«Сидение отодвинуто, и спинка разложена», – подумал лысый.
Сидящий рядом с водителем просматривался чётко. Он совершенно не обращал на них внимания, что-то говорил водителю. Сунул руку за пазуху. Лысый резко остановился и дал знак второму. Оба замерли на месте. Первый шире распахнул полу пальто и вытащил из специально пришитого внутри кармана обрез охотничьей двустволки. Оружие ближнего боя, страшное, не оставляющее ни малейших шансов жертве, попади заряд в голову или корпус. При попадании в конечность – инвалидность обеспечена. Вскинув тяжёлый обрез одной рукой, лысый выстрелил. В машине разлетелось, взорвавшись осколками, боковое стекло со стороны водителя. Стрелок понял, что поторопился. Промах! Большая часть картечин, тяжёлых, как пули из пистолета, ударила по стойке лобового стекла, оставив на ней вмятины цвета чистого металла. Лысый быстро перехватил обрез второй рукой, прицелился.
В это время в машине, оглохший от выстрела, ошалевший от неожиданности, Погодин заорал:
– …, жми! Жми!!!
Машина закрутила колёсами по слежавшемуся снегу. Казалось, она никогда не тронется, буксуя и буксуя, пока бандиты спокойно будут расстреливать их в упор.
Бахарев взял себя в руки, чуть сбросил газ, колёса зацепились за снег. Машина тронулась. Лысый выловил прицельной планкой бывшей горизонталки голову водителя и нажал на второй спусковой крючок. Ничего! Он не услышал даже сухого щелчка. Не осечка, просто старая двустволка отжила свой долгий век. Вопя матом на весь двор от досады, выплёскивая в этом вопле нахлынувший адреналин, лысый начал хлопать себя по карманам в поисках патронов. Когда он переломил ружьё, всего лишь несколько секунд, перезаряд, – машина уже была слишком далеко, неуязвимая для дробовика.
– Всё, Толстый, валим, валим! Спалили нас, суки!
Стрелок оглянулся на говорившего невидящими глазами, руки у него ходили ходуном. Говоривший опасливо поглядывал на пляшущий перед ним обрез. Вдалеке ещё ревел на первой передаче двигатель машины, в которой – теперь они точно это знали – ушли от них местные опера.
* * *
– Макс, всё, тормози! Мы ушли! У тебя кровь!
Бахарев, уловив слово «кровь», резко завернул руль. Машину понесло. Дорога была пуста, и машина, покрутившись, упёрлась носом в сугроб.
– С такой работой надо быстрее жить! Помрёшь – и всё, всему конец, – Погодин ошалело смотрел вдаль.
Бахарев сидел, закрыв глаза и переводя дыхание.
– Решено! Свадьбы в августе! – он стукнул кулаком по передней панели.
Погодин нервно захихикал, затем серьёзно посмотрел на друга.
– Покажи руку.
Бахарев осторожно снял куртку. В левой руке, чуть выше локтя, торчал осколок стекла. Он крепко обхватил его двумя пальцами и резко вырвал из плоти. Хлынула кровь. Стекло звякнуло о переключатель скоростей. Макс быстро зажал рану.
– Аптечку! Живей!
* * *
В кабинете начальника Погодин и Бахарев стояли потупив головы.
– Что мне с вами делать? – Сергей Александрович переводил взгляд своих пронзительных глаз с одного на другого. – И выговор-то вам ни к чему! Подвигов захотелось? Тогда летом, вместо отпуска, поедете в командировку! В самую что ни на есть горячую точку! Ума-разума набираться!
– Да мы не… – начал Погодин
– Молчать! Задание помнишь? Сидеть тихо, себя не обнаруживать. При малейшем движении со стороны подозреваемых – немедленно скрыться. Всё! Разговор окончен. Свободны!
7
Вечер субботы принёс с собой не только темноту, но и вьюгу. В кухне только что потушили свет, и стало видно, как за окном вихрем кружатся многочисленные снежинки, налипая комьями на стекло. Рыжий кот, сидящий на подоконнике, пытался ловить их лапой, не понимая, почему лапа остаётся пустой. Валерия только что закрыла двери за Максом. Сразу бросилась к телефону.
– Милочка, дорогая! Привет, ты мне нужна! Приходи скорей!
– Лерок, что случилось? Время видела? Девять уже!
– Приходи! Пожалуйста! Можешь у нас переночевать, мама уехала к подруге на выходные. Ну, пожалуйста! Пожалуйста!
Через полчаса подруги сидели на диване и пили чай с малиновым вареньем. На коленях у Людмилы развалился рыжий кот. Валерия, не сказавшая подруге до сих пор ни слова, наконец выпалила:
– Макс пригласил меня в ресторан! Завтра! – её глаза широко раскрылись. Она вытянулась, как струнка.
– И что? – Мила гладила кота. Ни один мускул на её лице не дрогнул.
– И то, что это в первый раз! Мы никогда никуда не ходили, только гуляли да у меня дома сидели, – Валерия привстала. Рот приоткрылся, дыхание участилось.
– Ну, ты и малыш! Правильно он тебя прозвал! И в чём суть? – спокойно проговорила Люда.
– Милочка, как же ты не понимаешь!
Девушка заходила по комнате, жестикулируя.
– Он пригласил меня! Как в кино! Разве это ничего не значит? Это же новый виток в отношениях!
Она повернулась к подруге.
– Это что-то значит!
– О! – Люда закатила глаза. – Детский сад, да и только! Просто ты влюблена, и тебе всё кажется необычным. Ищешь в любой мелочи тайный смысл. Что тут такого – пригласил на ужин? Вполне стандартная ситуация. Он же тебя не на Луну пригласил! А что наденешь, подумала?
– Что я надену?
Девушка, совершенно не готовая к этому вопросу, задумалась.
– Нет, не подумала… У меня надеть-то нечего! Я никогда не ходила по ресторанам.
– Давай, открывай шкаф, будем искать, – Мила осторожно переложила кота с колен на диван и не спеша пошла за Лерой в комнату.
В следующий час шкаф открывался и закрывался несчётное количество раз. «Красное или зелёное? Синее или чёрное? Юбка с блузкой или платье? – в голове у Леры царила неразбериха. – Строгое или праздничное? Короткое или длинное?»
Она примеряла и примеряла, снимала с вешалок и снова убирала в шкаф, крутилась перед зеркалом. Юбки, блузы, колготки, лёгкие шарфики и тяжёлые ремни – комбинировалось всё! Людмила то сидела на диване, рассматривая издалека подругу, то подбегала к ней, помогая снять или надеть очередной наряд. После столь утомительного, но приятного для каждой особы женского пола действия выбор был сделан – красное шерстяное платье, подарок родителей.
Какое счастливое было время! Время, когда отец Валерии был жив. Отпуск тем летом родители провели в Риге вдвоём. Она так соскучилась по ним! Полдня провела на балконе, ожидая, когда они приедут из аэропорта домой. «Какие красивые у меня родители!» – с восхищением смотрела с балкона на пару, идущую к подъезду. Отец, в светлой рубашке и шортах до колен, напоминал спортсмена-атлета – высокий, могучий; одной рукой он приобнял маму за талию, в другой нёс казавшийся Валерии огромным чемодан. Мама выглядела девочкой-школьницей – хрупкая фигурка, короткое платьице, волосы собраны в хвост. Загорелые, улыбающиеся. Лера широко раскрыла двери и бросилась на шею обоим.
