– Я Первый, как ты нас называешь, пилигрим.
Он обернулся.
Лицо капитана изменилось.
Нижняя челюсть стала массивней и вытянулась вперед, как у первобытных людей на картинке в учебнике истории. Лоб стал скошенным, надбровные дуги тяжелыми оглоблями нависли над вытянутыми к вискам глазами. Макушка, наоборот, удлинилась. Ноздри на широком приплюснутом носу трепетали при каждом вдохе. Не играй Дора в столько макросетевых игр с монстрами, упырями, вурдалаками и прочей реалистично прорисованной нечистью, наверное, испугалась бы. А так – отметила про себя, что Альфа был страшней.
Внутри девушки восторженно потирал лапки неугомонный паразит – любопытство; рвался с вопросами – выведать, выспросить, разузнать. Но Дора боялась, что другого шанса спастись у нее не будет.
– Верните меня назад. Сейчас!
– Я обещал твоему отцу, что ты ступишь на поверхность Нибиру а экипажу я не вру.
– И благополучно превратишь их в оболочки для сородичей? – съязвила Дора. – Или в рабов, если твоя родня возвратилась в отчий дом?
– Хорошо, медиум. – Первый, похоже, забавлялся. – Я покажу тебе нашу историю. Это станет частью твоей легенды. Если донесешь ее до Земли-56.
Он переместился на столик напротив Доры, свалив на пол вазу. Персики, яблоки и абрикосы яркими шарами раскатились по полу.
Чтобы смотреть в глаза капитана, девушке пришлось запрокинуть голову.
Странно довериться тому, кто способен в мановение ока стереть с лица планеты города и страны, но Дорофее было нечего терять, и это придавало ей дерзости. Она смело взглянула в бутылочно-зеленые глазищи и почувствовала, что падает глубоко-глубоко в бездонную пропасть.
С падением приходили видения – смазанные или, наоборот, пугающе-яркие. И постепенно перед девушкой вырисовывалась история Первых.
Мимо Доры проносились скальные города на островах среди ярко-синего океана, кричали чайки, шелестели густые сады на сотнях мелких и крупных островов.
– Тебе нравится Нибиру?
Капитан парил за ее спиной бесплотным призраком. И сама Дорофея сейчас была легче дуновения ветра, с интересом следила, как на ее глазах строились головокружительной красоты поселения, уносились к планетам и звездам космические корабли.
– Нам с детства внушали, что самое главное в жизни – это познать, как устроен мир, – продолжал ее спутник.
Дора крутила головой по сторонам, спускалась вслед за проводником в океанские бездны, где жили сородичи капитана, способные дышать под водой.
– Нас гнала вперед единая религия познания мира, – продолжал он отстраненным тоном, точно телеведущий. – С детства мы стремились постичь каждый атом мира, и мир охотно раскрывал нам таинственные секреты. С каждым поколением загадок не становилось меньше, но мы находили к ним все более сложные отгадки. – В голосе прозвучала грусть. – И однажды изобрели новый маршрут путешествий – сквозь тонкую грань миров.
Целые вселенные, целые бездны возможностей и вариантов развития разумных существ так захватили жителей Нибиру что они на время позабыли о космосе, о развитии собственного мира, мигрировали целыми семьями. Тогда-то и появился «межпространственный» туризм. Как интересно отправить пилигримов за новыми знаниями и подглядывать через дырочку за их жизнью!
Больше столетия вся планета наслаждалась подобными реалити-шоу А потом выяснилось, что вернувшиеся домой странники обрели новые таланты. Те, кто сменил с десяток и более жизней, постепенно взяли власть на родной планете в свои руки. Они не умирали, но лишь захватывали новые тела, продляя существование.
– Я был в их числе, – с гордостью продолжал капитан. – Я прожил четыреста шестьдесят лет, мигрировал более двадцати раз.
Дора очутилась в его доме. Несколько уровней со вкусом обставленных пещер, в которых стены покрывали мозаики из ярких мелких самоцветов. Над ними почти воздушные три этажа из сверкающего на солнце камня, тончайшие арки, барельефы на стенах, изящные статуи у входов. Дора чувствовала под ногами нагретые солнцем мощеные дорожки, ощущала на коже влажное дыхание океана. А вокруг шелестели листвой сады, били фонтаны. На крышах и вычурных арках соседних домов кричали чайки…
О чем-то таком рассказывал Орэф. О чем-то подобном тосковали все пилигримы. Да она сама мечтала просыпаться под шум волн, шла к озеру Бездонному за утешением и спокойствием.
– Слушай, круто вы тут жили! – оценила девушка. – После Земли-1 на месте родителей я бы сама рвалась сюда. Но, побывав в Барске, уже не хочу.
– Ничего этого уже нет, – огорошил ее капитан. – Нибиру опустела, пришла в упадок.
Миллионы жителей вместо одной достойной жизни рвались прожить сотни и тысячи порочных, изведав все прелести и прегрешения, познав все нюансы человеческого бытия. Они уходили, унося бесценные знания, опыт; уходили еще юные и полные сил, оставляя слабых и не способных на авантюры.
Тогда власти запретили миграцию. Но запретный плод слаще меда. И появилось тайное общество, то самое Общество Зари, которое дважды силился восстановить Орэф.
– Я жаждал применить на практике полученные в миграциях знания и вступил туда, – признался капитан. – Это я предложил создать идеальных работников, идеальных людей, преданных нам, способных возродить планету.
Первые знали, что с каждой миграцией искра души крепнет, становится выносливее, изменяется. С ужасающей Дору легкостью они играли чужими жизнями, объединяли несколько искорок душ воедино, создали Теней. Тени следовали за ними неотлучно, идеально послушные, исполнительные.
– Я вижу в твоей памяти имя «Франкенштейн», – обратился к Доре капитан, показывая ей тайные лаборатории Общества Зари в глубине пещерных городов. – Мы творили нечто похожее не с телами, а с душами, личностями и попутно изменялись сами. Мы взяли за основу энергетическую составляющую мира и сами стали энергией, отбросили все человеческое. Изменение Нибиру больше не было нашей целью. Между собой мы уже поделили космос, вознамерившись стать богами, мечтали исследовать каждый уголок мироздания.
– Я вас видела, когда копалась в памяти Дельты и Левашова! Огромные тени среди звезд, это вы? – прервала его Дорофея, отводя взгляд от неприятного зрелища.
В просторную светлую лабораторию, переполненную незнакомым оборудованием, одного за другим вводили людей. Местные сенсы извлекали, прямо вытягивали из них сияющие искры душ и помещали в силовое поле внутри внушительной стеклянной колбы. Одну другую, третью… Потом с силовым полем что-то делали, души спаивались воедино, образуя блестящий крупный шар. И уже этот шар пересаживали в тело самого выносливого из подопытных. Так на свет появлялась Тень.
– Я еще расскажу об этом. – Капитан не спешил. Похоже, ему нравилось перебирать воспоминания. – Мы усилили себя, но поняли, что Тени не настолько послушны, не настолько надежны, как нам хотелось бы. Они могут не дождаться нас, не встретят из дальнего странствия к звездам. И тогда мы создали Вестников, запечатали их в капсулы и установили на них таймеры раскрытия. Ты знала Орэфа в момент его первого «очеловечивания».
