– Можно сказать, что от него, но вообще-то я сам по себе. Вам что-нибудь известно, где сейчас находится Марина? Где она живет? С кем?
– Молодой человек, вам не кажется, что вы не должны спрашивать о ней?.. – Она немного растерялась и никак не могла взять в толк, почему ее тревожат посреди ночи, чтобы расспросить о Марине. Да, конечно, она очень хорошо знала Марину Рожкову, она находилась с ней до самого ее отъезда из Москвы в прекрасных отношениях и уж никак не собиралась обсуждать ее с посторонними.
– Когда вы видели ее в последний раз?
– Может, вы мне все-таки объясните, что случилось? И почему я должна отвечать на ваши вопросы?
– Она умерла…
Арина едва не выронила трубку. Она была уверена в том, что звонит один из любовников ее подруги, поскольку такое уже бывало, и не раз. Наверно, поэтому она и разговаривала не очень приветливо с этим человеком, который сейчас дышал в трубку. Марину вечно разыскивали, она постоянно куда-то исчезала, объявляясь внезапно и непременно с новым воздыхателем. И Арина, зная о Марине многое, не могла осуждать ее за это. Известие о смерти подруги застало ее врасплох. Ведь еще пару часов тому назад, лежа в ванне, наполненной горячей водой, и рассматривая узор на кафельных плитках, она считала себя самой одинокой и несчастной женщиной на свете. А тут вдруг… смерть. Арина была жива, и это на какое-то время станет самым главным, потому что умерла женщина много младше ее, красивее и здоровее, и теперь, если верить этому ночному звонку, она мертва.
– Вы кто?
– Меня зовут Игорь Шубин. Я занимаюсь расследованием убийства вашей знакомой – или подруги – Марины Рожковой. Ее убили 3 сентября неподалеку от Саратова, в деревне Бобровка. Поэтому-то я и спрашивал вас, когда вы видели ее в последний раз.
– Давно… Очень давно. Думаю, больше двух лет тому назад.
– Вы знали, что она живет в Саратове?
– Да, конечно, знала.
– Вы переписывались с ней, перезванивались?
– Нет, к сожалению…
– Арина, я сейчас нахожусь в поезде, утром буду в Москве. Мы могли бы с вами встретиться?
– Да… Да, конечно. Я буду дома до трех часов. Вы знаете мой адрес?
– Да, мне дал его небезызвестный вам Каротин. Завтра около одиннадцати я вам перезвоню.
– Хорошо. – Она положила трубку и заметила, что рука ее дрожит.
Арина поднялась с постели, накинула халат, зажгла свет в гостиной и достала «Мартини». Включила телевизор, чтобы не было так страшно, для фона, – ей не хватало сейчас звучания человеческих голосов, музыки и даже шума. Плеснув себе немного вермута, выпила залпом и подошла к окну. Марина умерла. Ее убили? Но кто? За что? Этот звонок, такой неожиданный, она не успела даже спросить, как Марина умерла. Перед глазами возникло видение: зеленые глаза, чудесная улыбка, открывающая белоснежные зубы, блестящие светлые завитки волос, гладкий, как фарфор, лоб… Они познакомились, когда у Марины настала белая, прямо-таки слепящая, солнечная полоса жизни. Она была любима и счастлива с Сашей Каротиным, единственным мужчиной, которого любила и ради которого была готова на все. Жизнь улыбалась ей, любые двери распахивались перед молодой и очень красивой женщиной. Она жадно вбирала в себя все то, чем располагал огромный, сияющий мегаполис: театры, выставки, концерты, сверкающие стекла витрин роскошных магазинов, подмосковные леса с богатыми особняками, запах жарящегося на углях мяса…
Ей было так хорошо, так комфортно в Москве, которая распахнула ей, богатой женщине, свои объятия, что она хотела сделать счастливыми и всех вокруг. Спектакль «Пианино в траве», где Арина исполняла роль Мод, произвел неизгладимое впечатление на Марину. Она дождалась конца спектакля и пришла в гримерную Арины хотя и без цветов, поскольку, собираясь в театр, не ожидала, что ей может понадобиться букет, но с приглашением поужинать вместе на следующий день в ресторане гостиницы «Редиссон-Славянская». Арина, увидев слегка оробевшую, но восторженную поклонницу, сразу же согласилась, тем более что ей еще ни разу не приходилось бывать в таком дорогом ресторане. С этого дня они были уже неразлучны. Арина показывала ей Москву, Марина же щедро одаривала новую подругу, оплачивая ресторанные счета, билеты в престижные и дорогие клубы, и даже расплачивалась за ее проигрыши в казино. Два раза Марина возила Арину в Париж, где подруги весело и с толком проводили время, осматривая достопримечательности. Когда Марина купила дачу в хвойном лесу, туда вскоре стали приглашать знакомых артистов, музыкантов, художников… Каротин смотрел на забавы жены сквозь пальцы – он много работал и, быть может, был даже рад, что у нее появилось так много новых увлечений и что она не требует, чтобы он уделял ей больше внимания, как это делают другие жены. И вдруг этот страшный и болезненный разрыв…
Марина появилась у Арины после спектакля. Сказала, что Каротин ударил ее, что он не может забыть ее прошлое, что он прав, она не достойна его, ее место – глубокая и зловонная яма. Она так и сказала: «глубокая и зловонная».
