– Что именно, Нина Васильевна? – светским тоном осведомился Ванзаров.
– Все, что случилось в этой ужасной процедурной…
– Неужели?
– О, вы мне не поверите… – сказали ему жалобным голоском.
– А для чего же я здесь? Буквально у ваших ног, – Ванзаров действительно расположился на краю кровати. Так ему лучше было видно.
– Не могу об этом говорить без содроганья…
– Попробуйте, а я вам помогу.
– Это так страшно…
– Здесь вам ничего не угрожает.
– Убита эта милая, славная старушка…
– С чего вы взяли, что она убита?
Стрепетова скинула повязку и приподнялась на локтях.
– Старая дама жива? – спросила она с надеждой в голосе.
– Я не сказал, что она жива, – ответил Ванзаров. – Но я не говорил, что ее убили.
– Но ведь она мертва!
– Несчастный случай может произойти с каждым. Мы не вечны. Как и женская красота. Она ушла тихо и мирно, во сне…
Голос Ванзарова был так мягок и округл, нес покой и умиротворение в израненную женскую душу, что не поддаться ему было невозможно. И Стрепетова поддалась. Улегшись на подушку, она вернула вонючий платочек на место и состроила недовольную мордочку.
– Зачем тогда этот дурак доктор выбежал с криком «убита»?
– Он кричал «умерла»… – заметил Ванзаров.
– Нет, я точно слышала, – Стрепетова была капризна, но мила. – Тут я уже не выдержала и сбежала…
– Что напугало вас в первый раз?
– Нет-нет, не скажу, вы будете смеяться надо мной…
Ванзаров обещал, что не позволит себе такой бестактности никогда. И все равно даму пришлось уговаривать, прилагая бездну красноречия и обаяния. Наконец она сдалась. Окончательно сбросив на пол целебную тряпку, она села на постели, поджав ноги.
– Только вы обещали не смеяться. – Ему пригрозили пальчиком.
Обещание было повторено.
– Я видела его! – шепотом проговорила дама.
Всей силы логики не хватило, чтобы понять, о чем идет речь.
– Кого? – беспомощно спросил Ванзаров.
– Мистера Маверика! – сказали ему еле слышно.
– Кого-то похожего на него?
– Нет, это был сам Маверик! Собственной персоной и в костюме!
– Неужели…
– Да поймите: это был призрак!
Стрепетова сжала кулачки и сама сжалась. Так ей было страшно от того, что она сказала вслух. На Ванзарова это открытие не произвело должного впечатления. После мороза ледника гулять ему было затруднительно.
– Призрак… – повторил он.
– Да как вы не понимаете: он прошел сквозь стену!
– Это существенный факт, – согласился Ванзаров. – А где в это время был доктор?
– Вышел со своей папиросой, такая неприятная личность! – Хорошенький носик Стрепетовой брезгливо наморщился.
– Обратно призрак также сквозь стену удалился?
– Смеетесь надо мной?
– И в мыслях не было. Хотел узнать, куда он подевался…
– Нет, господин Ванзаров, обратно он не выходил! – Ирония так и звенела в словах.
– Он что-нибудь сказал?
– Что может сказать призрак?!
– Обычно они разговорчивы. Призрак отца Гамлета рассказал о своем убийце. Призрак Маверика не был столь откровенен?
– К счастью, нет! Я бы от страха умерла! – ответила она.
– Как вы здесь оказались? – спросил Ванзаров.
Дама решительно не поняла, о чем ее выспрашивают.
– Как оказались с мужем в этом санатории?
– Ах, это… – Стрепетова улыбнулась. – С чего вдруг интерес?
– Я вообще любопытен, – последовал честный ответ.
– Забавная история! Мы с мужем ехать никуда не собирались и ничего такого не думали. Рождество собирались дома встречать, гостей позвали. А тут накануне…
– Когда именно…
– Двадцать первого декабря утром прибывает курьер с письмом…
– Среднего роста, лицо обморожено и башлыком замотано, весь в снегу и на носу знатный прыщ… – опять перебил Ванзаров.
Стрепетова не скрывала удивления:
– Откуда вы знаете?
– Это так, к слову. Что же принес курьер?
– Оказалось, что я и муж выиграли поездку в сестрорецкий «Курорт»! Все бесплатно! Разве можно от такого отказаться?
– Чем-то помогали Обществу взаимного доверия и братской любви?
– В том-то и дело! – Стрепетова была заранее довольна эффектом, который должен произвести конец истории: – Мы о них впервые услышали!
– Письмо, конечно же, осталось дома.
– Не таскать же его с собой…
Ванзаров, когда было нужно, умел изобразить из себя кого угодно. Как сменить маску.
– Признайтесь в маленьком секретике! – Он перешел на шепот и шаловливо подмигнул.
Стрепетова, как видно, тоже обожала крохотные женские тайны. Особенно чужие.
– Что же вам такое выдать? – Она повела плечиками, довольно соблазнительно.
– Сущий пустяк: какая кошка пробежала между вами и барышней Марго?
Вопрос оказался не столь приятным, мадам сморщила носик.
– Я бы не хотела…
– Вы обещали мне! – надавил Ванзаров.
– Ну, хорошо, только вам… – Стрепетова поманила к себе пальчиком. – Эта молодая мерзавка строила глазки моему мужу. Совершенно беспардонная особа! Кокетничала с ним и делала намеки. Я не смогла стерпеть…
Секрет казался сомнительного свойства. Но Ванзаров не привык выбирать.
– А чем ваш муж зарабатывает на безбедную жизнь? – спросил он.
– У нас небольшое состояние, мы живем на проценты с него…
– Завидую, – сказал Ванзаров, вставая с кровати. – У меня к вам большая просьба: о призраке и нашей беседе никому не сообщайте. И мужа предупредите. Ради вашего блага, держите рот на замке, моя милая…
Он поклонился и вышел.
Муж, Стрепетов, все это время честно подслушивал под дверью, но сделал вид, что невинен, как ягненок. Повторять для него не пришлось.
52
Игнатьев следил за прибывающими. Каждого, кто входил в гостиную, он встречал хмурым взглядом, будто упрекал: могли бы быть проворнее, все-таки не корову на торжище продаем. И все же суровость нотариуса несколько тускнела на фоне общего настроения. Гости пансиона были печальны и молчаливы. Самый дальний стул занял Веронин. Поблизости от него, но не рядом села Дарья Семеновна, Марго поддерживала ее за руку, они о чем-то шептались. Особая близость, какой не было заметно раньше, установилась между ними. Навлоцкий вошел, заметил, где сидит его товарищ, и выбрал место как можно дальше от него. На что Веронин и бровью не повел. Если бы не легкий кашель, вновь мучивший его, он казался статуей самому себе.
