Колонии в Северной Америке объявили о независимости и сумели ее отстоять. Но вот дальше… попаданец был в шоке – официальным языком объявили немецкий…
[64] Дальше еще «веселей» – некоторые штаты потребовали второй официальный язык, и в большинстве своем им стал французский… В общем, если США и возникнeт когда-нибудь в этом мире, то это будет совсем другое государство, напоминающее скорее Швейцарию с ее кантонами, разными народами и языками.
Глава вторая
Одним из ключевых вопросов, которые Игорь лично курировал, был вопрос пропаганды. Величие и благородство Померанского Дома, славян вообще и венедов частности, «Империя – наш Дом» и так далее.
Над «славянским вопросом» работали уже почти тридцать лет: как минимум четверть пьес сперва в Венедии, а затем и в Империи прямо рассказывали о жизни славян – исключительно с положительной точки зрения. Если славяне и бывали там нехорошими, то только потому, что они являлись славянами «ненастоящими» – подкидышами, прямыми агентами Врага… Ну и иногда – просто заблуждающимися, обманутыми некими коварными личностями-чужаками. В остальных пьесах славяне только упоминались – мельком, но тоже положительно.
Пошло и прямолинейно? А что делать, именно так и работает пропаганда… Впрочем, были и более тонкие методы для «искушенных» и «умудренных»… Ученые-историки… с правильными взглядами, разумеется… готовили своеобразные «шаблоны» на исторические темы, по которым можно было писать пьесы. Но к информации в «шаблонах» Грифич относился крайне жестко: только проверенная информация, никаких выдумок.
Нет четкой, однозначной информации, а есть только некая теория? Если она выстроена достаточно непротиворечиво и всячески подчеркивается, что это теория, подтверждений пока нет – пожалуйста. Ведь ее можно подать так, что никто не усомнится в подлинности, ведь все дело в трактовке. Какое-то событие можно освещать абсолютно правдиво, ни капли не привирая – главное, с какой стороны смотреть на это самое событие… Чуть-чуть сместить оттенки и полутона в нужную сторону… Этого вполне достаточно.
Постепенно мода на все славянское… ну и готское заодно, проникала в общество не только Венедии, но и Унии – благо у шведов, норвежцев и датчан точек пересечения с венедами было великое множество, и немало исторических деятелей были «общими». К примеру, Грифичи частенько роднились со скандинавами и немцами, так что того же Эрика Померанского, бывшего несколько столетий назад главой Унии, «своим» считали не только венеды, но и немцы со скандинавами, и не без оснований… Проникла мода и в Cвященную Римскую империю, и конечно же – Россию. Этакий славяно-готский ренессанс.
Началось с интереса к своим корням, гордости за предков… а потом это стало модным. Блюда славянской кухни, поиск среди предков исторических персонажей, одежда. Последняя постепенно начала вытеснять привычные европейские камзолы, короткие панталоны, чулки и башмаки.
Игорь и без того уже давно оказывал сильное влияние на моду: в частности, он в свое время отучил сперва русских, а затем и венедов носить парики. Дальше – больше… Ну а практичность славянского стиля одежды была несомненной: не нужно тратиться на парики, а штаны с сапогами пусть и заметно дороже панталон, башмаков и чулок, зато и носятся годами, без всякого ущерба для внешнего вида. Да и климат в Балтийском регионе не слишком мягкий…
Постепенно одежда стала более практичной не только у граждан Унии, но и у остальных народов Империи, ведь помимо моды и практичности был еще один фактор – ранее моду диктовала Франция и частично Италия. Сейчас же, после войны с ними, да после Революции и последующего хаоса у галлов и италийцев… Заимствовать что-то у врагов стало просто неприличным. Тем более что враги теперь сильно «сдулись». Некогда великая Французская империя хоть и была еще очень сильным государством, но позицию лидера потеряла.
* * *
– Письмо от венгров, Сир, – вошел в кабинет прихрамывающий (возраст!) Готлиб. Игорь вскрыл его костяным кинжалом, соблюдая меры предосторожности от отравления, пробежал глазами и поморщился…
– В Империю просятся.
Камергер хрипло засмеялся – венгры не первый год прямо и косвенно говорили о вхождении в Империю. Но… На хрена они нужны? Экономический потенциал – да, умелые вояки – да, хорошие работники – снова да. Но все перекрывалось амбициями: венгры не забыли, что некогда именно они решали судьбу Европы.
С той поры прошло много веков, но претензии остались имперскими. При этом территориальные претензии у них были ко ВСЕМ соседям… Стать еще одним курфюршеством в составе Священной Римской империи… Они, может быть, и согласятся… После чего тут же начнут давить на соседей, пытаясь занять «полагающееся им место» – на самом верху, разумеется.
У соседей тоже были претензии к венграм: в частности, во время «раздела имущества» с Австрией мадьяры выкрикивали весьма националистические лозунги, да и действовали порой излишне решительно. Ну и на хрена такой сосед в «коммунальной квартире»? Вон чехам такое поведение еще долго будет «аукаться», хотя они и свои – славяне. Формально чехов из Империи никто не выгонял, но неформально – «отрезанный ломоть», что подчеркивалось множеством мелочей.
Павел от такого не был в восторге: Подебрады были «его» династией. Но помимо излишнего национализма, к Чехии были и другие претензии: ну не может страна одновременно состоять в Римской империи и быть фактическим вассалом русского императора! Понятно, что Павлу хотелось иметь возможность влезать на «чужую кухню» через чешский вход…
Разговор в свое время состоялся очень неприятный, на грани… К счастью, за грань он не перешел. И теперь вот Чехия осталась в «подвешенном» состоянии.
Встав, Игорь направился к Богуславу, приехавшему вчера из Стокгольма.
– Как там наш Богоравный поживает? – весело осведомился он у жены Богуслава, Анастасии.
– Да неплохо, – весело ответила женщина, лукаво щуря синие глаза, – что-то опять такое изобрел… или открыл, за что все академики собираются носить его на руках.
– Так изобрел или открыл?
– Ой, – махнула та рукой вместо ответа, – там такие дебри…
Посмеиваясь, Рюген вошел в покои сына и поздоровался.
– Что ты там такое изобрел?
– А… Да не изобрел, а открыл – несколько новых химических красителей. И не то чтобы сам – мои ребята в лаборатории, я просто идею подал.
– Да не отпирайся, все равно тебе припишут, – улыбнулся отец. Богуслав лишь кисло улыбнулся: после полета на воздушном шаре внимание общественности к себе он уже обеспечил, а после ракет да серии иных изобретений наследник получил пышное прозвище Богоравный. С точки зрения пиара – великолепно, а с точки зрения самого Богуслава – крайне утомительно…
– Францию хочу обсудить, – без обиняков начал Игорь, – запутался я, кого поддерживать – Реббеля или Бриссо? Реббель фанатик и ненавидит всех и вся: сам еврей, но антисемит
[65], короля ненавидит, аристократов, эмигрантов, духовенство… То есть если влезет на вершину, то начнется новый виток гражданской. Вроде бы хорошо, но есть у него лидерские качества, и он может начать раскачивать Францию для войны с другими странами, а она все еще сильна – не все ресурсы проели.
