Если они думали, что меня это остановит, то ошиблись. Я лучше выясню все здесь и сейчас, и пускай при этом буду выглядеть неблагодарной свиньей, но лучше так, чем разговор наедине и очередная истерика.
— Да, хочу.
— Что ж… твое право. — Недовольно выдохнув, словно действительно признавая мое право, Закыр чуть прикрыл глаза и продолжил: — Я рассказал тебе сказку. В большинстве своем это правда. Я могу жениться лишь на одной-единственной женщине. Остальных хранитель рода проигнорирует, даже если я сам буду думать, что влюблен. Как бы ты ни была против, но теперь я знаю, что ты — та самая, моя. И я тебя не отпущу. Я слишком долго тебя искал и слишком через многое прошел, чтобы получить этот шанс. Я прекрасно чувствую, как тебя злят мои слова о невозможности выбора и предопределении. Но заметь, я даю тебе время. Много времени.
На последних словах Закыр открыл глаза, и мне достался твердый и уверенный взгляд. Слишком твердый и слишком уверенный. Он правда верил в то, что говорил.
Верила ли я?
Нет.
Невозможно полюбить только потому, что тебе сказали — на, люби. Невозможно быть счастливым с тем, кто пришел и сказал — все, иных вариантов нет, радуйся тому, что дают. Невозможно уважать себя после того, как тебя вынудили и не оставили шанса.
Может быть, я не права и надо было согласиться, смириться, принять случившееся как должное и попытаться найти в этом некоторую прелесть, ведь принадлежать такому выдающемуся мужчине это поистине невероятное счастье, но…
Это была бы уже не я.
Поэтому я снова порадовалась, что во мне энное количество успокоительного, и тонко улыбнулась, вместо того чтобы сломать кое-кому челюсть.
— Ты невероятно щедр. Спасибо за долгожданное разъяснение. А теперь давайте по нашему делу. Закыр, что произошло с твоими ассистентами?
Удивительно, но мы действительно плодотворно поговорили. Что было тому причиной? То ли я наконец взяла себя в руки, то ли присутствие Аррисша, то ли сам Закыр не умничал больше и вел себя как высококлассный специалист. А может, все вместе.
Мне подробно рассказали, что ассистенты были выпускниками ведьмачьего факультета и проходили стажировку, но умудрились попасть в одну из ловушек, наверняка расставленных на очередную уборщицу. Ловушка эта располагалась как раз в подвале, где я планировала погулять и где парни разбирали старый хлам, уже негодный к использованию, но и не уничтожаемый окончательно на случай «а вдруг пригодится».
И снова это было пятое измерение, но на этот раз уже с сидящим в нем василиском. Выжили парни только потому, что были все-таки неплохими ведьмаками, поэтому даже отсутствие оружия не помешало им выйти победителями из этой схватки, хотя пострадали они существенно и сейчас находились на лечении в столичной клинике, где им отращивали откушенные конечности. Лечение полностью оплатила академия.
— А что по тем костям, которые нашли в мертвой зоне?
— С ними уже сложнее. — Слово взял Аррисш, знающий об этом больше нас. О том, что я тоже жрица Темного, пришлось рассказать, и он с немалым интересом посматривал на мою левую руку и спрятанный под повязкой глаз, уже намекнув, что не прочь их обследовать. — Боюсь, эти несчастные входят в число тех самых ежегодных жертв, о которых мы просто не знали. Их души допросить не удалось, такое ощущение, что их либо сожрал монстр, либо они уже давно ушли на перерождение. Кстати, я склоняюсь к первому варианту — наш кукловод не гнушается уничтожать не только тела, но и души.
— Погодите… вы хотите сказать, что ежегодных жертв уже не три, а шесть? Вы уверены?
— Пока нет, обследование останков еще не завершено, и я не возьмусь утверждать однозначно, что они именно ежегодные.
В памяти забрезжило что-то невнятное, пока еще не желающее оформиться окончательно, потому что не хватало данных.
Ежегодные жертвы, жертвоприношения… именно жертвоприношения. Именно!
— Закыр, что ты знаешь о ежегодных жертвоприношениях? Существуют ли какие-то запрещенные ритуалы? Я не прошу тебя их называть, просто подумай — знаешь ли ты о них? Или надо посоветоваться с магистрами факультета духа? Кстати, почему ты так уверен, что здесь не замешаны преподаватели?
— Потому что мы с духами проверили каждого.
— О? Каким образом?
— Поверь, у нас есть свои методы. Однако и тут все неоднозначно, и о стопроцентной невиновности речь не идет. Бывают и такие специалисты, что могут скрыть свои намерения даже от нас. Видишь ли, в чем тут проблема — это как вспышка активности. Ты сейчас верно подметила — именно одно-единственное ежегодное жертвоприношение и снова затишье, и нам элементарно не с чем работать. Не совсем, нет, ведь студенты тоже вносят свою лепту, устраивая уборщицам и младшему персоналу пакости, но если отбросить лишнюю шелуху, то все так, как ты сказала. — Задумчиво потирая подбородок, орк на некоторое время ушел глубоко в свои мысли. — Не могу пока ответить с уверенностью на твой вопрос о запрещенных ритуалах, мне необходимо посоветоваться и поднять кое-какие записи в архивах академии.
— И у вас до сих пор нет ни одного подозреваемого?
— Есть.
— И?
— На примете трое, и, как ни странно, это сам мастер Броквил, затем плотник Вурквил и жестянщик Фимглин. Все трое гномы.
— Бред. — Сначала я недоверчиво выдохнула и лишь затем недовольно поморщилась на свою несдержанность.
Нет, но это и правда бред. Ни один гном за всю мою пятилетнюю практику не умел так виртуозно владеть магией высшего порядка, тем более повелевать духами. С пятым измерением согласна — они могут создать ключ-артефакт и заглушку. Но духи? Вурдалак? Василиск? Нет, это не уровень гнома.
— Зарина, ты спешишь с выводами. — Одарив меня немного снисходительной улыбкой, орк продолжил уже более серьезно: — Я упоминал, что убийц как минимум двое. Главный кукловод и тот, кто выполняет его команды. Так вот, гном именно исполнитель. Кто конкретно, я не знаю, но все улики указывают именно на них.
— А почему ты до сих пор этого не знаешь? Ты ведь шаман. Ты имеешь право допросить, причем без обоснования причин.
— А я допрашивал. Я допрашивал всех, а не только гномов. И знаешь — либо они выполняют команды кукловода под гипнозом, либо на их сознании стоит заглушка высшего порядка, но ни один из них не помнит ничего его компрометирующего. Так что, увы… остается уповать лишь на чудо.
Иронично усмехнувшись на свои собственные слова, прозвучавшие так непрофессионально, Закыр пожал плечами, когда я удивленно приподняла бровь.
Нет, не верю. Наверняка они уже что-то придумали и теперь просто следуют к цели, причем не ставя меня в известность. Действительно, зачем ставить меня в известность? Я ведь не специалист. Я всего лишь женщина, как не так давно заявил Вурдес.
Тьфу!
Вспомнишь — придет…
— Всем привет, что грустим? А почему меня не позвали?