– Все кончено, я провела ночь у Урусова. Каротин приревновал меня к нему, хотя мы не были с ним даже знакомы. Думаю, ему нужен был просто предлог, чтобы избавиться от меня. Вот, собственно, и все… У тебя есть сигареты? Свои я уже все выкурила в такси…
Арина попыталась ее урезонить, уговаривала подругу вернуться к мужу, объясняла, что причиной его придирок явился алкоголь, но Марина не слышала ее. Она была полностью погружена в свое горе.
– Теперь я не нужна ему… Пойми, в Москву приезжают его друзья, тоже бизнесмены, они вместе проводят время… Когда-то они были моими любовниками, и Каротин прекрасно это знает. Он больше не хочет видеть меня рядом с собой. Поначалу он не мог вышвырнуть меня, потому что был должен мне… эти деньги, которые я ему дала… А потом, когда прошло время, чувство долга притупилось, а осталось, я думаю, лишь раздражение. Знаешь, он, наверное, прав, и его нельзя осуждать за это. Ему для жизни нужна другая женщина, более чистая, чтобы она нарожала ему детей…
Арина, зная по собственному опыту, насколько больной может оказаться эта тема, теперь пожалела, что так ни разу и не спросила подругу, может ли она иметь детей. Хотя какая разница, могла она иметь детей или нет, если их разрыв произошел совершенно на другой почве! Когда Каротин был никем, Марина его устраивала, теперь же, когда он стал богатым, ему захотелось полной свободы выбора. Может, у него даже кто-то уже был, да Марина ей ничего не рассказала? Нет, она не могла не рассказать, ведь Арина была ее единственной подругой, с которой она была откровенна.
– А зачем тебе Урусов? Ты что, хочешь позлить Каротина? Зачем ты живешь с человеком, которого не любишь?
– Мне все равно, с кем жить… Но я пока еще не готова жить совсем одна, не готова… К тому же у меня нет денег…
Между тем Каротин вышел на Арину, чтобы через нее передавать деньги Марине. На эти деньги можно было жить, но, чтобы начать новую жизнь и, к примеру, купить квартиру, их было явно недостаточно. К тому же Арина стала замечать, что, получив деньги от Каротина, Марина спускала их моментально, нисколько не заботясь о том, на что она будет жить дальше. Она жила словно в какой-то лихорадке, покупая себе совершенно бесполезные вещи, швыряя деньги на ветер. Она довольно быстро катилась вниз, и единственным человеком, который мог ей в то время помочь, была Арина. Когда Марина ушла от Урусова, она перебралась к подруге и жила у Арины до тех пор, пока на горизонте не появился Пирский. Арина уговаривала подругу выйти за него замуж и позабыть Каротина. Пирский в глазах Арины был человеком порядочным, как раз таким, каким и должен быть настоящий, надежный муж. Пирский нравился Арине. Но она знала, что сама она не создана для семьи, всю жизнь она прожила одна и не представляла себе жизни вдвоем. Мужчины в ее жизни, как правило, играли роль не опоры, а наоборот: это она чаще всего поддерживала своих любовников морально и материально, покупала им костюмы, галстуки, кормила, лечила, выслушивала их проблемы и советовала, как им жить со своими женами. Но в душе, где-то очень глубоко, она хотела иметь нормальную семью, ребенка. Хотя бы одного…
