– Я и не претендую, – Лёня задумался на минуту, что врать дальше – Василий явно был в курсе дела. – Попросили тут меня помочь. А как выйти на идеал, не знают. Денег, Вась, нет, как и не было. Думаю, может, наварить смогу, если найду выход на неведомых зверушек.
– Мне тоже деньги не помешают. Надоело у отца просить. Поделишься? Не обещаю, конечно, но попробую помочь, – Василий слегка даже оживился.
– Конечно! Какой вопрос! Я ведь даже не знаю, с какого боку к вопросу подойти.
– Подойти надо с боку отца. То есть у батяни спрошу, – Василий налил себе крепкого кофе из автомата. – Я знаю, что поставляют девиц из какого-то закрытого клуба. Их не так и много, поэтому стоят заоблачно. Но и вытворяют они заоблачно, – Василий отхлебнул кофе и поморщился. – Дрянь та еще. Когда нам тут нормальный кофе начнут заваривать?
– Никогда, – припечатал Леня. – В России инквилины запрещены. Откуда они берутся?
– Ну, ты задал вопросик! Какая разница, откуда. Нам с тобой что надо? Достать их для клиента. Кстати, у тебя клиент один? Нужна ему одна женщина?
– Да, – не очень уверенно ответил Лёня, – одна. Ты не возражаешь, если я отлучусь тут часа на три, раз ты пришел.
– Конечно, иди, – махнул Василий рукой, – кому мы тут нужны. Никто и не хватится. А хватится, скажу, ушел ловить преступников, – он засмеялся и снова бессильно откинулся на спинку стула. – Топай. Про инквилинов я разведаю у бати вечерком. Завтра тебе доложу.
– Спасибо, – кивнул Лёня и вышел из комнаты.
Больница была как больница. В меру обшарпанная – ровно настолько, чтобы пациенты не умерли сразу при одном только взгляде на нее. Лёня стоял у забора и ждал, когда к нему выйдет Изина мать. Неприметная женщина маленького роста, постоянно оглядываясь, шла по дорожке к выходу. «Наверное, она», – подумал Лёня и решил на всякий случай приветливо ей улыбнуться.
– Здравствуйте, – женщина осторожно поприветствовала его, не улыбнувшись.
– Я Лёня. А Изя, видимо, ваш сын?
– Мой. Напрасно он ввязывается в это дело, – женщина устало вздохнула. – Но пойдемте отсюда. Поговорим где-нибудь не на территории больницы.
Они перешли дорогу и оказались возле небольшого кафе.
– Давайте я вас угощу чаем. Или кофе. Тут и поговорим, – предложил Лёня.
В кафе практически никого не было. Они взяли чайник и чашки и присели за столик у окна с видом на больницу.
– Вон, видите, сбоку пристройка? – спросила Изина мама. – Там и творятся чудные дела.
– Почему они вам кажутся чудными? – Лёня внимательно посмотрел на ничем не примечательную пристройку.
– Туда время от времени подъезжает «скорая». А ведь для «скорых» у нас свой подъезд – там, где реанимационный блок. Даже если человек не при смерти – его все равно туда. Потом, там вход по специальным электронным пропускам. Я, например, войти не могу.
– Кто же там работает? – поинтересовался Леня.
– Медсестры не наши. Приходят откуда-то с улицы. Врачи наши есть. Но очень специфические личности.
– В чем специфика?
– Они как бы ученые. Выступают на конференциях, рассказывают о достижениях в изучении работы мозга человека. Работают в закрытой лаборатории в пристройке. В основном здании ни в каких операциях не участвуют. Видно, что на «скорых» в пристройку не только привозят кого-то, но и вывозят тоже. Честно говоря, я бы не задумывалась ни о чем. Но Изя увлечен научными исследованиями, слушает доклады. В курсе дела. Говорит, что только из нашей больницы выступают ученые с докладами, которые нельзя сделать, не проводя эксперименты над людьми. Им выделяются крупные гранты. Гранты поступают из Швейцарии. Это все, что я могу вам рассказать.
– Возможно ли все-таки как-то проникнуть в пристройку? – нахмурил лоб Лёня.
– Единственное помещение, которое соединяется с пристройкой, это больничный морг, – Изина мама передернула плечами, – не самое приятное место. Но что-то я не слышала, чтобы кто-то пытался проникнуть в морг, а потом в пристройку.
– Спасибо. Я попытаюсь, – уверенно произнес Лёня.
– Осторожнее. Я и Изю прошу не лезть в эти дела. Он очень умный мальчик. Такие могут быть перспективы. Он же у меня закончил юридический в МГУ. Биохимия – это его второе образование. Все преподаватели от него в восторге. А он вот лезет в это дело. Говорит, ему интересно, и как юристу, и как ученому. А что тут интересного? Подпольные нелегальные дела.
– Спасибо, – повторил Лёня и начал вставать из-за стола. – Вы тут допивайте чай, а я пойду. За Изю не беспокойтесь. Я постараюсь уговорить его передать дело в мои руки.
Лёня прошел на территорию больницы. Вокруг сновали родственники больных с большими пакетами – по-прежнему спасение утопающих было в руках самих утопающих и их близких. Бесплатно лечили теперь просто плохо, за небольшие деньги – чуть лучше, чем плохо, за деньги – чуть лучше. И только за большие деньги могли лечить хорошо. А могли и не лечить…
Возле морга стоял высокий худощавый мужчина и курил. Курящих становилось все меньше, поэтому те, кто не сдавал свои позиции, бросались в глаза.
– Подскажите, – начал Лёня, подойдя поближе к курившему, – я ищу одного профессора, он выступал на последней конференции в Лондоне, и мне сказали, он тут где-то работает.
Мужчина посмотрел на Лёню мутным взглядом. Глаза его были какого-то желтоватого оттенка, словно задернутые прозрачной тюлевой занавеской.
– Как фамилия профессора? – голос звучал глухо и совершенно безразлично.
– В том-то и дело, что не помню, – тут неожиданно Лёня решил сымпровизировать. – Меня очень интересуют эксперименты в области мозга. Читал о том, что инквилины – есть такие существа – выводятся и в Москве. Профессор читал лекцию именно об этом. Я подумал, что он сможет мне помочь в моих изысканиях, – Лёня перевел дух, не будучи полностью уверенным в только что им самим же сказанном.
От мужчины веяло холодом. Будто сама атмосфера морга окутала все его существо. Он пристально смотрел на Лёню. Мутные глаза, казалось, проникали в каждую клеточку мозга и сканировали его шаг за шагом, миллиметр за миллиметром. Лёня поежился.
– Почему вы решили прийти именно сюда? – нарушил молчание мужчина.
– Я же сказал, мне сообщили, что профессор работает в этой больнице.
– Кто сказал? – мужчина продолжал курить и буравить Лёню неприятным взглядом.
– А кто-то из знакомых. Я же вращаюсь в определенных кругах, – Лёня врал, но без особенного воодушевления, – говорили, именно тут проводят эксперименты…
– Вам сообщили неправильные сведения. Здесь действительно есть научная лаборатория. Но никакими такими экспериментами тут не занимаются и инквилинов не выводят.
«Вот ты и прокололся, милок, – злорадно подумал Лёня, – запросто так выговорить «инквилины» может только тот, кто что-то о них знает». Лёня понимал, что может ошибаться, но худощавый мужчина нравился ему все меньше и меньше.
