штучки, блокирующей выход. Она меня либо спасет, либо погубит.
Я не следила за временем, потому что это было бессмысленно, но когда перед глазами затанцевали серые и черные круги, а затем и предобморочные мушки, то я четко осознала — оно пошло на минуты, если не на секунды. Я обошла уже не один километр, продвигаясь по спирали, но все, что я видела, — это жухлая осенняя трава, опавшие прелые листья, полуголые деревья да замершие вне времени тени.
Солнца не было, как и неба, — гадкая хмурость да низкие облака, больше похожие на густой грязный туман, нависший буквально в десяти метрах над парком.
Дхар, да это самая нелепая из всех возможных смертей! Не в бою, а просто задохнувшись от нехватки воздуха! Не потому, что я специалист по выявлению и устранению правонарушений, а потому что женщина.
Женщина!
— Покажись, мразь!
Заорав, когда запнулась уже десятый по счету раз, а сил осталось лишь на то, чтобы рухнуть на колени, запретив себе падать, я тут же почувствовала, как в затылок пахнуло жаром.
Попыталась обернуться, чтобы уничтожить эту падаль, посмевшую убить меня таким подлым способом, но не рассчитала сил и завалилась на бок.
— Зарина-а-а!!!
Чьи-то многочисленные вопли я различила уже кое-как, но суть уловила. Вот только поздно… К сожалению, уже поздно.
Умирать было больно. Очень больно. Легкие разрывались, силясь уловить хоть каплю живительного кислорода, но его попросту не было. Сознание мутнело, но не уходило, изо всех сил цепляясь за жизнь, словно не верило, что это конец. Тело корчилось в агонии, но смерть все не наступала…
Она стояла рядом, я даже видела ее. Не мерзкая старуха, как думают некоторые, и не юная прелестная дева, как о ней поется в эльфийских балладах.
Просто женщина. Самая обычная. Ну, может, капельку уставшая.
Темно-русые волосы, серый поношенный плащ, серое дорожное платье, серые глаза, блеклая, серая кожа… серые мысли о бренности бытия и суровой правде жизни и смерти.
Уходи! Я хочу жить! Я так хочу жить!!!
— Зарина… — Грустная улыбка скользнула по тонким губам, и она качнула головой. — Твое время вышло. Мы ведь договаривались, что второй раз я тебя не отпущу… В прошлый раз у тебя был проситель. Хотя… какой там проситель. — Женщина недовольно сморщила нос и презрительно процедила: — Требователь. Но здесь и сейчас его нет, так что…
Договорить она не успела, как вдруг в моей многострадальной груди что-то взорвалось. Боль. Дикая. Невыносимая. Разрывающая тело на куски! Не позволяющая ни крикнуть, ни вздохнуть, ни ругнуться и послать всех в Бездну.
— Дхар, да сколько можно?! — Женщина бросилась ко мне, попыталась схватить и потянуть на себя, но вместо моих рук ухватила лишь воздух и туман, в который я медленно, но неумолимо превращалась. — Да чтоб вас всех!
Пространство заволакивало вязким белесым туманом, ругань Смерти становилась все тише, но, как ни странно, изощреннее и наконец…
— Заринка, дуреха малолетняя, а ну дыши!
Едва не согнувшись пополам, когда грудную клетку обжег чудовищный разряд тока, я сумела только открыть рот, и его тут же накрыли чем-то жестким, но горячим, и в полумертвые легкие рванул спасительный поток кислорода.
Глаза распахнулись сами собой, и первым, что я увидела… лучше бы я этого не видела.
В мозгу тут же вспыхнул категоричный протест, и левая рука сама собой отправилась на защиту хозяйки, и, как мне показалось, со всей силы впечатала кулак в ребра реаниматора.
— Не… на… х-х-хр… — Говорить я еще не могла, как, видимо, и рассчитывать свои реальные возможности, потому что вместо удара рука смогла лишь вяло дернуться, а меня тут же согнуло пополам от надсадного кашля.
Легкие просто разучились дышать, а гортань разговаривать, и любое движение, любой звук был для них страшнее смерти.
— Тихо-тихо… жива, и слава Темному… — Без видимых усилий подняв меня на руки, Закыр, а это был именно он, что-то раскатисто рявкнул в сторону, а затем неторопливо пошел вперед.
Куда вперед — я не видела. Кашель был настолько сильным и затяжным, что на глаза почти сразу навернулись слезы, и даже артефактный глаз перестал видеть окружающую действительность.
Попытка заговорить… и снова кашель. Гадкий, выворачивающий на изнанку, заставляющий выплевывать свои собственные легкие.
— Молчи. Делай короткие вдохи. И закрой глаза. — Хмуро отдавая мне короткие приказы, орк ускорил шаг и спустя всего несколько минут занес меня в какое-то помещение, грозно рявкнув прямо с порога: — Аррисш, клиентка.
Нет, только не это!
Попытка вырваться, но ее пресекают на корню:
— А ну тихо!
Еще и в ухо прошипел, едва не оглохла.
Не хочу! Не буду! Не смейте меня трогать!
Ненавижу целителе-э-эй!!!
— Закыр, кажется, клиентка против.
Услышав удивленный голос драука слишком близко, я утроила усилия, но и это не помогло — меня не очень бережно уронили на кушетку, а затем еще и придавили, вцепившись в плечи и зашипев еще раздраженнее:
— Не прекратишь дурить, раздеться заставлю!
Распахнув глаза на невероятное по своей сути заявление, сквозь пелену слез я увидела лицо Закыра, слишком низко склонившееся надо мной, и его глаза.
Покрасневшие, с полопавшимися сосудами и гарантирующие мне безоговорочное выполнение своих обещаний. На принятие решения мне понадобилась одна-единственная секунда, и я тут же послушно замерла. Не хочу, но, кажется, придется — шаманы слов на ветер не бросают.
