Меган надела помолвочное кольцо на палец и вознесла безмолвную молитву о том, чтобы возлюбленный как можно скорее вернулся домой.
Глава тринадцатая
– Внизу ожидает посетитель, – объявила горничная, прервав урок вышивания. – Английский джентльмен.
– Посетитель? – радостно воскликнула Сорча, отбрасывая прочь ненавистные пяльцы.
Девочка была в восторге от того, что хоть что-то – не важно, что – послужит предлогом, чтобы прервать ненавистное занятие.
Алана подняла взгляд от своей безупречной вышивки и украдкой взглянула на Меган, вздернув брови. Роза, вышитая Аланой на льняной салфетке, была столь безупречна, что казалась влажной от росы, а еще создавалось впечатление, что она обладает ароматом живого цветка.
Деворгилла вскочила на ноги:
– Английский джентльмен? Уж не лорд ли Россингтон?
Меган с размаху вонзила иголку в подушечку пальца и вскрикнула от резкой боли. Сунув палец в рот, она вспомнила вдруг о том, как вынимала занозу из руки Кита, и все внутри у нее словно скрутилось в тугой узел – причудливый и запутанный, как нитки в ее вышивании…
– Впрочем, не вижу в этом ничего удивительного, – взглянула Деворгилла на старшую дочь. – Наверняка он передумал! Ну уж мы заставим его помучиться! – И графиня мстительно хихикнула.
Во взгляде Аланы застыл немой вопрос, а Меган едва не сделалось дурно. Неужели Россингтон решил, что обязан, будучи человеком чести, жениться на ней, после того как они были наедине?
Но, может быть, он явился, чтобы убедиться, что с ней все в порядке после пережитого три дня назад опасного приключения? Это было бы вполне по-джентльменски галантно…
Но если матушка прознает про ужасающие детали их встречи в Глен Дориан, то станет настаивать на немедленном законном браке – и тут уже Меган придется помучиться!..
– Нет, это не тот джентльмен, что был здесь и не остался на ужин, – сказала горничная. – Это совсем, совсем другой господин.
Меган ощутила невероятное облегчение и одновременно какую-то странную досаду. У нее мигом пересохло в горле. Разумеется, Кит не придет, ведь те оба раза, что они виделись, он яснее ясного дал ей понять, что не желает ее ни в роли жены, ни соседки, ни друга…
– Другой джентльмен? Девочки, немедленно приведите себя в порядок!
Улыбка на лице Деворгиллы из хищной тотчас стала сладенькой – такое выражение лица она приберегала обычно для «подходящих» джентльменов.
– Если ты и этому джентльмену «сделаешь предложение», я и ему откажу! – заявила Меган, гордо вскидывая голову.
– Уверена, ты не посмеешь так поступить! – отрезала мать.
– Может быть, пусть этот джентльмен сперва хоть чаю попьет? – невинным голоском сказала Алана, в глазах которой плясали чертенята.
Мать лишь сверкнула на нее глазами.
– Джинни, пойди и прикажи Грейвзу хоть по рукам связать этого джентльмена, но не отпускать его, покуда мы не узнаем, кто он таков! – сказала Деворгилла, схватив Меган в одну руку, а Алану в другую, и потащила обеих дочерей вниз по лестнице.
Меган приготовилась встретить очередного английского завоевателя, надев на лицо маску высокомерного равнодушия. У дверей гостиной мать замешкалась и принялась легонько щипать дочь за щеки, чтобы они разрумянились, потом поправила ее непокорный локон, и лишь затем, распахнув дверь, втолкнула ее внутрь.
Завидев дам, джентльмен вскочил на ноги и принялся без всякого стеснения разглядывать Меган.
– Ну вот тебе и еще один, Деворгилла, – раздался зычный голос Элеанор, сидящей у камина. – Надеюсь, на этот раз ты будешь поучтивее.
Даже если визитера и удивили слова старой леди, то он не подал виду. Он глаз не мог отвести от Меган. Господин отвесил девушке глубокий поклон, и Меган заметила, как сверкнула сквозь редкую растительность на его голове зарождающаяся лысина.
– Доброго вам вечера, дорогие леди. Я маркиз Мерридью. – Гость улыбнулся, и Меган показалось, что во рту у него не менее сотни зубов.
– Марки-из? – пропела Деворгилла. – Я леди Макнаб. Позвольте представить вам моих дочерей. Это леди Маргарет Макнаб, моя старшая, а вот леди Элис и Сара.
– Роскошный цветник, в котором благоденствуют шотландские розы! – напыщенно произнес маркиз и расцвел, восхищенный собственным красноречием.
– Не соблаговолите ли присесть? Вижу, Элеанор уже приказала подать чай, – пропела Деворгилла, разглядывая маркиза так, как кухарка на рынке рассматривает на прилавке приглянувшуюся рыбину. Меган даже показалось, что мать вот-вот склонится к маркизу и обнюхает его, проверяя на свежесть. – Что привело вас в Шотландию?
– Я приехал, разумеется, за здешними тетеревами. Ничего нет вкуснее шотландского тетерева… Впрочем, разве что английский фазан в можжевеловом соусе. Сезон птичьей охоты откроется через несколько дней, однако я вчера подстрелил оленя… Так вот, я подумал, почему бы не нанести визит вежливости в Дандрамми, тем более что мне стало известно, что здесь поселились очаровательные леди, – стрекотал без умолку маркиз, разглядывая стройную фигурку Меган, пока не сосредоточил наконец все свое внимание на ее груди. Девушка с трудом подавила желание скрестить на груди руки. – Теперь я убедился, что слухи эти верны.
– Стало быть, нынче у вас… иная охота? – с легким сарказмом спросила Элеанор. – Отец маркиза – герцог Бересфорд, Деворгилла. Мерридью – его сын и наследник, что делает его добычей куда более желанной, нежели какой-нибудь граф.
Меган смотрела на мать. Щеки вдовствующей графини разгорелись от возбуждения.
– А где располагается ваш охотничий домик, милорд? – спросила она гостя.
– Возле озера Лох-Дан, графиня, – осклабился маркиз.
Его хитрые глазки теперь изучали убранство гостиной – он явно прикидывал ценность предметов декора и меблировки.
– Полагаю, в вашем замке висят точно такие же рога, – сказала Элеанор, заметив, с каким вниманием гость разглядывает охотничьи трофеи, развешанные по стенам. – Эта коллекция собиралась более пятидесяти лет. Я в свое время пыталась заставить мужа перенести большинство его трофеев в охотничий домик, что на самом краю Дандрамми. Однако он решительно отказался и развесил их по моей гостиной. А где вы храните свои рога, милорд?
– Мне показалось, милорд глядел на часы, что стоят на каминной полке, тетушка, – вмешалась Меган. – Ну, на те, что подле серебряного подсвечника, сразу под вашим портретом кисти Гейнсборо.
– Томаса Гейнсборо? – не веря своим ушам, переспросил маркиз, пропустив мимо ушей реплику Элеанор касательно рогов. Глаза у него едва не вылезли из орбит.
– Именно так, – подтвердила Элеанор, глядя на портрет красивой молодой женщины и смущенно поправляя прическу. – Они с Джошуа Рейнольдсом едва не подрались, оспаривая друг у друга право писать меня… В конце концов, решение приняла я сама, осведомившись о ценах.
