— Валария, одеяло под дерево!
— Да, моя лендерра, — отозвалась откуда-то сбоку черноволоска, а я пискнул, теряя последнее дыхание. Сообразив, что до плохого осталась пара мгновений, эльфа ослабила хватку и холодно прошипела:
— Ты мой, гехай! И я это докажу здесь и сейчас. Я привяжу тебя к себе навечно, раб. И ты будешь повиноваться малейшему моему желанию.
В янтарных глазах растеклось нечто откровенно мерзкое, что не стало для меня открытием. Так же таращилась под сосной Валария. Но сам факт! Никогда не был сторонником жестких отношений! Спасите-помогите, мать вашу! Я завертелся в попытке хоть как-то освободиться, но эта ушастая любительница экстрима пресекла все попытки продинамить некоторых желтоглазых эльфиек…
Когда остроухая схватила меня за руки, чтобы обездвижить, горячая злость валом пронеслась по моему телу, а затем красные сполохи охватили нас обоих. Словно кровь застила взор. Чтобы какая-то хамоватая перекачанная баба вот так вот спокойно заломала и натворила чего душе угодно?! Никогда такого не было! И не будет! Прибью тварь! Ярость через мгновение сменилась ледяным спокойствием. От моих запястий, цепко ухваченных сильными пальцами странной женщины, по ее коже потекли ломаные фосфорно-синие узоры, похожие на татуировку. Как будто ее конечность запуталась в льдистой колючей проволоке. Лендерра застыла наваленной на меня статуей. И наконец-то заработала моя голова. Что вообще происходит? Дичь какая-то! Сильные женщины, явно нередкие мужчины-задохлики… Что за мир такой? Матриархат, что ли? Вот это я попал. И ладно бы в своем теле — так нет, бледная спирохета какая-то! Я попытался сбросить с себя тело эльфийки, но не тут-то было. Она придавила меня к одеялу безжизненной тряпкой, увесистой такой и холодной. Голос Валарии настороженно спросил сквозь шум непрекращающегося дождя:
— Моя госпожа? С вами все в порядке?
Я же, пользуясь неподвижностью невольной «статуи», с оханьем выбрался из-под остроухой и повалился в прохладную траву, ощущая в каждой мышце последствия показательного процесса «кто в доме хозяин». Вот же ушастая… Ничего, отольются кошке мышкины слезы!
Суетливая возня рядом привлекла мое внимание. Валария с ужасом на прекрасном утонченном лице пыталась расшевелить свою лендерру, судя по всему — безрезультатно. А вот у меня все быстро пришло в норму, даже сам не поверил сначала. Но уже через пару минут боли как не бывало — словно и не было этих чудовищных «обнимашек». Красная вспышка на обеих моих руках заставила нас с чернявой уставиться на запястья. Словно красные вены проступили на бледной коже, образовав рисунок, похожий на травяной кельтский узор родного мира. Валария с подозрением посмотрела мне в глаза и вернулась к своей госпоже. Почти в то же мгновение она испустила сдавленный крик. Я сунулся посмотреть и оторопел — на шее бледной несостоявшейся насильницы красовался такой же красный узор, что и на моих руках. Чернявая с диким выражением лица глянула на меня и отшатнулась. После чего ее лицо выразило совсем уж непостижимую гамму ужаса, страха, восхищения и вожделения, и неожиданно для меня она сложилась в низком поклоне, бормоча под нос:
— Смилуйся над смиренной слугой твоей, ренгехай…
Я же осторожно потыкал босой пяткой бок беспамятной остроухой, закованной в какие-то узорчатые латы, и просипел:
— Я тебе не пестик! Не пестик я! Поняла?!
Злая ярость вновь стала расти снежным комом. Второй тычок босой ноги пришелся лендерре уже в лицо, но меня тут же мягко схватили за плечи и оттащили прочь от успевшей «разледенеть» тушки. Валария умоляюще заглянула мне в глаза и сказала:
— Не надо, ренгехай! Не надо! Госпожа и так уже наказана!
— Этими картинками, что ли? — спросил я, не думая успокаиваться.
— Этими оковами, ренгехай, — совсем тихо ответила чернявая эльфийка.
И столько тоски было в ее взгляде и голосе, что мне даже стало интересно… А что случилось-то?
Глава 4
ХАЙ — ОН И В ДРУГОМ МИРЕ ХАЙ
Черноволосая эльфийка, даже в доспехах умудряясь оставаться грациозной, опустилась на колени возле все еще балластящейся командирши и принялась молча раскачиваться взад-вперед. Я же только в этот момент обратил внимание, что неведомо чем контуженная вполне блондинистая особа. Встречал уже таких. Куда бы деться — «я пришла, склонитесь, черви». Именно про таких говорят: «Раздайся, грязь, — оно плывет». Сейчас белобрысая отсутствовала в этом мире. А вот почему — знала ее напарница, но рассказывать не спешила. И вообще как-то странно она себя повела, эта Валария — словно мешком пустым ушибли из-за кривого угла да наискосок.
Стоило шевельнуться, стряхивая с лысой макушки капли воды, как эльфа испуганно зыркнула в мою сторону и притихла. Как-то неуютно чувствовать себя чудовищем, особенно в глазах такой красотки. Я как можно строже сказал:
— Рассказывай!
Не надеялся, конечно, на нормальную реакцию после всего, но чем черт ведьму не приголубит… Валария бросила еще один взгляд на дрыхнущую лендерру, вздохнула и ответила:
— Уже совсем ночь, ренгехай. Не лучше ли будет отправиться в ваш даракаль? Там мы спрячемся от Вечного Дождя, и я смогу в спокойной обстановке все рассказать.
Она мне еще и условия будет ставить! Я совсем обнаглел, поймав словечко «ваш», и распорядился:
— По дороге расскажешь, что успеешь. Долго ехать?
— Меньше часа, ренгехай, — приободрилась эльфа, сверкая черными глазищами.
Она поднялась с травы и отдала громкую лающую команду. Два крылатых пса тут же прекратили изображать статуи и подбежали. При этом они явно сторонились моей персоны, но Валария лишь прикрикнула на псин, заставив одну из них принять меня в качестве седока, в довесок к тушке ее любимой хозяйки. А потом был долгий путь под струями дождя, пологом леса и тремя бледными светилами за серой пеленой в небе. Валария рассказала за время пути много интересного.
В здешнем обществе оказалась строгая кастовая социальная система. В самом низу пребывают ло — крестьяне, бродяги, певцы и всякие низшие рабы. Канло, например, означает бродячего батрака, нанимающегося на поденную работу, где найдет. Варло — крестьянин, быдло — нищеброд… Над последним я поржал. Странными путями ходят слова по мирам. И ведь правильное значение, надо же. Средняя каста, мид — это ремесленники, рабы над рабами, купцы низких гильдий, наемники, ученики и адепты местных школ магических сил. Много кого. И высшая каста — хай. Эти поголовно наделены магическими силами и знаниями. Аристократы, высшие маги, ученые всех мастей, одним словом — хозяева. Но именно в этой касте есть свои внутренние градации. Услышав, как называются элитные воины, низ высшей касты, я чуть не рухнул с гарва (так назывались эти пресловутые собачки, на которых мы ехали). Просто не поверил своим ушам. Урукхай! Элитный воин Ламары, одной из самых больших стран на континенте Каван. Чуть выше урукхаев идут, пардон, хайло. Вот уж иначе не скажешь! Это прислуга в домах знати, простые ученые, администраторы. Они вроде бы тоже хозяева, но мелкие, как посредники между нехозяевами и хаями.
